– А что, вы не женаты? – спросилъ я.

– Молодъ еще, – отв

ѣ

чалъ [онъ].

– Чтоже, веселитесь такъ съ молодыми д

ѣ

вками?

Онъ покрасн

ѣ

лъ и оглянулся на старушку, которая сид

ѣ

ла сзади. – Oh non! – сказалъ [онъ]. Я не подхожу къ д

ѣ

вкамъ. Ça me gène,⁶⁶ – прибавилъ [онъ], съ недоум

ѣ

ніемъ пожимая плечами. – Отъ этаго онъ такъ и здоровъ, – подхватила старуха. —

– Что, вы его мать? – спросилъ я у нее. —

– Н

ѣ

тъ, онъ такъ меня довозитъ; я изъ Россиньера, вотъ эта деревня на гор

ѣ

, тамъ и большой пансіонъ есть, много иностранцовъ прі

ѣ

зжаютъ.

– А о чемъ вы говорили съ молодымъ челов

ѣ

комъ? – спросилъ я ее.

– O! онъ меня забавлялъ, – отв

ѣ

чала старуха, – разсказывалъ, что онъ былъ въ 14-ти государствахъ и 8 языковъ знаетъ. – Я оглянулся на Сашу, онъ отворачивался, и уши его были красны.

Мельникъ немного не довезъ насъ до нашего ночлега, повернулъ на свою мельницу. Подходя къ Chateau d’Oex⁶⁷, мы встр

ѣ

чали на каждомъ шагу пьяныхъ солдатъ, которые буйными развратными толпами шли по дорог

ѣ

, и около самой деревни насъ догналъ дилижансъ, т. е. колясочка на одной лошади, въ которой

ѣ

халъ одинъ пассажиръ, и въ синихъ⁶⁸ мундирныхъ фракахъ съ красными обшлагами, почтовый лакей и кучеръ. Мы р

ѣ

шили

ѣ

хать нынче ночью дальше, кучеръ [сказалъ], что перем

ѣ

нитъ лошадей и подождетъ насъ въ деревн

ѣ

.

Деревня большая, богатая, съ высокими домами и такими же надписями, какъ въ Montbovon,⁶⁹ съ лавками и замкомъ на возвышеніи. На площади, передъ большимъ домомъ, на которомъ было написано: Hôtel de ville⁷⁰ и изъ котораго раздавались отвратительные фальшивые звуки роговой военной музыки, были толпы военныхъ – вс

ѣ

пьяные, развращенные и грубые. Нигд

ѣ

какъ въ Швейцаріи не зам

ѣ

тно такъ р

ѣ

зко пагубное вліяніе мундира. Д

ѣ

йствительно, вся военная обстановка какъ будто выдумана для того, чтобы изъ разумнаго и добраго созданія – челов

ѣ

ка сд

ѣ

лать безсмысленнаго злаго зв

ѣ

ря. Утромъ вы видите швейцарца въ своемъ коричневомъ фрак

ѣ

и соломенной шляп

ѣ

на виноградник

ѣ

, на дорог

ѣ

съ ношей или на озер

ѣ

въ лодк

ѣ

; онъ добрадушенъ, учтивъ, какъ то протестантски искренне кротокъ. Онъ съ радушіемъ здоровается съ вами, готовъ услужить, лицо выражаетъ умъ и доброту. Въ полдень вы встр

ѣ

чаете того же челов

ѣ

ка, который съ товарищами возвращается изъ военнаго сбора. Онъ нав

ѣ

рно пьянъ (ежели даже не пьянъ, то притворяется пьянымъ): я въ три м

ѣ

сяца, каждый день видавъ много швейцарцовъ въ мундирахъ, никогда не видалъ трезвыхъ. Онъ пьянъ, онъ грубъ, лицо его выражаетъ какую-то безсмысленную гордость или скор

ѣ

е наглость. Онъ хочетъ казаться молодцомъ, раскачивается, махаетъ руками, и все это выходитъ неловко, уродливо. Онъ кричитъ пьянымъ голосомъ какую-нибудь пахабную п

ѣ

сню и готовъ оскорбить встр

ѣ

тившуюся женщину или сбить съ ногъ ребенка. А все это только отъ того, что на него над

ѣ

ли пеструю куртку, шапку и бьютъ въ барабанъ впереди.

................................................................................................................................................

Я не безъ страха прошелъ черезъ эту толпу съ Сашей до дилижанса, онъ с

ѣ

лъ впереди, я с

ѣ

лъ съ бариномъ, и мы по

ѣ

хали. Какой то мертвецки пьяный солдатъ непременно хот

ѣ

лъ

ѣ

хать съ нами и отвратительно ругался, ужасная музыка не переставая играла какой то маршъ, до того невыносимо фальшиво, что буквально больно ушамъ было. Со вс

ѣ

хъ сторонъ развращенные пьяные грязные нищіе.

За то съ какимъ наслажденіемъ, когда мы вы

ѣ

хали изъ городу, я увидалъ при ясномъ закат

ѣ

прелестную Занскую долину, по которой мы

ѣ

хали, съ в

ѣ

чными звучащими живописными стадами коровъ и козъ. Господинъ, съ которымъ я сид

ѣ

лъ, былъ од

ѣ

тъ, какъ од

ѣ

ваются магазинщики въ Париж

ѣ

, им

ѣ

лъ новенькое чистенькое porte-manteau,⁷¹ пледъ и зонтикъ. На носу у него были золотые очки, на пальце перстень, черные волоса старательно причесаны, борода гладко выбрита, въ лиц

ѣ

непріятное напущенное чопорное спокойствіе, которое сохранялось только на то время, какъ онъ молчалъ. Говорилъ онъ по французски съ Женевскимъ акцентомъ, видимо подд

ѣ

лываясь подъ французской. Мн

ѣ

казалось, что это Женевской или Водской bourgeois. Это⁷² безжизненная, притворная, нел

ѣ

по подражающая французамъ, презирающая рабочій класъ швейцарцевъ и отвратительно корыстно мелочная порода людей. Посл

ѣ

его презрительной манеры говорить съ нашимъ молодымъ кучеромъ, который все заговаривалъ съ нами, и условій, которыя онъ мн

ѣ

предложилъ для по

ѣ

здки въ наемной карет

ѣ

вм

ѣ

ст

ѣ

въ Интерлакенъ, я уже не сомн

ѣ

вался. Онъ расчелъ какъ то такъ, что мы съ Сашей, у которыхъ вовсе не было клади, платили за карету, чуть не втрое противъ его, у котораго съ собой было 3 тяжелыхъ чемодана. И онъ настойчиво ув

ѣ

рялъ, что это стоило бы мн

ѣ

гораздо дешевле, ч

ѣ

мъ въ дилижанс

ѣ

. —

Мало того, онъ еще разсердился на меня за то, что я отказался, и когда мы прі

ѣ

хали, онъ какъ то озлобленно сказалъ кондуктору, что онъ пойдетъ брать себ

ѣ

м

ѣ

сто въ дилижанс

ѣ

, une fois que Monsieur (это я) ne veut pas aller,⁷³ – и сердито махнулъ на меня рукой такъ энергически, что мн

ѣ

безъ шутокъ показалось, что я виноватъ передъ нимъ. – Мн

ѣ

сов

ѣ

стно уже было съ нимъ встр

ѣ

титься и я подождалъ его, чтобы пойти брать м

ѣ

сто въ «Post-bureau».⁷⁴

Я подошелъ къ затворенной двери, на которой была надпись. Около двери сидело 3 человека, которые даже не посмотрели на меня. Я отворилъ дверь въ Постъ-бюро. Эта была грязная низкая комната, съ грязной кроватью, съ кадушками и развешанными платьями. – Я вышелъ назадъ и спросилъ у сидевшихъ у дверей, это ли Постъ-бюро. – Это, – сказалъ мн

ѣ

одинъ изъ сид

ѣ

вшихъ грубымъ голосомъ, – идите туда, что ходите? – Я вошелъ. Д

ѣ

йствительно, въ крайнемъ углу стояла конторка и лежали бумаги. Никого, кром

ѣ

бол

ѣ

зненной женщины съ груднымъ ребенкомъ, не было въ почти уже темной комнат

ѣ

. Черезъ минуту тотъ самый челов

ѣ

къ въ сертук

ѣ

, который вел

ѣ

лъ мн

ѣ

войти, размахивая руками и всей спиной, съ фуражкой на бекрень, вошелъ въ комнату. Я поздоровался съ нимъ, онъ захлопнулъ дверь и не взглянулъ на меня; сначала я думалъ, что онъ чужой и ч

ѣ

мъ нибудь очень занятой или огорченный челов

ѣ

къ, но всмотр

ѣ

вшись ближе, и особенно, когда онъ прошелъ за конторку, я уб

ѣ

дился, что вс

ѣ

его движенія, физіономія, походка, все это было сд

ѣ

лано для оскорбленія меня или для внушенія мн

ѣ

уваженія. Онъ былъ высокъ рост[омъ], широкъ въ плечахъ, но худощавъ; длинноногъ, б

ѣ

локуръ и рябъ. На немъ былъ сертукъ, широкія штаны и фуражка. Вообще вся рожа его была отвратительна или такъ показалась мн

ѣ

.

Я самымъ учтивымъ манеромъ спросилъ его о м

ѣ

стахъ. – Какъ будто бы это я во сн

ѣ

вид

ѣ

лъ, что я говорю, – никакого вниманія. Я сталъ вспоминать, не оскорбилъ ли я его ч

ѣ

мъ нибудь входя, не полагаетъ ли онъ почему нибудь, что я хочу гордиться. Я снялъ шляпу и въ коротенькую фразу, которой я спрашивалъ его, сколько верстъ до Туна, я 3 раза пом

ѣ

стилъ Monsieur – это тоже не под

ѣ

йствовало. Я подалъ ему деньги, онъ писалъ что-то и молча оттолкнулъ мою руку. – Я начиналъ сердиться, и пускай меня обвиняютъ варваромъ, но у меня руки такъ и чесались, чтобы сгресть его за шиворотъ и разбить въ кровь его рябую фигуру. По счастью для меня, онъ скоро бросилъ мн

ѣ

на столъ два билета, также швырнулъ сдачу, что ежели бы я не удержалъ, она бы скатилась на полъ, и онъ бы в

ѣ

рно не поднялъ. Потомъ размахивая также спиной и руками и еще какъ то сардонически чуть зам

ѣ

тно улыбаясь, онъ вышелъ на улицу. —