— С удовольствием воспользуюсь вашим любезным предложением, уважаемый хозяин.

— О, тогда разрешите пожелать терру приятного вечера, — Базил поклонился и чуть ли не бегом рванул на кухню.

Я взял стакан и выдохнув, отпил половину. Пока нельзя напиваться, надо артефакты починить. Но потом…

Спустя минут пять появилась Берта с большой корзинкой. Поставив ее рядом со мной, она поклонилась и, также как ее хозяин, бегом рванула обратно на кухню. Наклонившись, я вытянул местное магическое изделие.

Ну что сказать… Убого. Светильник представлял собой небольшой деревянный брусок. На нем, всего на одном кусочке псинергии, висела схема простого светляка и четыре маленьких накопителя. Последние, конечно, были пусты. Кроме того, сбоку к бруску крепилась маленькая палочка, которую можно было переместить в два положения. В одном из этих положений сидела схема активации.

Достав из рюкзака накопители, я заполнил светильник под завязку и проверил. О, работает! Двое мастеровых, сидевших за соседним столиком с ужасом покосились на меня. Я подмигнул им и достал второй светильник.

Все магические лампочки были одинаковыми. На заполнение шести светильников я потратил целый комплект накопителей. Один пришлось подремонтировать — кусочек псинергии был таким маленьким, что схема чуть не упала с матрицы.

Универсальные медицинские артефакты были посложнее. Я уже видел такие, несколько штук мы подобрали с мертвых шодов. Это были полноценные артефакты, с логическим и силовым контурами и служили они для восстановления разорванных каналов в человеческом теле. В одном из них была нарушена логическая схема, и мне пришлось задействовать кольцо, чтобы ее восстановить. Второй просто требовал зарядки, на что я потратил еще один комплект накопителей. Мелькнула мысль, что выпивка и ночлег обходится слишком дорого. Ну да фиг с ним.

Сложив отремонтированные артефакты обратно в корзину, я накатил. А потом — еще. После четвертого стакана, принесенного мне услужливой Бертой, я понял, что сам уже никуда не дойду. Последнее, что запомнилось в ту ночь — я все-таки убрал ноут обратно в рюкзак.

Панно изображало что-то эпическое. Здоровенный дельфин собрал вокруг себя толпу людей, которые внимали его речам. Рядом распускали паруса пузатые корабли, строился город. Нарисовано было с душой, видно, что художник наслаждался своей работой.

Картину на потолке я разглядывал уже второй час. По той простой причине, что не мог встать с постели: моя левая нога была закована в деревянное приспособление, вероятно служившее здесь подобием гипса. Внешне оно напоминало ящик, привязанный к кровати толстыми, с палец толщиной, веревками. Сама кровать — этакий сексодром два на два метра, стояла строго по середине комнаты. По углам ложа возвышались деревянные резные столбики, высотой метра полтора — к ним, собственно, моя нога и была привязана.

Сам я, совершенно голый, лежал под мохнатой пятнистой шкурой какого-то зверя. Комната, в которой я проснулся, имела четыре больших окна (что интересно — не треугольных, а вполне наших, земных, лишь с закругленной верхней частью), камин и стены, увешанные коврами и оружием. Коллекция колющих и режущих приспособлений впечатляла. Помещение не могло быть ничем иным как спальней. Кем нужно быть, чтобы увешать стены в спальне мечами и кинжалами?

Мне было достаточно комфортно, поэтому я не стал никого звать, а принялся дожидаться развития событий. По всем признакам меня собирались лечить, непосредственной угрозы не наблюдалось, так что можно было подождать и подумать. И самый главный вопрос, который я пытался обмозговать, звучал так: что было нужно от меня Диане?

Не поймите неправильно. Я был очень рад ее появлению и благодарен за спасение. И за то, что, разборки с местными властями она тоже, скорее всего, взяла на себя — иначе не лежал бы я в такой спальне. Мне эта девушка нравилась, даже более чем. Тем не менее, я ни разу не Леонардо Ди Каприо, чтоб женщины носили меня на руках. Тем более, такие как она. Не надо быть гением, чтобы сложить два плюс два и сделать соответствующие выводы.

Когда я начал уже испытывать некоторое беспокойство — захотелось в нужник — с негромким шелестом открылась дверь спальни. В комнату вошла женщина в длинном платье и в кружевном переднике. Лет сорока, с миловидным и добрым лицом. Увидев, что я проснулся, она присела в реверансе и поздоровалась по-имперски.

— Доброе утро, — ответил я ей по-эртазански.

— Как вы себя чувствуете, ваша светлость? — перешла она на понятный мне язык.

Вот как!

— Прекрасно, эээ…

— Меня зовут Рина, ваша светлость.

— Прекрасно, Рина, — я стал судорожно вспоминать нужные слова. — Не подскажите, как посетить удобства?

— Я вам помогу, — без тени стеснения ответила она. Достала из-под кровати соответствующее приспособление и применила по назначению. Ну и ладно, я тоже не стал смущаться. После ранения там, у нас я уже проходил подобные процедуры. Когда все вопросы были решены, Рина ненадолго вышла, но спустя несколько минут вернулась и вновь присела в реверансе.

— Ваша светлость, баронесса Диана дель Мио спрашивает, может ли она навестить вас? Прикажете подать завтрак на двоих?

Сказать, что я выпал в осадок — не сказать ничего. Прям из грязи в князи!

— Да, конечно, — ответил я, поправляя пятнистую шкуру. Рина исчезла. Спустя две минуты дверь спальни отворилась и в комнату вошло Солнце.

Девушка выглядела ослепительно. Никогда не думал, что желтое платье может настолько подходить брюнетке. Впрочем, баронесса не была бы собой, если б на поясе не висели маленькие золотые ножны с кинжалом. Улыбнувшись, Диана подошла к кровати. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова. Прямо ритуал, подумал я.

— Вы ослепительны, Диана, — наконец я решился прервать молчание.

— Как вы себя чувствуете, Андрей? — Бархатистым голосом спросила она.

— Теперь, когда вы рядом — просто превосходно! — Ответил я, откровенно любуясь ею.

Улыбка мелькнула у нее на губах и тут же исчезала. В дверь постучали. Не дожидаясь приглашения, вошла Рина, вкатив небольшой столик на колесиках.

— Вы свободны, Рина, я сама поухаживаю за их светлостью, — сказала Диана, как только служанка подкатила столик к кровати. Присев в реверансе, женщина оставила нас вдвоем.

— Диана, может вы объясните, что происходит? — Взял я быка за рога.

— Вам не терпится перейти к делам? — Усмехнулась она, подкладывая подушки мне за спину и устанавливая поднос на ножках передо мной. — А я так хотела поиграть в светскую даму. Последнее время мне так редко удается ею быть, что я даже начала скучать по этой роли.

Положив на серебряную тарелку немного каши, девушка взяла ложку и принялась меня кормить. Я был настолько ошарашен этими ее действиями, что подавился и закашлялся. Отставив тарелку в сторону, Диана постучала мне по спине.

— Милая Диана, — откашлявшись, посмотрел я на нее. — Мне очень приятна ваша забота, но мои руки вполне рабочие, — я пошевелил пальцами. — Я отлично могу покушать самостоятельно.

— По-эртазански правильно говорить — руки здоровые, — поправила меня баронесса, ни капельки не смутившись. — Какой вы все-таки бука, Андрей Беркутов. Ни малейшей романтики! Кстати, что такое «беркут»? — спросила она.

— Это птица, — сообщил я ей, наворачивая кашу. Очень, кстати, вкусную. — Хищная. Что-то вроде орла, — продолжил я, вспомнив, как Терим показывал мне хищника, летавшего над полями. Эх, Терим, Терим… Чувство вины цапнуло за сердце. Не уберег парня… Значит, с Иркой все в порядке. Никто здесь, кроме нее и Вадима мою фамилию не знал. А Вадим вряд ли стал бы болтать. Кстати, за него я не волновался. Если на случайную стрелу не нарвался, с ним точно все будет хорошо.

Диана оценивающе оглядела меня.

— У нас гербы с хищными птицами могут принадлежать только лицам королевской крови, — произнесла она. — А на вашей… планете?