— Придется мне сидеть возле тебя до старости, — серьезно сказала девушка. — Впрочем, года через два-три ты начнешь интересоваться однокурсницами… У меня еще есть шанс вырваться!

— Нет у вас такого шанса, — отмер Люциус. — Ни малейшего. И вообще, зачем-то вы принесли мне на сохранение… ту вещь?

— А, да, эту безделицу… — вспомнила Антар. — Займусь на досуге. Ну что, мы закончили выяснять отношения? Если так, то, дорогие мужчины, раздуйте-ка угли, у нас вон еще сколько мяса недожарено…

«Оборотень. Арысь. Мифическое существо. Красивая девушка, которая читает детям маггловские книги и учит домовиков готовить что-то несусветное. Девушка, которая легко увела из-под носа у Дамблдора философский камень, а он явно был приманкой для кого-то… Впрочем, тут и гадать нечего: достаточно вспомнить, что рассказывал Драко о сцене в Большом зале!»

— Люциус, вы уснули? — ткнула его в бок Антар.

— Вы спасли мои глаза, — невпопад сказал он. — И сына.

— Интересно у вас расставлены приоритеты, — фыркнула она, и Люциус оскорбился. Впрочем, он сам понимал, что высказался неуклюже, но извиняться сейчас было нельзя, стало бы только хуже. — Ну не дуйтесь, я понимаю, что сидеть рядом с оборотнем вам неприятно, но…

— Мерлин, я об этом вообще не думал! — вспылил он. — Зачем я вообще спросил вас?..

— А это как в сказках, — задумчиво ответила Антар. — Там непременно кто-нибудь или вопрос задаст не вовремя, или спалит лягушачью шкурку, или спрячет лебединые крылья, чтобы удержать подругу. Но все это оборачивается бедой.

Наверно, на лице у Люциуса отразился откровенный страх, потому что девушка улыбнулась:

— Я-то не под заклятьем. И я вполне современный оборотень, сама решаю, на какие вопросы обижаться, а на какие нет. Прогнать меня вы вольны, но не более того.

— Не собирался я этого делать!

— Но вы боитесь, — сказала она спокойно. — Я же чувствую. Больше за Драко, конечно, но и самому вам не по себе. И не оправдывайтесь! Это нормально. Нужно будет показаться вам в кошачьем виде, убедитесь тогда, что я вполне себя контролирую… только валерьянку перед этим не пейте, а то мало ли!

И только тогда Люциус невольно засмеялся.

Ах, ну почему вы такие догадливые? Мальчик наблюдательнее отца, вот так диво! Впрочем, дети часто видят то, о чем взрослые и представления не имеют… Старший испугался, младший — нет. Реши я уйти… нет, не смогла бы, они ведь держатся за меня, как утопающий за соломинку! Он прав. Я уже никогда не уйду…

— Вот, — сказала Антар, выставив перед Люциусом два флакона. — Готово. Это для Драко… но, думаю, лучше подмешать зелье ему в еду, не нужно говорить, чему он обязан выносливостью и удачей.

— А он после этого не застрянет в своем возрасте? — с тревогой спросил Малфой.

— Нет. Не бойтесь. Я же не для бессмертия зелье варила, а просто на счастье, — улыбнулась девушка. — А это вам. Оно посильнее, ясное дело, вам сильно досталось.

— А если… я сейчас выпью? — неверным голосом спросил Люциус, глядя на отблескивающий рубином флакон.

— Можете и сейчас. Я за реакцией понаблюдаю, — сладко улыбнулась Антар.

Он вынул пробку и выпил все до последней капли.

— Вы настолько доверяете мне? — удивленно спросила девушка.

— Я никому уже не доверяю, — устало ответил он, вручив ей пустой флакон. — На себя мне уже наплевать, лишь бы Драко был в порядке…

— Ну и в каком же он будет порядке, если я вас вот только что отравила?

— Вы? Вы не отравите, — произнес Люциус. В голове стало пусто и звонко, и нес он какую-то ахинею. — Вы можете перегрызть горло или сломать шею, но травить никогда не станете. И Драко вас полюбил, а он никогда не ошибается в людях…

— Еще как ошибается, — сказала Антар, подхватив его под руку. — Сядьте-ка. Упадете — я вас не дотащу, а ваших домовиков позвать не сумею. Посидите, сейчас вас должно отпустить… Драко — ваша неудачная копия, Люциус. Неудачная в том смысле, что вы прекрасно знаете, где друг, где враг, и умеете лавировать между всеми ними, а сын ваш этому не обучен. Скажите, вы сами научились?..

— Чему?

— О господи, тому, о чем я только что сказала!

— А о чем вы сказали? — неверным голосом спросил Люциус.

Антар только вздохнула — спасибо, до скамейки добрались! — усадила его и сама присела рядом. Сердце у Люциуса билось ровно, сильно, а что сознание немного спуталось, так это зелье виновато. Драко и впрямь лучше подливать по паре капель, иначе просто опасно.

«Ну куда я от вас уйду? — с тоской подумала она, глядя на горизонт. На плече у нее лежала тяжелая голова Люциуса, Антар придерживала его лоб ладонью. — Предупреждала мать, не возись с людьми слишком долго, не будет тебе добра, сделала свое дело — и в сторонку! Да только если я не стану с ними возиться, что ж выйдет? Старший, может, выкарабкается, но мальчик… этого мальчика я никому не отдам!»

Люциус вздохнул со всхлипом, дернулся, вскинул голову, озираясь.

— Вы уснули, — сказала Антар серьезно. — Все в порядке.

— Мне приснился кошмар, — произнес он, и лицо его исказил страх. — Я…

— Говорите. Если рассказать, сон не сбудется.

— Драко… Мой Драко… — Люциус задохнулся, с трудом вернул дыхание в норму и продолжил: — Знаете Астрономическую башню? Вот оттуда он падал… падал… пока не упал…

— Вот так кошмары у вас, — Антар осторожно пригладила ему взмокшие (на таком-то холоде!) волосы. — Постараюсь не пускать его на Астрономическую башню. И научу левитации, а то мало ли…

— А вы умеете? — совершенно по-детски удивился он.

— Немножко умею, на то, чтобы задержать падение, хватит, — улыбнулась она. — Вам лучше?

— Мне хорошо, — честно сказал Люциус.

— Это была первая атака, — сказала Антар. — Ну, после зелья. Вам еще пару суток лучше полежать в постели, мало ли… Не бойтесь галлюцинаций и прочего. Впрочем, если позволите, я с вами посижу.

— Да, вы же хотели наблюдать, — усмехнулся Малфой и добавил: — Если вас не затруднит, пожалуйста. Я… очень странно себя почувствовал сейчас. А что будет с Драко…

— От двух капель того зелья, что я готовила для него, с ним ничего не станется, — ответила девушка. — Идемте к дому, Люциус, вам снова может сделаться дурно, а вы слишком тяжелы, чтобы тащить вас волоком.

— А чары вы забыли?

— Я никогда не была в них сильна! — ответила Антар и повела его к дому.

Она оказалась права: еще двое суток Люциуса то трясло в лихорадке, то выворачивало наизнанку, то слабость не давала ему встать, но на третий день он проснулся, ощущая себя не просто живым, а каким-то обновленным, что ли?

А Антар не обманула, просидела с ним все это время, обтирая ему лицо, вливая какие-то микстуры или зелья, держа за руку… Кажется, она уходила куда-то (идиот, разумеется, уходила, ей тоже нужно было поесть и поспать и, кстати, поговорить с Драко!), потом возвращалась, касалась губами горячего лба, проверяя, нет ли сильного жара…

Всего двое суток…

— Папа! — бросился ему навстречу Драко, едва он вышел в гостиную. — Папа…

— Прекрати, — велела Антар, по-хозяйски распоряжавшаяся за столом. — Твоему отцу уже намного лучше. Я права?

— Да, — кивнул Люциус, не без труда поднял сына (Драко в полном восторге обхватил его за шею руками) и понес к столу. — Вымахал, надо же! Вроде бы только вчера был в весе пера…

— Кормить надо лучше, — сказала девушка.

— Что, сегодня опять… что-то из ваших народных рецептов? — ужаснулся он.

— Нет, традиционный завтрак. Чай, овсянка, вареное яйцо, тосты, а на обед сообразим что-нибудь повеселее, — улыбнулась Антар. — Нам же скоро уезжать.

— Ага, — тоскливо подтвердил Драко. — Не хочу я туда, пап…

Люциус промолчал.

— Послушайте, — сказала девушка, — вот что… Драко, тебе ведь не хочется целый день ехать поездом?

Тот кивнул.

— Люциус, если вы позволите, я возьму его с собой. Я же аппарирую в Хогсмит, а там мы пройдемся немного… Как вы на это смотрите?