В Италии где-то, но в поле пустом
(Не зрелось жилья на полмили кругом)
Меж древних развалин стояла лачужка,
С молоденькой дочкой жила в ней старушка.
С рассвета до ночи за тяжким трудом,
А все-таки голод им часто знаком.
И дочка порою душой унывала;
Терпеньем скудея, на Бога роптала.
«Не плачь, не кручинься ты, солнце мое! —
Тогда утешала старушка ее. —
Не плачь, переменится доля крутая:
Придет к нам на помощь Мадонна святая.
Да лик ее веру в тебе укрепит,
Смотри, как приветно с холста он глядит!»
Старушка смиренная с речью такою,
Бывало, крестилась дрожащей рукою,
И с теплою верою в сердце простом
Она с умиленным и кротким лицом
На живопись темную взор поднимала,
Что угол в лачужке без рам занимала.
Но больше и больше нужда их теснит;
Дочь плачет и ропщет, старушка молчит.
С утра по руинам бродил любопытный:
Забылся, красе их дивясь, ненасытный.
Кров нужен ему от полдневных лучей:
Стучится к старушке, и входит он к ней.
На лавку садился пришлец утомленный,
Но вспрянул, картиною вдруг пораженный.
«Божественный образ! чья кисть это, чья?
О, как не узнать мне! Корреджий, твоя!
И в хижине этой творенье таится,
Которым и царский дворец возгордится!
Старушка, продай мне картину свою,
Тебе за нее я сто пиастров даю».
– Синьор, я бедна, но душой не торгую;
Продать не могу я икону святую. —
«Я двести даю, согласися продать».
– Синьор, синьор! бедность грешно
искушать. —
Упрямства не мог победить он в старушке,
Осталась картина в убогой лачужке.
Но вскоре потом по Италии всей
Летучая весть разнеслася о ней.
К старушке моей гость за гостем стучится,
И дверь отворяя, старушка дивится.
За вход она малую плату берет
И с дочкой своею безбедно живет.
Так, веру и гений в едино сливая,
Равно оправдала их Дева Святая.
Не лес завывает, не волны кипят
Под сильным крылом непогоды;
То люди выходят из киевских врат:
Князь Игорь, его воеводы,
Дружина, свои и чужие народы
На берег днепровский в долину спешат,
Могильным общественным пиром
Отправить Олегу почетный обряд,
Великому бранью и миром.
Пришли – и широко бойцов и граждан
Толпы́ обступили густыя
То место, где черный восстанет курган,
Да Вещего помнит Россия;
Где князь бездыханный, в доспехах златых,
Лежал средь зеленого луга,
И бурный товарищ трудов боевых —
Конь белый – стоял изукрашен и тих
У ног своего господина и друга.
Все, малый и старый, отрадой своей,
Отцом опочившего звали,
Горючие слезы текли из очей,
Носилися вопли печали;
И долго, и долго вопил и стенал
Народ, покрывавший долину;
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
