Теперь в его жизни надо найти место и для этой больницы. Рома сглотнул и посмотрел на Наташу. Синяки уже прошли, хотя еще темнело под глазом. Он не смог удержаться и погладил девушку по щеке. Возможно, в глубине души надеясь, что та вздрогнет, откроет глаза, или еще как-то покажет, что ее сознание проснулось. Но ничего не происходило. Наташа, как спящая красавица лежала на больничной койке и ждала своего часа. Вот только в мире, где время летит, а не течет, сможет ли он ее дождаться. Эвтаназия в таких ситуациях не частный случай. Тем более, как уже выяснилось, родственников у нее нет.
Часто Рома думал, что было бы, если он не остановил Наташу, не поймал ее за руку и не начал бы с ней разговор? Как бы все сложилась? Но он не сожалел, что все случилось так, только винил себя за то, что сам не додумался закрыть Наташу собой. Но разве можно такое предвидеть.
Парень уже мог передвигаться самостоятельно и поэтому вызвался помогать сестрам ухаживать за Наташей. Медсестры не были удивлены. С тех пор как они рассказали Роме о его спасительнице, в нем что-то изменилось, как будто что-то щелкнуло и жизнь потекла под другим углом. Они не сразу смогли забыть его удивленные глаза и ужас, от осознания, что случилось.
— Парень чувствует свою вину, — пожимая плечами, как-то сказала Лена, старшая медсестра, когда опять начали обсуждать эту тему.
— Ты думаешь, только из-за вины он выносит из-под нее утки?
— У меня, что нет других забот, чем думать кто и почему выносит тут утки?
Таня, тоже заметила, как изменился Рома, да только причины истолковывала не так. Она крутилась каждое утро около зеркала и приговаривала: «теперь-то ты от меня никуда не денешься». Поглаживая себя по тонкой талии, девушка позировала. И только беглый взгляд на часы, заставлял ее идти на работу. Быстро стуча каблучками по асфальту и поправляя сумку на плече, ей хотелось кричать, чтобы все узнали, как она счастлива. Но Таня была не из тех, кто привлекает прохожих безумными поступками. И какого же было ее удивление, когда застала Рому выносящего утку из-под Наташи. Но даже на этом она не заострила своего внимания. Таня считала его почти своим, и не придавала значения некоторым важным деталям. Например, как блестят его глаза, когда он смотрел на Наташу, или как слушал Таню, когда та рассказывала о своей подруги, или как рвался в палату к Наташе, просто чтобы удостовериться, что все нормально.
Нет, Таня была слепа. Она мысленно уже говорила о них «мы». Она чувствовала его прикосновения, но не знала, что думает в этот момент Рома о другой. Ни разу не заикнулась о своих чувствах, ей казалось, он видит ее насквозь, что читает ее мысли, предугадывает ее жесты. Таня давно так не влюблялась. Это была даже не влюбленность, а какое-то боле зрелое чувство, когда она сначала осознала это, чтобы полностью окунуться в него. Ей хотелось быть с ним постоянно. Вот почему Таня ужасно испугалась и побледнела, когда узнала, что в понедельник выписывают Рому.
— Всего две недели.
— Он быстро идет на поправку. А в сложившейся ситуации, знаете как у нас с койка — местом, — ответил дребезжащий голос на той стороне провода.
— Ясно. А когда…
— Если все хорошо в понедельник. Будут вопросы, посмотрим по анализам. Да, — врач обратилась к кому-то и отвлеклась от разговора с Таней.
— Спасибо. До свидания, — отозвалась девушка и повесила трубку. Все что хотела узнать — узнала. Нервное напряжение росло. Грудь сдавливало и дыхание сбивалось. Таня села на диван и опустила руки.
«Надо что-то делать» — проносилось у нее в голове. Ей самой еще никогда не приходилось признаваться в любви. Кокетничать, намекать — да. Но вот так, в лоб, чтобы все сразу расставить по местам. Но она понимала, если не поговорить, то Рома просто уедет и все. Никогда она его больше не увидит.
Все выходные Таня была словно на иголках. Она ждала скажет ли что Рома, но он молчал.
Так что когда в понедельник Таня вышла на работу, то не могла найти себе места, и забыла заглянуть в почту, взять документы с ресепшена. Потерянная, она могла думать только об одном: мне надо успеть к тому моменту, когда Рома выпишется.
Таня сидела за рабочим столом и смотрела в монитор, когда к ней подошла коллега.
— Что-то с тобой не так? — заметила Ольга, и подсела на свободный стул.
Девушка кивнула и, мотнув головой в сторону двери, встала из-за рабочего места. Обе вышли на лестничную клетку. Таня посмотрела по сторонам и выпалила:
— Помнишь, я говорила, что навещаю свою подругу?
— Ту, которая в коме?
— Ага.
— А что? — Ольга достала пачку, и подцепив ногтями одну сигарету, вытащила и закурила. Она сделала это настолько непринужденно, и не отвлекаюсь от разговора, словно просто поправила волосы. Настолько это было отлажено, доведено до автоматизма.
— Ну там…Помнишь, говорила про парня. Он рядом…
— Рома, верно? Тот который еще до тебя познакомился с твоей подругой.
— Верно, — отозвалась Таня. Ольга прекрасно все помнила и наверное, успела сделать свои выводы, — ладно, скажу как есть.
— Давно пора, — перебила Ольга и тут же сделала жест, означающий «молчу, молчу».
— Мне он нравится, мы с ним за эти две недели сблизились, но сейчас…его выписывают и я не знаю
— Не продолжай. У тебя с ним что-то не клеится?
— Не совсем. Он сегодня выписывается. А у меня нет ни его телефона, ни адреса, я даже не знаю его фамилии.
— Дело дрянь, — согласилась Ольга, — хотя фамилию можно узнать у старшей сестры.
— И что с того. У меня сегодня голова забита только им, я даже к работе еще не приступала, — Таня не соврала. И мысли ее были однобокими. Она даже забыла про sim-карту Наташи, которая спокойно лежала в верхнем ящике ее стола.
— Но это-то не ты одна. Но такую проблему надо решать. Отпросись?
— Отпроситься после недельного отпуска? Шутишь? У меня нет такой уважительной причины.
— Зато у меня есть, — заговорчески подметила Ольга, и приобняв девушку за талию увлекла ее к туалету.
Тане не очень понравился план Ольги, но время поджимало. Обычно выписывают после обеда, так что у нее осталось чуть больше часа. Выпив залпом большой стакан воды, девушка засунула два пальца в рот и стала щекотать ими небо. Она почти сегодня не ела, если не считать чая с бутербродами, поэтому у нее были одни позывы, желудок отказывался что-либо выдавать. Мучая себя, она мысленно проклинала и свою покорность и Ольгино воображение, но продолжала уже начатое дело. Пока она была в кабинке никто не заходил, как вдруг дверь открылась и Таня услышала мерное постукивание каблучками.
Ирина Николаевна многозначно посмотрела на Ольгу, когда услышала странные звуки доносящиеся из-за двери одной из кабинок.
— Вот видите, чем-то отравилась. Сегодня целое утро мучается. Тань, ты как?
Девушка открыла дверцу. Вид у нее был и правда, не очень, и покрасневшие глаза и припухшие губы сделали свое дело.
— Татьяна, конечно же вы можете идти домой. Вы сможете доехать сами?
— Ирина Николаевна, давайте я ее довезу, мало ли что может случиться.
Начальница окинула взглядом Ольгу:
— Хорошо, только я вас еще жду в офисе.
— Да, конечно.
Подъезжая к поликлиники, Таня тряслась как осиновый листок на ветру. И подумать только, она еще никогда так не волновалась из-за парня, и от осознания этого еще сильнее тряслись колени.
Пока Ольга пыталась припарковаться, Таня мысленно проговаривала речь.
— Ну, ты готова?
— Не знаю.
— Только не волнуйся. Веди себя как обычно. Ну давай, а то тут стоять вообще-то нельзя.
— Ладно, я пошла.
— И не забудь завтра расскажешь во всех подробностях.
В ответ Таня улыбнулась и выскочила из машины. Пока она шла к дверям холла то не могла не о чем думать кроме того, успела она или нет и постоянно поглядывала на часы. Время было пятнадцать минут второго и Тане казалось, что больше никогда не увидит Рому. Как вдруг на верхней ступени за большой колонной, заметила парня, который сидел на корточках. Это был он! В джинсах и плаще, а на плече дорожная сумка. Он уже не походил на того Рому из больничной палаты. Смущаясь, Таня остановилась в нескольких шагах и посмотрела на него. Тот беззаботно с кем-то болтал по телефону.
