Редеют брови в рассветах,

Ресницы устало сохнут -

И петь мудрецам не хочется.

Небритый голос мой

Небритый голос мой

Летел над заснеженным полем,

И ветер рвал его в клочья.

Волки выли в ложбине,

Пугали путников поздних.

Не спаслась девчонка в стоге сена,

Обернуться змеей не успела,

Не скользнула на шею спасителя.

А нам повезло больше:

Когда подвели колеса,

Несли на себе их.

Краем зрачка заметили свет,

И чабан Даурией встретил.

Пустил к огню греть пятки,

Бросил овчины на пол.

Спина к спине засыпали устало.

Утром

В колючий мороз

Ловили подводы.

Вдоль дороги ходили вприсядку.

Стрелы раскосых глаз

Поверили в нас,

Сплели оперенья волосы -

К вечеру кров обнимали.

Отец, читая следы,

Добежал до Байкала,

Высматривал сына.

Долго ругал,

Не слушал, сердитый, о крепкой дружбе.

Как друг браво служил,

Черный уголь грузил

И зубами нам улыбался:

- Ну, вы дали, паря!

Были же строки

Были же строки,

Звали в дороги.

Тугие струи дождя

Хлестали лицо.

- А на том берегу теплее, -

Думали мы

И спешили броситься в реку -

Успеть до утра.

Но в месяц утрат

Звенели весело струны;

Косы молвой расплетались,

И русые волосы прятали

Блеск серых глаз.

Кожи шнурок у бровей

Дымился в затылке узлом;

Плечи темнели.

Табак мира

Памиром

Видел нас братьями.

И мы улыбались:

Мирились с ошибками века,

Обещали любить,

Оставаться смешными надолго.

Приходили и уходили.

Обрывался берег в обрыв,

И березы светлели в осень -

Привыкать к беде не хотелось.

Торопились птицы на юг,

Роняли перья по сопкам,

И они замерзали в ручьях,

Пепел падал на чистый лист -

Ну, теперь берегись!

Кто еще по пояс в траве

В рукава росу собирает

И глотает запахи смол

Ореховой трубкой?

Убедились в ясности звука.

Заносило тропинки снегом,

Леденели края берегов,

И алели капельки крови,

Впекались в осколки льда.

Не свиреть в свирель веленьем!

Умываться цветами поздно -

Не успели пловцы;

Проморгали обуздать стрежень,

И не вынесло их теченьем

Ухватить песок драгоценный.

Три семьи схоронили память...

Обручились ветрами,

В исток породнились.

Скоро много всего будет:

Готовьте ведра,

Ищите корыта -

Очередной звездопад грянет.

Ну, вот

Ну, вот:

До восхода, как пить дать, не спать.

Недолго ждать.

Скоро в набег -

Москву осибирить.

Потомок каторжанина,

Правнук казака;

Еще двое:

Синеет Тибет,

Татарин аркан метит,

И просятся слезы замерзнуть

В берега Скандзы.

Такая ватага -

Москва должна пасть!

Первый набег в Сетуни

Окончился полным разгромом.

Тогда повезло бледнолицым.

Отступали в сторону Солнца

Затуманить восход лицом.

Зажимали раны ладонями,

Забывали вкус поцелуя.

Целый год искали себя

В берегах Оби и Онона.

Теперь дрогнем хищно кистенем

В руке гуляки -

И ногу на грудь безродной

Поставим насечкой медной.

Никому не будет пощады.

Добычу делить в блеске костров

До хриплого крика.

А после

В колодец веков презрительно бросить.

Кого проклянут - возвысят?

Кого оправдают - казнят?

Забудем упрямиться струям

И узде покоримся.

Запах ремня навечно с нами.

Возница мудрый и старый,

Скуластый,

В широкой рубахе

Уверенно правит упряжкой.

Спокойно взвесим пожитки

И спину кнуту оголим.

Бывалых совет

Для раскоса упрямых глаз:

Судите сны сами,

Имейте все сразу!

Бросьте в грозу ладони

ложкой,

Рот разиньте птенцом.

Что удержали ложбины,

И запомнил язык -

Это ваше без страха.

Хочешь больше -

Прощайся с покоем и верой.

После подвальной суеты

После подвальной суеты

С тяжелым воздухом,

Где лепили пальцами звук,

Ошалело пыхтели на улице

И сутулились молча.

Не сразу по правую руку

Упругий месяц заметили

И звезды вокруг.

Пронзительно тихо было,

Последние листья илом

Серели в корнях.

Через день охота начнется,

И туго придется зайцам -

Окровавится новая шуба.

В этот год все не так -

Перекосом,

И девчонки длинные косы

Обрезали без разговоров.

А беженцы у моста

Все лето смотрели из шалашей

На Коровий остров:

Хотели понять язык Оби

И куда-то исчезли недавно.

Беда окружает всех нас -

Не уйти от слепого ожога.

Долго будут дымиться раны...

Очищение и опустошение

Всегда в одной связке,

Гореть и забывать -

Удел великих, вечных.

- Что остается? -

Спросите вы пугливо, -

Ответ знает только ребенок,

Что в грудь материнскую впился.

Попробуй узнать его лепет

В твоем окруженье сердитом.

Попробуй победы лихие

Мизинцем младенца взвесить.

Какая ж цена, скажите?

А я полтора года

Не принес в семью ни копейки.

Никто не ругает - привыкли.

Кормят и одевают,

Верят в меня,

А может, жалеют

И крестят мне спину,

Когда ухожу.

Я всем им обязан до нитки,

До березовых вздохов,

До кружки холодной воды.

Им одним посвящаю свой мозг,

Голос упругий.

Пусть услышит меня

Наследник степи,

Кто сейчас сладко спит

В Забайкалье,

Прижимая к мягкой подушке

Подарок матери.

Запах ягеля

Мы решили зимовать в знакомых стенах.

Кавказская лайка

Прячется в тень -

Сторож надежный.

Месяц заглядывает в окно,

Смотрит безразлично.

А мы

Предлагаем друг другу дым

Усмехаться и верить.

Слова забываем.

Затянули вступление крысы,

Плечи плясали:

- Держи!

Проверяли силки,

Уходили умирать в тундру.

Резкий, сухой голос

Провожал до устья;

Обещал встречать во вторую Луну.

Запоминайте лицо охотника

В сумерках октября.

А на том берегу Оби

Удалая тройка гуляет;

Не знает,

Что праздник Игары сегодня.

Он привез запах Солнца в кулак

И улыбку острую в травах...

Вести дальше лыжню,

Смотреть сверху в овчину

И видеть верхушку тополя

В излучине рек

На восходе

От этой стоянки.

Любовь обугленным крылом ослепит

Любовь

Обугленным крылом ослепит.

Отступиться легко -

Позабыть себя и ведомых.

Впереди - ледяная вьюга;

За спиной - овраги отчаянья.

Не нащупать тропу в смятение -

Изойдешь слезами бессонными.

Повезет - безымян спасешься.

Старики не посмеют смеяться -

Каждый вспомнит свое крещение;

Только скулы упругие выдадут боль.