Продвижение на Иерусалим сопровождалось непрерывными стычками, большими и малыми, почти в каждой стычке принимал участие Ричард. Возможно, чтобы нейтрализовать слухи об измене, из каждого боя Ричард привозил в лагерь на копьях головы убитых мусульман.
22 ноября армия прибыла в Рамлу, где Ричард разбил лагерь. Начался сезон зимних проливных холодных дождей. Люди мокли и болели, продовольствие портилось, оружие и доспехи ржавели. Хотя аль-Адил усиленно укреплял стены Иерусалима, уставшие отряды Салах ад-Дина начали бунтовать, и под давлением эмиров султан распустил большую часть войск по домам, как это происходило обычно зимой. Узнав об этом, Ричард продвинулся вперед до Латруна, где разбил лагерь и провел Рождество. Затем армия продвинулась до селения Бейт-Нуба, как его называли крестоносцы — «Бетенобль» («Благородный зверь»), в 30 километрах от Иерусалима. Дадим слово Амбруазу: «Погода стояла холодная и дождливая. Из-за великих ливней и бурь погибло много наших вьючных животных. Дождь и град побивали нас и срывали наши палатки. Мы потеряли еще до Рождества много лошадей. Пропали сухари, которые залила вода. Из-за непогоды стала гнить солонина. Кольчуги покрылись ржавчиной, так что снимать и надевать их приходилось с большим трудом». И далее: «Как ни страдали люди от дурного питания, но сердца их радовала и веселила надежда дойти до Пресвятого Гроба. Они столь жаждали Иерусалима, что готовы были жизни положить в его осаде. Лагерь пополнялся людьми, все пребывали в радости и вожделели великих дел. Те, кто заболел в Яффе или где-то еще, доставлялись в лагерь на носилках, полные решимости и надежды… Звенели кольчуги, люди подымали глаза к небу и говорили: “Помоги нам, Пресвятая Дева Мария в виду Святого Гроба Господня”. Повсюду обнимались и радовались, и говорили: “Боже, наконец-то мы на верном пути, и это Милость Твоя руководит нами”».
Ричард не хотел осаждать Иерусалим. Осаждать хорошо укрепленный город, лежащий внутри страны, имея поблизости в тылу вражескую армию, можно было, только окончательно потеряв разум. Летом к этому добавилось бы отсутствие воды, так как еще осенью султан приказал засыпать все колодцы в окрестностях города. От Первого крестового похода, когда крестоносцам удалось взять Иерусалим, положение дел отличалось тем, что тогда линиям снабжения христиан никто не угрожал, враг был только внутри города. Осада Иерусалима сейчас явилась бы авантюрой, обреченной на поражение. И даже если бы город удалось взять, удержать Иерусалим было бы невозможно. Вместо этого крестоносцам нужно было если уж не завоевывать Египет, то, в крайнем случае, овладеть прибрежной полосой, укрепить на ней города и использовать их в качестве плацдарма в будущем крестовом походе.
В январе 1192 г. военный совет армии принял решение, очевидно, предварительно согласованное с Ричардом, осады Иерусалима не начинать, отойти к побережью и восстановить Аскалон. 13 января армия отправилась в обратный путь. Отчаяние овладело паломниками. Амбруаз описывает дорогу назад: «Тяжело нагруженные, шли они по колено в грязи, их ноги подкашивались, и они падали. Они ругались, как будто шли к дьяволу в ад. И это — правда, никогда порядочные люди не были так унижены… Среди людей была масса больных, и их бросили бы на пути, не будь английского короля, который заставлял их разыскивать, так что их всех собрали и привели».
В Рамле от армии отделились французы во главе с герцогом Бургундским. Они двинулись на Яффу, а некоторые еще дальше, на Акру и Тир. Поредевшая армия из Рамлы направилась в Аскалон, куда пришла 20 января. Город представлял груду развалин. Немедленно Ричард приступил к его восстановлению. Амбруаз пишет: «Король с обычным великодушием участвовал в работе, и бароны ему подражали». Аскалон быстро поднимался из руин. Были отправлены посланцы к герцогу Бургундскому и уговорили его именем Бога присоединиться к армии. Он прибыл в Аскалон, впрочем, ненадолго. Когда Ричард отказался выдать ему новый заем, герцог отправился в Акру. Тогда же французы известили Ричарда, что хотят покинуть армию. Формально они имели на это право: уезжая, король Филипп оговорил срок обязательного участия французов в крестовом походе 1 апреля 1192 г. Уговоры ни к чему не привели. Ричард потребовал у герцога вернуть 1500 фунтов. Так как денег у герцога не было, он должен был отдать Ричарду в залог коменданта Акры Каракуша. При заключении мира за Каракуша был заплачен выкуп в 80 тысяч динаров (14 тысяч марок). Находившегося у Ричарда аль-Маштуба выкупили за 50 тысяч динаров. Ричард распорядился в Акру французов не пускать, и они прибыли в Тир.
Свою оставленную ему королем Филиппом часть Акры Конрад Монфер-ратский так и не получил. Французская военная администрация также покинула город. В Акре было неспокойно. Бесконечные распри между пизанцами и генуэзцами переросли в вооруженный конфликт. К началу конфликта у ворот Акры оказался герцог Гюг, а у входа в гавань — галеры Конрада Монферратского. Пизанцы не пустили в город Гюга, обстреляли корабли Конрада и позвали на помощь Ричарда. Призыв о помощи застал его в Цезарее, недалеко от Акры. Узнав о прибытии Ричарда в Акру, Гюг и Конрад немедленно отступили в Тир. Ричард, примирив пизанцев и генуэзцев, оставался в Акре шесть недель и вернулся к армии в Аскалон перед Пасхой. В его отсутствие восстановлением города руководил Жофруа де Лузиньян, граф Яффы и Аскалона. На один день, в воскресенье 5 апреля, Ричард разрешил оторваться от работ по возведению города, чтобы отпраздновать Пасху. Несмотря на то что армия уменьшилась, Ричард постоянно высылал разведывательные группы на юг, к Дарону и Газе, а также отряды в глубь страны на перехват египетских караванов, идущих в Иерусалим. Одновременно продолжались раздельные переговоры Ричарда и Конрада с Салах ад-Дином.
15 апреля прибыл из Англии приор монастыря в Херефорде Роберт с вестями о том, что принц Иоанн учиняет смуту в Англии, канцлер короля Гийом Лоншан выгнан из Англии, несколько его сторонников убиты и в казне короля больше нет денег. Пора было думать о возвращении домой. Ричард забросил пробный шар: он возвращается, кто хочет, может вернуться вместе с ним, кто хочет, может остаться. Ответ был единодушный: уедут все, если в Палестине не будет приемлемого для всех короля.
Ричард понимал, что после его отъезда Салах ад-Дин очень быстро разгромит враждующих между собой Ги и Конрада и овладеет Святой Землей. Даже если султан не начнет войны, Ги не устоит в столкновении с Конрадом. Как полководец и политик Ги не шел ни в какое сравнение с Конрадом. «Если Ги стал королем, то я должен стать Богом», — шутил Жофруа де Лузиньян. Так как ни разгромить Конрада, ни надежно примирить его с Ги Ричард был не в состоянии, нужно было резко менять курс, чтобы сохранить завоевания последних десяти месяцев и вообще христианство в Палестине и Сирии. 16 апреля Ричард собрал общий военный совет, которому предложил высказаться, кого, Ги или Конрада, совет предпочитает видеть на иерусалимском троне. К крайнему огорчению Ричарда, подавляющим большинством совет высказался за Конрада, и королю ничего не оставалось делать, как согласиться с этим решением. Фактически, чтобы сохранить Ги на троне, Ричарду не нужен был никакой совет: об этом уже было решение двух королей, Филиппа и его. Так что совет просто должен был снять с Ричарда в глазах Ги вину за это решение. Другим непосредственным результатом решения, как, возможно, надеялся Ричард, могла быть связанная с ним отсрочка отъезда французов на родину до осени, а следовательно, до весенней навигации. После этого решил возвратиться домой Жофруа де Лузиньян. Чтобы компенсировать Ги потерю королевства, Ричард предложил ему, как мы уже говорили, выкупить у тамплиеров остров Кипр за 40 тысяч безантов. Деньги для Ги собрали купцы из Триполи. Остаток долга за остров в 60 тысяч безантов Ги Ричарду так никогда и не отдал.
Сообщить в Тир Конраду о выборе его королем Ричард послал графа Генриха Шампанского. Племянник двух королей, он поддерживал хорошие отношения с обеими партиями, хотя кормился у Ричарда. Он со своими людьми остался с Ричардом в Аскалоне, когда французы ушли в Тир. Источники рисуют его храбрым, красивым, щедрым, склонным к авантюрам молодым человеком. В течение нескольких ближайших дней Конрад должен был короноваться в Акре. Генрих Шампанский вернулся из Тира в Акру, чтобы подготовить коронацию. 28 апреля 1192 г. Конрад в Тире в сопровождении небольшой свиты ехал верхом домой из дома епископа Бове. Его остановили два местных жителя, недавно обращенные в христианство, чтобы подать прошение. Крестным отцом одного был сам Конрад, а другого — Балиан д'Ибелен. Передавая прошение, один из них ударил маркиза ножом. Конрад умер почти сразу.
