| Her only treat is when I bring an apple or some biscuit from a visit . . . ." | Только и утехи у нее, что принесу из гостей яблочек или какой кренделечек... | | Father Yakov scratched his head again with both hands. | Отец Яков опять обеими руками зачесал голову. | | "And it makes us feel not love but pity for each other. | - И выходит у нас не любовь, а жалость... | | I cannot look at her without compassion! | Не могу видеть ее без сострадания! | | And the things that happen in this life, O Lord! | И что оно такое, господи, делается на свете. | | Such things that people would not believe them if they saw them in the newspaper . . . . | Такое делается, что если в газеты написать, то не поверят люди... | | And when will there be an end to it all!" | И когда всему этому конец будет! | | "Hush, Father!" Kunin almost shouted, frightened at his tone. | - Полноте, батюшка! - почти крикнул Кунин, пугаясь его тона. | | "Why take such a gloomy view of life?" | - Зачем так мрачно смотреть на жизнь? | | "Generously forgive me, Pavel Mihailovitch ..." muttered Father Yakov as though he were drunk, | - Извините великодушно, Павел Михайлович... -забормотал отец Яков, как пьяный. | | "Forgive me, all this . . . doesn't matter, and don't take any notice of it. . . . | - Извините, всё это... пустое, и вы не обращайте внимания... | | Only I do blame myself, and always shall blame myself . . . always." | А только я себя виню и буду винить... Буду! | | Father Yakov looked about him and began whispering: | Отец Яков оглянулся и зашептал: | | "One morning early I was going from Sinkino to Lutchkovo; I saw a woman standing on the river bank, doing something. . . . | - Как-то рано утром иду я из Синькова в Лучково; гляжу, а на берегу стоит какая-то женщина и что-то делает... | | I went up close and could not believe my eyes. . . . | Подхожу ближе и глазам своим не верю... | | It was horrible! | Ужас! | | The wife of the doctor, Ivan Sergeitch, was sitting there washing her linen. . . . | Сидит жена доктора, Ивана Сергеича, и белье полощет... | | A doctor's wife, brought up at a select boarding-school! | Докторша, институт кончила! | | She had got up you see, early and gone half a mile from the village that people should not see her. . . . | Значит, чтоб люди не видели, норовила пораньше встать и за версту от деревни уйти... | | She couldn't get over her pride! | Неодолимая гордость! | | When she saw that I was near her and noticed her poverty, she turned red all over. . . . | Как увидала, что я около нее и бедность ее заметил, покраснела вся... | | I was flustered-I was frightened, and ran up to help her, but she hid her linen from me; she was afraid I should see her ragged chemises . . . ." | Я оторопел, испугался, подбежал к ней, хочу помочь ей, а она белье от меня прячет, боится, чтоб я ее рваных сорочек не увидел... | | "All this is positively incredible," said Kunin, sitting down and looking almost with horror at Father Yakov's pale face. | - Всё это как-то даже невероятно... - сказал Кунин, садясь и почти с ужасом глядя на бледное лицо отца Якова. | | "Incredible it is! It's a thing that has never been! | - Именно, невероятно! | | Pavel Mihailovitch, that a doctor's wife should be rinsing the linen in the river! | Никогда, Павел Михайлович, этого не было, чтоб докторши на реке белье полоскали! | | Such a thing does not happen in any country! | Ни в каких странах этого нет! | | As her pastor and spiritual father, I ought not to allow it, but what can I do? What? | Мне бы, как пастырю и отцу духовному, не допускать бы ее до этого, но что я могу сделать? Что? | | Why, I am always trying to get treated by her husband for nothing myself! | Сам же еще норовлю у ее мужа даром лечиться! | | It is true that, as you say, it is all incredible! | Верно вы изволили определить, что всё это невероятно! | | One can hardly believe one's eyes. | Глазам не верится! | | During Mass, you know, when I look out from the altar and see my congregation, Avraamy starving, and my wife, and think of the doctor's wife-how blue her hands were from the cold water-would you believe it, I forget myself and stand senseless like a fool, until the sacristan calls to me. . . . | Во время обедни, знаете, выглянешь из алтаря, да как увидишь свою публику, голодного Авраамия и попадью, да как вспомнишь про докторшу, как у нее от холодной воды руки посинели, то, верите ли, забудешься и стоишь, как дурак, в бесчувствии, пока пономарь не окликнет... | | It's awful!" | Ужас! | | Father Yakov began walking about again. | Отец Яков опять заходил. | | "Lord Jesus!" he said, waving his hands, "holy Saints! | - Господи Иисусе! - замахал он руками. - Святые угодники! | | I can't officiate properly. . . . | И служить даже не могу... | | Here you talk to me about the school, and I sit like a dummy and don't understand a word, and think of nothing but food. . . . | Вы вот про школу мне говорите, а я, как истукан, ничего не понимаю и только об еде думаю... | | Even before the altar. . . . | Даже перед престолом... | | But . . . what am I doing?" Father Yakov pulled himself up suddenly. | Впрочем... что же это я? - спохватился отец Яков. | | "You want to go out. | - Вам уезжать нужно. | | Forgive me, I meant nothing. . . . Excuse . . ." | Простите-с, я ведь это так... извините... | | Kunin shook hands with Father Yakov without speaking, saw him into the hall, and going back into his study, stood at the window. | Кунин молча пожал руку отца Якова, проводил его до передней и, вернувшись в свой кабинет, остановился перед окном. | | He saw Father Yakov go out of the house, pull his wide-brimmed rusty-looking hat over his eyes, and slowly, bowing his head, as though ashamed of his outburst, walk along the road. | Он видел, как отец Яков вышел из дому, нахлобучил на голову свою широкополую ржавую шляпу и тихо, понурив голову, точно стыдясь своей откровенности, пошел по дороге. | | "I don't see his horse," thought Kunin. | "А его лошади не видно", - подумал Кунин. | | Kunin did not dare to think that the priest had come on foot every day to see him; it was five or six miles to Sinkino, and the mud on the road was impassable. | Помыслить, что священник все эти дни ходил к нему пешком, Кунин боялся: до Синькова было семь-восемь верст, а грязь на дороге стояла невылазная. | | Further on he saw the coachman Andrey and the boy Paramon, jumping over the puddles and splashing Father Yakov with mud, run up to him for his blessing. | Далее Кунин видел, как кучер Андрей и мальчик Парамон, прыгая через лужи и обрызгивая отца Якова грязью, подбежали к нему под благословение. | | Father Yakov took off his hat and slowly blessed Andrey, then blessed the boy and stroked his head. | Отец Яков снял шляпу и медленно благословил Андрея, потом благословил и погладил по голове мальчика. | | Kunin passed his hand over his eyes, and it seemed to him that his hand was moist. | Кунин провел рукой по глазам, и ему показалось, что рука его от этого стала мокрой. | | He walked away from the window and with dim eyes looked round the room in which he still seemed to hear the timid droning voice. | Он отошел от окна и мутными глазами обвел комнату, в которой ему еще слышался робкий, придушенный голос... | | He glanced at the table. | Он взглянул на стол... | | Luckily, Father Yakov, in his haste, had forgotten to take the sermons. | К счастью, отец Яков забыл второпях взять с собой его проповеди... | | Kunin rushed up to them, tore them into pieces, and with loathing thrust them under the table. | Кунин подскочил к ним, изорвал их в клочки и с отвращением швырнул под стол. | | "And I did not know!" he moaned, sinking on to the sofa. | - И я не знал! - простонал он, падая на софу. | | "After being here over a year as member of the Rural Board, Honorary Justice of the Peace, member of the School Committee! | - Я, который уже более года служу здесь непременным членом, почетным мировым судьей, членом училищного совета! | | Blind puppet, egregious idiot! | Слепая кукла, фат! | | I must make haste and help them, I must make haste!" | Скорей к ним на помощь! Скорей! | | He turned from side to side uneasily, pressed his temples and racked his brains. | Он мучительно ворочался, стискивал виски и напрягал свой ум. | | "On the twentieth I shall get my salary, two hundred roubles. . . . | - Получу 20-го числа жалованья 200 рублей... | | On some good pretext I will give him some, and some to the doctor's wife. . . . | Под благовидным предлогом суну и ему и докторше... | | I will ask them to perform a special service here, and will get up an illness for the doctor. . . . | Его позову молебен служить, а для доктора фиктивно заболею... | | In that way I shan't wound their pride. | Таким образом, не оскорблю их гордости. | | And I'll help Father Avraamy too . . . ." | И Авраамию помогу... | | He reckoned his money on his fingers, and was afraid to own to himself that those two hundred roubles would hardly be enough for him to pay his steward, his servants, the peasant who brought the meat. . . . | Он рассчитывал по пальцам свои деньги и боялся себе сознаться, что этих двухсот рублей едва хватит ему, чтобы заплатить управляющему, прислуге, тому мужику, который привозит мясо... | | He could not help remembering the recent past when he was senselessly squandering his father's fortune, when as a puppy of twenty he had given expensive fans to prostitutes, had paid ten roubles a day to Kuzma, his cab-driver, and in his vanity had made presents to actresses. | Поневоле пришлось вспомнить то недалекое прошлое, когда неразумно проживалось отцовское добро, когда, будучи еще двадцатилетним молокососом, он дарил проституткам дорогие веера, платил извозчику Кузьме по десяти рублей в день, подносил из тщеславия актрисам подарки. | |
