Объект его страсти носил скучное название "литий-6-дейтериевая реакция". Но больше ничего скучного в ней не было. Эта реакция, если сравнивать её со всеми прочими, из милой термоядерной семейки, была прекрасна и восхитительна. Обладая огромной мощностью, как и все ядерные реакции слияния, она была "чистенькой, как голландская кухарка" (по выражению любимого в детстве Борисом автора авантюрных романов Луи Буссенара, характеризовавшего так совсем другую вещь, разумеется – пулю винтовки "Маузер"). Но, в самом деле – при слиянии ядер лития-6 и дейтерия появлялись ровно две одинаковые альфа-частицы, крайне удобные как передатчик тепла и легко направляемые в нужную сторону электромагнитным полем реактора. Или… двигателя космического корабля. Обладая такой мощью, проектируемая "Аэлита" долетела бы до Марса за две недели, наплевав на притяжение Солнца, напрямую…

Не порождая, как прочие, мерзкой и совершенно неуправляемой нейтронной радиации (уносящей большую часть энергии слияния, а, главное, крушащую вокруг себя все ядра атомов без разбора, делая вещество рядом радиоактивным), красотка Li6+D была главной претенденткой на роль "движка" для космических кораблей, осваивающих Солнечную систему. Впрочем, объект чекановских воздыханий, при всех своих достоинствах, был, как и большинство красавиц, с характером. Прямо сказать, недотрогой. Для пробуждения звёздного огня в упругих ладонях магнитных полей требовалась чудовищная температура, значительно большая, чем для зажигания термоядерных "огневушек" попроще, типа дейтерий-тритиевой, и ещё куча условий, среди которых цветы, конфеты и походы в кино не значились, а котировались подношения куда более, во всех смыслах, дорогостоящие. Но профессор всё-таки нашёл путь к огненному сердцу Аэлиты, после семи лет мучений и разочарований, с двухлетним перерывом. Это случилось в феврале 1985 года. А через месяц после этого…

Через месяц жизнь нанесла БВЧ жестокий, двойной удар. Сначала у него отняли уже покорившуюся Li6+D, закрыв тему термоядерного двигателя в ФИАНе. Ничто не могло помочь – всё было решено сверху, а его соавтор и однокашник по физтеху Семён Друзь подло предал Чекана, реактивно, за день, написав обоснование бесперспективности их работы. Как выяснилось позже – подкупленный снятием первой формы и возможностью отбытия на историческую родину…

11 марта 1985 года страну возглавил Горбачёв. Тему "Аэлиты" закрыли 14-го, как потом саркастично замечал Чекан, даже понедельника не дождались. "Русских на Марсе быть не должно"… впрочем, сейчас, в 2012 году, профессор придерживался уже более глобальной и страшной позиции. "ЛЮДЕЙ на Марсе быть НЕ ДОЛЖНО"… 14 марта 1985 года стало для БВЧ датой на неотомщённой могиле, той самой, что с пикой и зелёной тряпкой у некоторых, не обременённых цивилизацией народов Кавказа…

А ещё через две недели судьба вырвала у него и первую любовь. "Оптимистка и скалолазка", Люба навсегда осталась лежать под осыпью безымянного памирского ледника, при неудачной попытке зимне-весеннего восхождения на Пик Коммунизма. Хоронили пустой гроб.

Удары не сломали Чекана, лишь сделав его более угрюмым и циничным, чем раньше. С некоторым злорадством профессор отметил, что перворожденное пламя термояда людям так полностью и не покорилось, реакторы до сих пор остались лабораторными установками, дорогими игрушками учёных без практической пользы. Устойчивую же Li6+D вообще больше никто и никогда не получил… БВЧ с изрядной иронией относился ко всякого рода мистике, но однажды, пару лет назад, прямо и грубо рубанул старому другу, Илье Музалевскому, на очередных похоронах очередного коллеги, что огненная красотка – не шлюха, и научным попильщикам-откатчикам – не даст…

– Я одного никак не пойму… на кой нам вообще двигатель?! Если ты молекулы разворачиваешь, как захочешь… ну дави снова на капсулу, и всё! По любому законы сохранения нарушаешь… – Юлька выбрала для научной дискуссии самое подходящее место – взволнованное далёким штормом море.

Двухметровой высоты валы неторопливо выкатывались на отлогий песчаный пляж Углового, где сейчас и развлекалась нырянием в волны феечка, в компании Серого и Юльки. Вся остальная компания тоже плескалась чуть поодаль, весело вопя и прыгая среди шумно рушащихся водяных гребней. Прочих отдыхающих было немного – забава была на грани экстрима.

– Нуу… – рыжая русалка неопределённо поболтала хвостом, – понимаешь, если стоять на месте, просто что-то держать, то без проблем. А если разгоняться, как на прыжок… молекулы становятся как мыльные, одними и теми же я управлять не могу, выскальзывают. Если так лететь, я весь воздух потеряю. Дед говорил, что это… вырождение квантовых… этих…

– Состояний. Понятно. Новый закон сохранения.

– Да, точно. Говорил ещё, что описывается этими… ква…

– Ква-ква! – "поддержал" разговор далёкий от фейской физики Серёга, выскочив из воды и обхватывая свою девушку.

– Ну, Серый, блииин! Квантернионы, что ли?

– Ага. – Дашка, как торпеда, сорвалась на помощь подруге, но была поймана Мышом и Натальей за руки. Впрочем, удержать русалку, даже вдвоём, было мудрено, мощный хвост отталкивал вспененную воду, как винт лодочного мотора.

– Ээ, без магии! – негромко произнёс Дима, когда морская дева рванула так, что старшая пара разом опрокинулась в воду.

– Вдвоём нечестно! – оправдалась рыжая, освобождая подругу от захвата кавалера.

– Завтра дай хвост поплавать, – улыбаясь, вынырнула Натали, – хочу на Тарханкут съездить, там море вообще сказка.

– Ладно… а хочешь, я тебе тоже такой сделаю, по размеру? Поехали в Севу сегодня…

– А обратно как поедем, уже времени пол-третьего, а ещё обедать?

– Туда маршруткой, всё купим, а как стемнеет… ну, или на "Таврии"…

– Дарён, скажи честно – я люблю летать, всех катать и хвастаться!

Рыжая смущённо дотронулась указательным пальцем до носа, и рассмеялась.

– У тебя тоже суперспособности есть. Телепатия.

– Таких суперспособностей у любой мамы… спасибо, чудо морское. Да и поехали. Обожаю Малахов курган вечером. Только… давай на машине, всё же.

– Как родной. Умница. Не хочешь с нами, в Оленевку? – Натали довольно огладила обновку, новенький плавник, в отличие от дашкиного, радикально чёрный, под цвет её любимого бикини.

– Нее. Мы с Юлькой будем лунный проект монстрячить!

– Давно хотел сказать… – Мыш бережно поднял на руки хвостатую теперь подругу, которая тут же обхватила своего мужчину за шею, – с космосом осторожно. Это не Земля с атмосферой, которая ошибки простить может. На несколько секунд отключишься… и всё. Вместо Даши, Юли и Серёжи – полтора центнера сильно попорченной протоплазмы в пространстве.

Вы же будете ускоряться, махнешься с перегрузкой, блек-аут и амбец!

– А почему? – неожиданно, вместо предполагаемых путешественников, спросила молчаливая Кристя.

– Потому, что герметичной капсулы, из реального вещества, как у нормальных космонавтов, у них не будет. Воздух вокруг будет держать Дашка, управляя молекулами. Если внешнее давление исчезнет, хоть на немного, человека просто изнутри разрывает в клочья, как хомяка – капля никотина… десять ньютонов на каждый квадратный сантиметр… нда. Все клетки, сосуды… Это не голливуд, знаешь… дышите, не дышите.

– Понятно… так у Дарьи автопилот есть, вроде. Она может прямо в воздухе спать, я видела. Серёга ей верёвочку привязал, как к шарику, помнишь? – продолжила Кристина.

Серый усмехнулся, феечка состроила ему "страшные глаза".

– Я бы не стал на это полагаться. Спокойный сон – это одно, отключка… мало ли, какие цепи за что отвечают.

– Кстати, да, – влезла Терция, – помнишь, как нас в Сибири тряхнуло, когда я тебя разбудила! Этого нам может и хватить, имхо.