Мисти шикнула на нас.

Малахий раскачивался взад и вперед на своих каблуках.

— Я чувствую здесь присутствие нескольких духов, которые хотели бы пообщаться.

— Ага, мне есть с кем пообщаться, — пробормотала Алона, не так тихо как следовало бы. — Тупица.

Он резко поднял голову и начал обыскивать комнату до тех пор, пока не определил Алону как источник, что, наверное, было не так сложно. Она пристально смотрела на него, будто воспламенила бы его одним взглядом, если бы могла.

Он испустил великодушный смешок.

— Я вижу сомневающегося в наших рядах.

Головы, принадлежащие как живым, так и мертвым, повернулись в нашу сторону. Черт побери, Алона.

Малахий подошел, все еще улыбаясь.

— Я понимаю ваше сомнение, но пути смерти не... — он резко остановился, пристально посмотрев на меня.

Побледневшее лицо слишком резко выделило его очки. Он попытался удержать улыбку, но она задрожала и затем сошла на нет.

— Пути смерти не исповедимы, — хриплым голосом, попробовал он еще раз, его руки повисли по бокам его плаща.

Затем тяжело сглотнув, он еле слышно проговорил.

— Простите меня,— и, поджав хвост, проследовал назад через дверь, из которой совсем недавно вышел, его плащ взметнулся позади него.

Я бы не удивился, если бы он упал на землю и начал кудахтать как курица.

Алона посмотрела ему в след.

— Какого черта? — Она посмотрела на меня, и у меня не было ответа.

Если только ... он посмотрел прямо на меня и испугался. Это должно что-то значить, разве не так? Как будто он узнал меня, но я никогда раньше не встречал его. Знал ли он, что я был настоящим призрако-говорящим, каким он притворяется? Или... возможно ли, что он мог знать моего отца?

От этой мысли у меня перехватило дыхание.

Мой отец и я были внешне похожи, и не исключено, что Малахий пришел к выводу, что мы были родственниками.

Я вскочил на ноги и поспешил вслед за Малахием. По крайней мере, таков был план — догнать его, прижать к стене и заставить говорить. Но, видимо, призраку девушки в бикини в голову пришла та же идея. И мы столкнулись ...со всей силы.

Мы отскочили в разные стороны.

Я не уверен, чьи возгласы удивления были громче — живых людей, включая Мисти, которые увидели, как я отскочил назад просто упав без причины на пол, или мертвых, которые увидели и поняли, что это означает.

— Уилл! — Алона резко вскочила на ноги.

Мисти удивленно посмотрела на нее.

— Уилл? — повторил призрак лже—Линкольна, пододвинувшись ближе, чтобы пристально посмотреть на меня. Черт, черт, черт. Все еще оглушенный, я перекатился на одну сторону и встал, проигнорировав острую боль в локте. Ковер Малахии был на удивление тонким.

Девушка в бикини откинула свои длинные, каштановые волосы с лица и встала.

— Ты Уилл Киллиан? Тот, о котором все говорят? — спросила она.

Девушке удалось одновременно прозвучать удивленной и так, будто она испытывала отвращение.

— Еще один призрако-говорящий? — спросил чувак с отрубленной рукой, указывая концом культи на меня.

Женщина в длинной ночной рубашке протанцевала ближе. Она, казалась, немного сумасшедшей.

Я сделал шаг назад, не в состояние остановить себя. Чувак с отрубленной рукой, лже-Линкольн, девушка в бикини и леди "Ночная Рубашка" ...четверо, нет, пятеро — я забыл об Аль Капоне, который был разочарован интерпретацией своего послания Малахием — против меня.

Если я попытаюсь сбежать, то они легко остановят меня, даже не вспотев... Ну, вы понимаете, что я имею в виду. Если дело дойдет до физического противостояния, каждый из них претендовал на внимание, скорее всего они порвут меня на части. Нападающий на меня может позаимствовать у них энергию — проявление насилия отнимает у духов энергию, необходимую для того, чтобы существовать — как много и сколько будет достаточно ... не было шанса узнать. Не до того момента, когда будет слишком поздно.

Я с трудом сглотнул, удары сердца сотрясали все мое тело.

Алона переместилась ко мне, быстрее, чем я когда-либо видел, по крайней мере, в этом теле. Она встала между призраками и затем повернулась, чтобы закрыть меня от них, ее больная нога волочилась немного позади.

— Если ты знаешь Уилла, — спокойно сказала она, — тогда ты должен знать его проводника. — Призраки уставились на нее, как будто не знали, что с ней делать. Впервые я задался вопросом, как она выглядела в глаза других духов. Могли ли они видеть, что она не была похожа на остальных?

— Что ты делаешь? — встревожено прошептал я. Они даже не знали, что она отличалась от остальных людей. Она без нужной необходимости подвергала себя риску.

Алона проигнорировала меня и повернулась лицом к чуваку с отрубленной рукой. Она приподняла подбородок, бросая ему вызов подойти поближе.

— Ты же не хочешь увидеть плохую сторону проводника, не так ли?

Я молился о том, чтобы оказаться единственным кто мог сказать ей, что она была немного не в себе, ее взгляд был на его шее, вместо его лица. Несколько дышащих, ожидающих появления Малахия выбежали за двери. Я не винил их. Я мог только представить как эта ситуация выглядела для них. Мисти все еще сидела в своем кресле, пялясь на нас.

— Та, кто исчез много недель назад? — усмехнулся чувак с отрубленной рукой.— Никто не видел ее.

Девушка в бикини закатила глаза, как если бы весь разговор был нелепицей.

С этого угла я больше не мог видеть выражение лица Алоны, но из-за внезапного напряжения в ее плечах, я догадался, что она не обратила никакого внимания, что призраки говорили об ее исчезновении.

— Да ты что? — Алона откинула назад волосы, классический жест для нее и, вроде бы, вздрогнула, когда волосы не оказались за ее плечами. Волосы Лили были короче. Но она быстро восстановила самообладание. — Я видела ее, и поверьте мне, она не выглядела счастливой.

Девушка в бикини склонила голову на бок, окинув Алону проницательным взглядом.

— А ты кто такая?

— Вам не нужно знать, — надменным тоном сказала Алона.

Она протянула ко мне левую руку, махая ей, пока я не сообразил, что она хотела. Я подошел и вложил свою руку в ее. Ее пальцы сомкнулись вокруг моих и сжали почти до боли, она немного наклонилась ко мне, и я смог услышал ее неровное дыхание. Запоздало, я понял, что Алона нуждалась в помощи. Лишние и резкие движения, которые она совершила, сказались на ней.

— Сейчас мы уйдем, — сказала Алона. — Передайте от нас привет Малахию.

Она шагнула вперед, и к моего удивлению, чувак с отрубленной рукой и девушка в бикини ушли с ее пути, хотя, последняя посмотрела на нас с нездоровым подозрением.

Я пристроился идти в ноги с укороченной ногой Алоны, чтобы она могла незаметно опереться на меня. Но медленная прогулка по комнате в сторону двери казалась бесконечной с призраками, прожигающими взглядами дыры в нас.

Я задержал дыхание, ожидая их боевого крича и неизбежного рывка, чтобы заблокировать дверь...

Но они позволили нам уйти без лишних слов.

Так что, может, там было что-то сказано о том, что она вела себя как сука... или, по крайней мере, знали об этом. С помощью выдержки и репутации проводника, мы чудом выбрались оттуда. Проблема заключалась лишь в том, что такое везение не продлиться вечно. 

— Это было весело, — сквозь сжатые зубы проговорила я, откинувшись на сиденье побитого доджа Уилла. Из-за прилива адреналина мое сердце билось слишком быстро, и боль пронзала ногу.

— Руки, — предупредил Уилл, прежде чем захлопнуть дверь, после чего оббежал вокруг машины и забраться на место водителя. Как только он оказался внутри, он завел двигатель и выехал с парковки. — Они идут за нами? — его взгляд был сосредоточен позади нас, пока он выезжал задним ходом.

— Откуда я знаю? Если только они не говорили о том, чтобы последовать за нами, они уже могли бы находиться в чертовой машине.— Что было не совсем так, но я была раздражена, потому что в который раз у меня не было ответов, и боль была очень сильной. Боже, я уже успела позабыть, как же больно быть живым человеком. И бояться. По-настоящему и искренне бояться.