Ло Манто заказал блюда для них обоих, обращаясь к седовласому высокому официанту, который аккуратно записал все их пожелания, высказал свое мнение по поводу выбора вина и улыбнулся, когда мальчик попросил первым делом принести ему кока–колу без льда. Затем они молча дожидались, когда им принесут антипасту — набор закусок, состоящий из кусочков салями, вяленого окорока, сопрессаты из осьминогов и множества сортов сыра. Наполнив тарелку закусками, Ло Манто залил все это разнообразие оливковым маслом, не скупясь, посыпал все это красным перцем и отвернулся в сторону, когда мальчик сделал то же самое.

Фелипе заговорил только после того, как допил второй стакан кока–колы и дочиста вытер хлебом тарелку.

— Ты не здешний, — сказал он, — но ведешь себя как местный. В чем тут дело?

— Я жил здесь когда–то, — ответил Ло Манто, — и уехал примерно в твоем возрасте, когда мама вместе со мной и моей сестрой решила переехать в Италию. А вот теперь я вернулся.

— Повидаться с семьей? — уточнил Фелипе.

— Нет, — ответил Ло Манто, доедая последнюю закуску и вновь наполняя бокал вином, — вся моя семья в Неаполе, а здесь у меня несколько друзей и столько врагов, что ими можно наполнить весь этот ресторан.

— Ты поэтому пригласил меня пообедать? — спросил Фелипе.

— Не совсем, — улыбнулся Ло Манто. — Просто приятно видеть напротив себя дружелюбное лицо. От этого даже еда кажется вкуснее.

— Вкуснее всего она, наверное, все же в Италии? По крайней мере, я читал об этом в книгах и слышал от семьи Гвидо, которая живет неподалеку отсюда. Кроме того, там у тебя семья и друзья, так что всегда есть с кем пообедать, не так ли?

— Да, — кивнул Ло Манто, глянув мимо мальчика, на молодую парочку, сидевшую в дальнем конце ресторана под репродукцией Неаполитанского залива и исступленно целовавшуюся.

— Зачем же тогда было приезжать в Нью—Йорк?

Хочешь вернуть себе свою бывшую квартиру или что–то в этом роде?

— Я приехал по работе.

— Что же это за работа такая, — не понял Фелипе, — которая заставляет постоянно болтаться через океан? Разве что за нее платят кучу денег?

Ло Манто засмеялся, тряхнул мокрыми волосами и сделал большой глоток вина.

— И из этого ты делаешь вывод, что я дьявольски богат? — спросил он. — Богаче Дональда Трампа?

— На тебе кожаная куртка, дорогая рубашка и джинсы. Дональд Трамп вполне мог бы так одеваться.

— Думаю, он одевается получше, — сказал Ло Манто, откинувшись на спинку стула, чтобы подошедший официант мог поставить перед ним тарелку с дымящейся пастой — спагетти в томатном соусе с говяжьим и свиным фаршем. — Но он не может уехать из Нью—Йорка даже на выходные, а я могу.

Фелипе положил вилку на край своей тарелки с пастой под соусом маринаре и, упершись ладонями в край стола, отодвинулся от него на несколько дюймов. Он пристально смотрел на Ло Манто, и в его широко открытых глазах уже не было прежней доверчивости.

— Ты — коп? — спросил мальчик внезапно севшим голосом.

Ло Манто кивнул с непроницаемым лицом, сунув в рот очередную порцию пасты.

— Правда, не здешний, — прожевав, добавил он, — а вот у себя в Неаполе я занимаюсь в основном делами, связанными с убийствами и наркотиками. Так что, если ты не убийца и не наркобарон, то можешь расслабиться и лопать дальше. Я обычно стараюсь не арестовывать тех, кто со мной обедает.

— А после обеда? — опасливо спросил Фелипе.

— Я думал, мы с тобой прогуляемся и потолкуем, — ответил Ло Манто. — Надо переварить еду, да и получше познакомиться не помешает.

— Не стоит тратить время на то, чтобы поближе со мной знакомиться, — быстро проговорил Фелипе, беря вилку и снова приступая к еде. Похоже, напряжение постепенно оставляло его. — Я стараюсь держаться от копов подальше, из какой бы страны они ни были.

— Прекрасно тебя понимаю, — ответил Ло Манто, ломая пополам большой кусок теплого хлеба. — К людям нужно подходить с разбором, а к полицейским — тем более. Поглядим, как у нас с тобой сложится. Если к концу прогулки ты решишь сказать мне «прощай», я на тебя не обижусь, а если это решу сделать я, ты тоже не взыщи.

— Что у тебя науме? — спросил Фелипе. Помимо всего прочего, он был еще и крайне любопытен, а обедать с копом ему не приходилось еще ни разу в жизни. Ло Манто был ему симпатичен, и, не обращая внимания на внутренний голос, который по привычке требовал от него убраться подобру–поздорову, Фелипе расслабился, как советовал ему новый знакомец, и получал удовольствие от приятной компании. Если не считать того, что он был копом, этот мужчина ничем не отличался от остальных знакомых Фелипе, разве что блюда заказывал самые дорогие.

— Я долго отсутствовал, — заговорил Ло Манто. — Кое–что осталось прежним, но многое поменялось с тех пор, когда мне было столько же лет, сколько сейчас тебе. Если бы у меня было достаточно времени, то я, наверное, сумел бы разобраться с этим самостоятельно, но в том–то все и дело, что времени у меня в обрез, поэтому мне не помешает дополнительная пара зорких глаз, кто–то, кто ответит мне на внезапно возникший вопрос и поможет разобраться в местных тонкостях.

— Если тебе нужен стукач, то на меня можешь не рассчитывать, — набычился Фелипе. — Я такими вещами не занимаюсь. Кроме того, показать здесь на кого–то пальцем — это то же самое, что подписать себе смертный приговор.

— Я и не прошу тебя этого делать, — ответил Ло Манто. — Стукач мне не нужен. Этого добра у меня хватает.

— А кто же тогда тебе нужен? — озадаченно спросил мальчик.

— Союзник.

Глава 16

Сидя за рулем «Крайслера», Дженнифер потягивала из пластикового стаканчика фраппачино «Старбакс» — кофе с колотым льдом. Окно с ее стороны было опущено, двигатель негромко урчал. На пассажирском сиденье расположился Ло Манто. Он читал спортивный раздел итальянской газеты, поставив стаканчик с горячим кофе на приборный щиток. День обещал быть жарким и душным, но сейчас, ранним утром, воздух был прохладным и свежим. Витрины были еще закрыты металлическими ставнями, и лишь несколько лавочников поливали из шлангов тротуар перед своими магазинами, сосредоточенно наблюдая за тем, как грязь и мусор, крутясь в потоке воды, пропадают в полукруглых канализационных решетках.

— О чем вы говорили с Фернандесом после того, как я ушла? — спросила Дженнифер, ставя стаканчик с кофе в углубление под радио. — И не увиливай от ответа. Я хочу знать правду, пусть даже горькую. Я думаю, что после вчерашнего я это заслужила.

Ло Манто отложил газету и взял кофе. Сделав несколько глотков, он снова поставил стаканчик на приборную доску и повернулся к Дженнифер.

— Он пытался решить, годишься ли ты для этого задания или нет, и поэтому анализировал твои сильные и слабые стороны.

— И каков вывод? Подхожу я или нет?

— Ты же здесь, — развел руками Ло Манто, — и по–прежнему в игре, а все остальное не имеет значения. По крайней мере сейчас.

— Отправляясь на задание — на любое задание, — полицейский должен быть совершенно уверен в своем напарнике, — пояснила Дженнифер. — Поэтому мне нужно знать, хочешь ли ты, чтобы я находилась в эти дни рядом с тобой, или попытаешься сбыть меня с рук при первой же возможности.

— Мне в данной ситуации нужен только я сам, и дело вовсе не в том, считаю я тебя хорошим копом или нет. Просто это дело касается только меня, и мне не хочется, чтобы пострадал кто–то еще. Это моя война. В Неаполе я веду ее каждый день и привык делать это один.

— Фернандес больше не предлагал подключить вместо меня двух этих клоунов из убойного отдела — Джейкобса и Риверу?

— Их кандидатуры даже не обсуждались, — мотнул головой Ло Манто. — Предложи он мне в напарники самого Франка Серпицио, если бы тому надоело сидеть на пенсии, я бы и то отказался. Говорю же тебе, я привык работать в одиночку, и тут ни при чем конкретные люди — ты или кто–то другой.