— Так я и знала… — пролепетала она, глядя на фотографии.
— Ну как у вас было? — нетерпеливо расспрашивали девушки. — Он хоть любит тебя?
— Меня? — Марина опомнилась. — По-моему, нет…
— Ну что я говорила! — Татьяна с победным видом обернулась к подругам. — Иначе бы он ее не бросил!
— Значит, ты с ним встречалась вчера? Что он тебе сказал? — спрашивала Светлана, продавщица из Марининого отдела.
Марина лихорадочно собиралась с мыслями.
— Да так, ничего особенного…
— Ты бы хоть стребовала с него алименты, — рассудительно заметила старшая продавщица Анна, уже дважды разведенная. — Он в Голливуде миллионы гребет, а ты тут одна с ребенком!
У Марины слегка закружилась голова. Случилось то, чего она опасалась больше всего на свете. Ее тайна выплыла наружу, и теперь ей не дадут покоя…
Увлеченные разговором, девушки не заметили, как из своего кабинета вышла толстая директриса Милица Аркадьевна.
— Что за митинг? — прикрикнула она сурово. — Быстренько разошлись по местам. — Милица Аркадьевна сквозь очки посмотрела на Марину. — А ты не волнуйся, работай спокойно. В обед зайди ко мне, поговорим насчет премиальных…
Директриса понимала, что Марина теперь — знаменитость, стало быть — реклама для магазина. А реклама, как известно, требует «финансовых вливаний».
Но после того как Милица Аркадьевна удалилась в кабинет, Марина вновь превратилась во всеобщий центр внимания. То одна, то другая из девушек подходили к ней и вполголоса интересовались:
— Как ты его подцепила?
— А в постели он хорош?
— Долго ты жила с ним?
— Вчера он предлагал тебе с ним переспать?
Марина отвечала односложно: в постели хорош, жила с ним недолго, переспать не предлагал. Больше всего ей хотелось, чтобы ее оставили наконец в покое.
Но сегодня этому желанию исполниться было не суждено. В магазин один за другим наведывались корреспонденты газет и журналов. Она пыталась отказываться от интервью, ссылаясь на работу, но Милица Аркадьевна, намекая на премиальные, просила «не отказывать людям, это же их хлеб», а заодно сфотографироваться для них на фоне витрины с надписью «Салита».
По мере того как шло время, Марина все чаще смотрела на часы. Ронни выезжает из гостиницы в четыре. Еще можно успеть. Конечно, это безумие — ехать туда, но так хочется его увидеть! Может быть, это в последний раз. Она бросит на него только один взгляд, и все, говорила она себе. А потом навсегда вытравит его из своего сердца.
Милице Аркадьевне Марина сказала, что у нее разболелась голова, и та ее отпустила. Она на такси помчалась к гостинице «Балчуг-Кемпинский», где остановился Ронни.
Небо было затянуто облаками. То и дело принимался моросить мелкий дождь. У входа в гостиницу скучало десятка полтора поклонниц Сэндза — откуда-то, как видно, узнали о его отъезде и ждали, когда он покажется. У тротуара стоял знакомый «ягуар».
Марина не стала подходить к толпе, остановилась в отдалении. Опасаясь привлечь к себе внимание, надела захваченные с работы темные очки. Четыре часа прошли, минутная стрелка начала описывать новый круг, а Ронни с супругой все не показывались. К «ягуару» подошли работники гостиницы и погрузили в багажник чемоданы. Сердце громко заколотилось у Марины в груди. Ноги ослабели до такой степени, что она вынуждена была опереться на основание рекламного стенда. «Хватит, — говорила она себе. — Довольно. Ты ведь сильная, ты не из тех женщин, которыми могут вертеть мужчины типа этого Сэндза, использующие свое обаяние и сексуальность. У тебя есть разум, в конце концов. Поезжай домой сейчас же!» Но сердце твердило ей совсем другое. «Ронни должен появиться с минуты на минуту. Ты только посмотришь, как он идет от дверей гостиницы. Как садится в машину. И больше тебе ничего не надо. Тогда можешь ехать домой». Голос сердца был сильнее голоса разума, он вынуждал ее стоять и ждать, не сводя глаз с гостиничного подъезда.
Неожиданно стайка поклонниц заволновалась, раздались крики, свист, хлопки. Марина напряглась. В дверях показалась Бетси с обесцвеченными волосами и в длинном лиловом платье. Следом за ней вышел Джонсон, держа в руке небольшой кейс. Толпа ждала, что сейчас появится Ронни, но его не было. Бетси и адвокат спустились по ступенькам и направились к машине. Бетси раскраснелась, ей явно не удавалось скрывать свое раздражение. Адвокат на ходу что-то ей говорил, но она даже не смотрела в его сторону.
Они сели в «ягуар», машина отъехала от тротуара и скрылась в конце улицы. Взгляд Марины снова обратился к дверям. Неужели Ронни остался в гостинице? Толпа поклонниц думала то же самое и не спешила расходиться. Спустя несколько минут к собравшимся вышел пожилой швейцар в светло-зеленой униформе и громко объявил, что Ронни Сэндз выехал в аэропорт раньше супруги и его можно не ждать. В толпе кто-то засмеялся, видимо, догадываясь о причине их раздельного отъезда.
Снова заморосил дождь. Не испытывая ничего, кроме тоски и разочарования, борясь со слезами, готовыми выступить на глазах, Марина повернулась и побрела прочь.
Сэндз подъехал к магазину на такси спустя двадцать минут после того, как оттуда ушла Марина. Его появление вызвало среди продавщиц легкий переполох. Известие о том, что в магазин прибыл сам Сэндз, с быстротой молнии облетело все отделы. Держась на некотором расстоянии, девушки окружили кинозвезду, улыбаясь и следя за каждым его движением. Любая готова была незамедлительно броситься подбирать ему подходящую обувь, если бы он хоть намеком выразил такое желание. Но в то, что он приехал сюда за ботинками, мало кто верил.
С самой обаятельной улыбкой к нему приблизилась Милица Аркадьевна и сладко запела:
— Здравствуйте, мистер Сэндз. А мы вас узнали. Вы не представляете, как мы рады, что вы посетили наш магазин…
— Меня интересует Марина Рябинина, — перебил ее Сэндз и окинул взглядом выстроившихся перед ним девушек.
— Марина? — Брови директрисы удивленно приподнялись, затем она понимающе кивнула и заговорила, понизив голос. — Мы недавно отпустили ее домой. Вы знаете, она выглядела такой взволнованной. Такой, знаете, возбужденной.
— Значит, ее здесь нет?
Ронни быстро вышел из магазина и вернулся в такси. По мобильному телефону соединился с Марининой квартирой. Длинные сигналы свидетельствовали о том, что там никого нет. Подумав с минуту, он велел таксисту свернуть на улицу Стасовой.
В детском саду был тихий час. Ронни выяснил у воспитательницы, что Настя сейчас отдыхает, а ее мать за ней еще не приходила. Из сада Ронни направился к ее дому, поднялся на четвертый этаж и позвонил в квартиру. На звонки никто не ответил. Ронни спустился вниз, вышел из подъезда и остановился у скамейки. Отсюда был виден подъезд, а заодно и поворот с улицы к детскому саду, так что Марина не проскользнет незамеченной.
Он посмотрел на часы. Ждать он мог минут двадцать, иначе не успеет к вылету самолета. Сэндзу сегодня пришлось пережить очередной скандал с женой. Бетси, ознакомившись с публикацией в «Московском комсомольце», пришла в ярость и принялась упрекать его в неверности и обмане. Ронни не отрицал, что обманывал ее, придумывая предлоги для своих отлучек, но сколько раз она сама водила его за нос, проводя время со своими бесчисленными любовниками! Кончилось тем, что он поехал в аэропорт без нее, воспользовавшись услугами такси.
Вчера вечером и сегодня утром Ронни безуспешно пытался дозвониться до Марины, чтобы попросить прощения за свой вчерашний поступок. Вчера он вел себя бесцеремонно, зачем-то ввязался в глупую потасовку с ее гостем. Красильщиков с самой первой минуты вызвал у Ронни жгучую неприязнь. Застав его в Марининой квартире, он не сумел побороть в себе внезапно вспыхнувшее желание выставить его оттуда. Сэндз до сих пор не мог понять, что же с ним в тот момент произошло. В него словно вселился бес. Но не только для того, чтобы извиниться, хотел он поговорить с Мариной. Ронни все еще не терял надежды убедить ее приехать к нему в Штаты, хотя понимал, что шансов на это немного. Марина, видимо, всерьез задета предложением отдать дочь в другую семью. Ронни чувствовал, что холодность Марины — это только маска, что она по-прежнему любит его, но не хочет в этом признаться. Но что он мог сделать? Как, каким образом растопить лед ее неприступности?
