Он умолк и смотрел беспомощно и… требовательно, словно ждал важного приказа. И Элли услышала свои собственные слова:

— Почему же банальные? Просто это не стоит произносить, не подумав. Ты подумал?

— Подумал?! — Колька странно булькнул горлом. — Да я ни о чём другом думать не могу! Элли! — он поднял перед собой ладонь и сжал её в кулак, словно окаменел.

Девушка подошла к окну и закрыла шторы. В комнате стало темно.

— Поедем завтра, — тихо сказала она, не поворачиваясь и держа руку на мягкой толстой ткани. — Поедем завтра, и у нас будет ещё целая ночь.

— Ночь? — тихо спросил Колька. Повернувшись, Элли, мягко ступая, подошла к нему, обняла и молча прижалась щекой к его плечу…

…Стрелков не появлялся, и Славка, оставив остальных на остановке, помчался бегом в "Дубовую Рощу". Ему пришлось даже не звонить, а стучать в дверь. И Колька соизволил появиться далеко не сразу — с какой-то идиотской улыбкой он посмотрел на Муромцева отсутствующим взглядом, кивнул и снова вернулся "в выси горние".

— Мы тебя ждём вообще-то, — напомнил Славка. — Полчаса осталось до…

— Славян, ты иди. В смысле — поезжай… ну, то есть, плыви… короче, вали отсюда, — сообщил Колька. — Мы завтра приедем. Передай там.

Муромцев тихо свистнул:

— "Вы" — это…

— Мы — это мы. Я и она. Парень и девушка, Николай и Элли, — Колька засмеялся — весело, звонко — и, ловко щёлкнув опешившего окончательно Славку в лоб, захлопнул дверь перед самым носом дворянина. Слышно было, как внутри засмеялась и Элли, а потом началась бурная возня с обоюдными угрозами, одышливыми от смеха.

Славка потёр лоб и вздохнул. Потом хмыкнул и засмеялся тоже. Сказал нарочито громко, чтобы точно услышали за дверью: "Идиоты!" — и побежал обратно по тропинке. Надо было спешить, чтобы самому-то не опоздать.

Ему было хорошо. Непонятно, почему — а анализировать свои чувства он сейчас ну совершено не желал…

1. Стихи А.Мартынова.

Колька умолк и слышал, как рядом вздохнула Элли:

— У тебя не серые глаза… И почему стихи такие грустные?

— Их сложил один поэт… почти неизвестный. Точней, он так и не успел стать известным, — Колька поерошил её волосы. — Он был офицером Конфедеративных Рот и погиб 24 июня 28 года Серых Войн… Знаешь, что случилось в этот день?

— Войска Империй взяли Шамбалу (1.), — тихо откликнулась Элли.

1. Город, основанный на берегу Тибетского Моря в 5 г. Безвременья приверженцами религии Бон, местопребывание последнего далай-ламы. На протяжении всего периода Серых Войн был "духовной столицей" всех сил Азии, противостоявших Империям, центром человеческих жертвоприношений, рабо- и наркоторговли и людоедства.

— Да. Он предчувствовал свою смерть, видно по стихам. И всё равно пошёл в бой… — голос Кольки был печальным. — Я иногда думаю, сколько же людей… — он не договорил.

— Отец был совсем мальчишкой, младше нас. Он участвовал в боях за Шамбалу, был офицером инженеров… — по-прежнему тихо сказала Элли. — Он рассказывал, что, когда они взяли Дворец, то пошёл дождь. Чистый дождь, они такого в тех местах никогда не видели. Настоящий ливень. Шёл, шёл и шёл, а потом разом вышло солнце, яркое-яркое… А ты воевал, Коль?

— Я? Почему ты так решила? — Колька повернул голову и всмотрелся в почти неразличимое в темноте комнаты лицо девушки.

— Я не знаю. Мне так показалось… Ты что, не хочешь вспоминать?

— Да нет, просто ерунда… — Колька пошевелился, чтобы лечь удобней. Элли положила руку ему на грудь. — Не война, так… Гробокопатели, разные мелкие бандюги… В тайге такое бывает. Да ну, ерунда. Тут много кто успел пострелять.

Он говорил отрывисто, неохотно, и Элли поняла, что всё-таки ему не слишком хочется обо всём этом рассказывать. С чисто женской мудростью девушка решила сменить тему и потянулась полураскрытыми губами к губам Кольки…

… - Ты не считаешь, что мы сделали глупость? — тревожно спросил Колька, когда смог оторваться от губ Элли. Девушка вздрогнула — он ощутил:

— А что тут такого? Нам не по десять лет…

— Я не об этом, Элли, я тебя люблю — я это сказал, я это повторю где угодно и перед кем угодно… А ты? Ты?

— Если бы не я… Мы бы сейчас летели… то есть — плыли… короче говоря, возвращались бы домой и мило болтали. А мы лежим здесь…

— …мило болтаем, — завершил Колька с вернувшимся к нему обычным своим юмором.

— А ты можешь предложить ещё что-то? — коварно-вкрадчиво спросила Элли. — Я, например, уже отдохнула.

— Я вообще-то тоже… А?.. — Колька повернулся на бок.

— Подожди немного, — попросила девушка. — Дай я на тебя посмотрю.

— Темно же, — хмыкнул Колька.

— Это не важно, — в голосе девушки прозвучал отчётливый лёгкий смешок. — Дурачок. Не важно. Я всё равно вижу тебя.

6.

Лёжа на кровати, Колька перечитывал недавно изданное "Слово Одноглазого" — найденное в руинах древнего Туле, это предсказание предписывалось не кому-нибудь, а лично Одину, с которым историки ещё не разобрались: кто он был на самом деле и какую роль играл в истории мира до того, как стал северным богом? Поэма увлекала, она казалась — зримо! — рядами древней дружины, отчеканенной из стали, строки выстраивались, как ряды могучих витязей…

Колька перелистнул несколько страниц, повёл взглядом…