— Не помню, — хмыкнул я. — Больно крепкая огненная вода у вас, уважаемый Базел.

— Стараемся, — улыбнулся трактирщик, явно польщенный похвалой.

— Скажите-ка, уважаемый, — я посмотрел на Берту. Базел цикнул зубом и девушка мгновенно испарилась. — Готовы ли продолжить, так сказать, взаимовыгодное сотрудничество?

— О! — Трактирщик развел руками.

— Тогда, может обговорим детали?

— Пожалуйте сюда, терр, — Базел понял меня правильно, пригласив следовать за ним. Мы вышли из кухни, прошли по коридору, в конце которого хозяин открыл ключом и толкнул деревянную дверь. Помещение, в котором мы оказались, можно было определить, как кабинет. Возле треугольного окна стоял массивный стол, сбоку — пара шкафов с бумагами и большой металлический ящик, на котором мерцала какая-то навороченная схема, напитанная энергией. Я присмотрелся внимательнее. Сигналка, вероятно. На открывание ящика. Сверху висел какой-то жутко убойный фрагмент — не меньше чем в половину накопителя. Я постарался его запомнить. Пригодится.

Базел посадил меня на стул, стоящий перед столом, а сам остался стоять.

— Садитесь, уважаемый хозяин, — попросил я его. — Очень, знаете ли трудно смотреть снизу-вверх — шея затекает.

— О, — Базел набрался смелости и сел за свой стол. Я выложил два только что сделанных артефакта и продемонстрировал их работу. Кабинет залило ярким светом.

— Скажите, Базел, сколько стоят такие светильники? Работают, кстати, вдвое дольше ваших.

— О, — трактирщик, как-то странно посмотрел на меня, потом протянул руку к светлякам. — Можно?

— Конечно.

Он несколько раз включил и выключил оба, осмотрел со всех сторон.

— Надо же, настоящая эдемская работа, — покачал он головой. — На базаре по пятьдесят златников продают.

— Это сколько в империалах? — Спросил я, понятия не имея о здешнем курсе.

— Около тридцати, — Базел почесал нос. — Терр недавно в Шаре?

— Именно, уважаемый хозяин, именно. И буду вам крайне благодарен, если это останется между нами. И вообще… То, что я тут у вас в гостях, не распространяйтесь. Ну и прислугу… попросите.

— О, — воскликнул он. — Значит терр планирует задержаться?

— Вероятно. На несколько дней, если, конечно, вы не будете против…

— Пока я об этом не пожалел, — вдруг осмелел Базил. — Терр сэкономил мне две сотни златников за вчерашний вечер.

— Ну и прекрасно. Вы бы взялись продать эти светильники?

— Сколько терр хочет за них получить? — хитро сощурился Базел.

— Если вы выдадите мне за два шестьдесят златников прямо сейчас, то я буду вполне удовлетворен.

— Ну, так быстро продать не получится…

— Это последняя цена, любезный Базел. Если не хотите, я навещу знакомого торговца…

— Нет, нет, что вы! Не стоит себя утруждать, уважаемый терр. Вы — занятой человек, зачем же зря тратить время. Сию секунду я достану деньги, — Базил встал, подошел к ящику и поднес к схеме свой защитный амулет. Сигналка забавным образом деактивировалась, схема активации боевой части просто отъехала в сторону. Просто как три копейки.

Открыв ящик ключом, висевшим у него на шее, хозяин достал коробку, в котором блестели золотые монеты и отсчитал мне тридцать штук. Я взял одну, взвесил на руке и внимательно рассмотрел. По весу довольно тяжеленькая, вроде нашей двухрублевки. На золоте был изящно изображен профиль немолодого мужчины в короне. А на реверсе блестела стилизованная двойка и надпись: «Да хранит Создатель Шар». Скромненько так, но со вкусом.

Закрыв свой сейф, Базел вопросительно посмотрел на меня.

— С вами приятно иметь дело, уважаемый хозяин, — я протянул ему руку ладонью вверх. Беркут, вернувшись вчера с базара, говорил, что здесь так было принято.

— О, — Базел легонько хлопнул по моей ладони.

Быстро распрощавшись с трактирщиком, я вышел из его кабинета и, пройдя через полупустой зал, наконец оказался на улице.

От ночной грозы не осталось и следа. Солнце висело почти в зените. Мне подумалось, что надо приобрести местные часы, а то как-то не чувствую я тут время совершенно. Когда мы с Беркутом поняли, что местные сутки на пару часов длиннее земных, он забросил свой швейцарский хронометр куда-то на дно мешка и забыл про него. А у часов не было, я всегда смотрел время или на компе, или на телефоне. А тут вдруг захотелось.

Внезапно, я ощутил нечто совершенно необычное — мне в голову постучались. По-другому и не расскажешь — такой вежливый и робкий стук. Я прислушался к себе. Та часть сознания, которой касался Заг, тепло завибрировала. Перстень! Я обратился к нему, так как это делал, когда хотел создать схему и получил ответ. Ответ был коротким и ясным: «сейчас двенадцать часов и сорок две минуты». Я аж остановился от неожиданности. На меня налетел какой-то прохожий, идущий следом и выругался. Но я не отреагировал на грубость, пораженный случившимся. По-моему, пора уделить перстню больше внимания. На досуге. Мысленно погладил кольцо. В ответ пришла теплая волна и я буду не я, если это не было мурлыканьем!

Покрутившись по узким улочкам города, я постарался сориентироваться относительно моего нового дома — трактира «Пьяный мастеровой». Базел, однако, тот еще жук — четко и ясно выразил в названии и контингент заведения и цель посещения. Маркетолог, блин!

Наконец, спустя сорок минут я уже представлял район, в котором я какое-то время буду жить. Находился он чуть в стороне от центра и порта — вокруг было полно мастерских. Рабочий район, так сказать. Местами сильно воняло какой-то гадостью, я даже знать не хотел, что там производят. Прикинув, где находятся восточные ворота, я двинулся к ним. В конце концов, тут не заблудишься, рано или поздно упрешься в стену или в море.

Однако, пришлось поплутать. Некоторые улочки странно изгибались и разворачивались. Пару раз я забрел в какие-то дворы, в одном из которых не меня выскочил здоровенный пес. Зверь был настолько страшен собой, что я даже достал кастет. Однако, псина просто обнюхала меня и побежала дальше по своим делам. Тьфу, зараза, напугала только!

К восточным воротам я вышел еще спустя двадцать минут.

Тут было людно. Ворота были открыты, однако и впускали, и выпускали людей только после тщательного досмотра. Стражей увеличилось вдвое. Знакомого видящего не было, однако были двое других, незнакомых. Затянутые в длинные, чуть ли не до колен кольчуги и обвешанные схемами, как новогодние елки. Я не стал задерживаться, незачем — больно приметное на мне оружие. Отсюда я знал, как дойти до «Шартанского рая», куда немедленно и направился.

Площадь с фонтаном не изменилась. Чего не скажешь о гостинице.

«Шартанский рай» не пережил эту ночь. Гостиница сгорела, причем основательно. Обугленный местами фасад, черные языки копоти над некоторыми окнами, откуда, должно быть, вырывалось пламя. Здание было оцеплено стражей, вокруг толпились зеваки, среди которых рискнул потолкаться и я.

В здании и во дворе ходили какие-то люди — вытаскивали вещи, что-то куда-то носили. Я обратился по-имперски к стоящей рядом со мной дородной тетке:

— Уважаемая, а что здесь случилось?

— Как, вы не знаете? Вы делаете мне удивительно! Все это знают, — заговорила тетка и я поймал себя на мысли, что говори она по-русски, это был бы чисто одесский говор. И несмотря на то, что мне было не до смеха, не смог сдержать улыбку. — Не далее, как вчера, мальчик старого Изака таки привел бандитов. То есть, я имею сказать, сначала они выглядели, как приличные люди. А потом, чтоб не сделать Изаку гешефт, стали быть как бандиты.

— Ох, Создатель, — подыграл я. — А что же Изак? Жив ли?

— А шо с ним сделается? Я вас умоляю! Изак еще простудится на ваших похоронах. Когда внутри все началось, Изак сразу отправил мальчика за кем нужно. Стража явилась как на пожар, хотя к тому времени пожар еще не начался.

— А бандиты-то что? Взяли?

— Молодой человек, скажи мне, пожалуйста, кто может что-то взять, когда стража стоит рядом? Когда стража рядом, можно только раскрывать свой кошелек и говорить, что не хватает. Стража пришла и сразу сделала бандитам плохо.