— Так разгромлена база…

— Штерн сам добивался соблюдения законов гуманной войны! — рявкнул генерал. — Он не дурак ломать собственные принципы! У него, знаешь ли, тоже неустойчивое положение в ихнем генералитете! Что значит — разгромлена? Наши ремонтные доки ему на кой черт сдались, они же с европейскими несовместимы? А для личного состава спас-модуль на что? Или он совсем дурак?

— Значит, дурак, — сглотнул майор. — По данным разведки, он натравил на спас-модуль «Одина». А у того, кроме крыла SS, палубные «Торы», лазеры, ракеты…

— Я помню, чем вооружена серия «Асгард»!

Генерал угрюмо побарабанил пальцами по столу.

— Плохо, но тогда и Штерну конец, — наконец решил он. — Запись уничтожения спас-модуля есть? Передать европейцам и америкосам, пусть думают, что со старым делать. Я бы на их месте расстрелял — опасный тип, честолюбивый, имеет поддержку у средних чинов, как бы он им переворот не устроил. Подскажи коллегам, чтоб…

— Записи нет.

Генерал побагровел и встал из-за стола.

— Модуль не уничтожен! — торопливо сказал майор. — То есть не сразу уничтожен! То есть неизвестно, что с модулем! Зампотех базы, генерал Кожевников, послал матом директора базы и принял командование на себя! Приказал всем оставшимся на ходу истребителям связать «Одина» боем, а сам увел модуль и все, что летает, в «черную бороду», под защиту бунтовщиков. А там средств контроля нет!

— Истребители против «Одина»? — недоверчиво переспросил генерал. — Что ты флуды гонишь? Да он их за полчаса сжег бы!

— И жег! — подхватил майор. — Одного за другим! Но их много оказалось, там остатки карательного корпуса чего-то тоже в бой полезли, как будто им воевать положено…

— Значит, за час!

— «Один» отступил, — криво улыбнулся майор. — Ему ракету в двигатель загнали… как-то. Во флоте говорят, это «тринадцатый».

— Сука! — угрюмо сказал генерал. — Я ожидал чего-то подобного. Сука…

— Что это было, а? — осмелился подать голос майор. — Мы вроде все силы знаем, но…

— Не все, — задумчиво ответил генерал. — Получается, что не все… Ты, майор, в историю загляни, полезно будет. Пожалуй, я тебе даже приказываю. Подготовь справочку, почему Россия победила Наполеона, хотя все преференции были у противника. Как отбились в гражданскую на четырех фронтах… на четырех! Хотя военная наука утверждает, что война даже на два фронта гарантированно проигрышна. Ничего не напоминает ситуация, а? Когда все говорят — невозможно, но это есть? Как в двадцать первом уцелели, тоже изложи коротко и ясно. И сам сделай, сам, а не так, как дипломы писал или как аналитические обзоры мне составляешь! Ты удивишься, как часто в истории вылазит мурло «тринадцатого»! Лично я уже удивился.

— Так что это, а? — тупо повторил майор.

Генерал с насмешкой посмотрел на подельника, побарабанил пальцами по сенсорам отключенной тактической карты.

— Ладно, ситуация понятна, — решил он. — Власть берем все равно, харизматиков в нашей колоде много. Самим не светиться! Такие вот, как ты, спецслужбу так замазали, что союзники шарахаются! Луну-2 нам пока не осилить, там генштаб окружил себя верными частями, и учебные заведения по периметру. А вот начиная с Луны-4 давай посмотрим, что мы можем урвать…

— Что с бунтовщиками делаем? — подал голос майор.

— Пока ничего. Сидят в «бороде» — ну и пусть сидят.

— Они пополнение набирают, сволочи!

— Вот пусть и вытягивают всех недовольных к себе. Кучей легче уничтожить. И Штерну снова в рожу плюнули, что приятно.

— Господа, нам снова плюнули в рожу! — желчно сказал адмирал. — Поздравляю.

— Но русские разбиты, — напомнил неуверенно кто-то.

— Идиоты, — вздохнул адмирал. — Меня окружают умные, образованные, исполнительные, прекрасно дисциплинированные идиоты. Правильно говорят русские: если хочешь, чтоб было сделано хорошо — делай сам. Довели старика до того, что пришлось сесть в компенсатор первого пилота «Одина»! Зато теперь у нас есть информация, с которой можно работать. Итак, господа заговорщики, довожу до вашего сведения: у русских объявились новые технические возможности! У их истребителей — некоторых истребителей! — не срывает компенсаторы! В результате операторы радарных систем не успевают отследить перемещения противника, и «Один» получает ракету в двигатель. Хорошо, что одну. Думаю, у них просто больше не было. Так что феномен «тринадцатого» разгадан, господа. Это — истребитель русских с экспериментальным двигателем. Вооружение у него хорошее, но обычное, ничего нового эксперты в обломках наших SS не обнаружили. А вот суперманевренность — это козырь, способный в очередной раз изменить правила войны! Но — не мне, старику, заниматься добыванием секретов. Для этого грязного дела всегда найдутся исполнительные парни из разведки. Найдутся, фон Тирпиц?

— Не беспокойтесь, адмирал, мы займемся этим, — кивнул капитан. — В среде бунтовщиков у нас очень неплохие позиции, и если у них хоть что-то есть…

— Я сам получил от этого «что-то» ракету в двигатель! — рявкнул адмирал.

Генрих фон Тирпиц молча взял под козырек.

— Гут, тогда мы займемся чем попроще, — удовлетворенно кивнул адмирал. — Разгром русской базы развязывает нам руки. Мы теперь альфа-самцы! А наши противники в генералитете — не более, чем бета-самки! Офицерский корпус — за нас! Надеюсь, все знают, что делать в данной ситуации? Если думаете, что заниматься неординарным сексом, то, как всегда, ошибаетесь! Мы берем власть, господа. Европейская империя прогнила насквозь, пора откусить от нее свой кусок пирога! Пока что — в космосе. У нас достаточно для этого сил. В этой ситуации война с русскими — нежелательное распыление сил. Но и отступать после столь блистательной победы нелогично. Русский медведь издыхает. Пора ставить в войне точку. Победоносную точку!

Адмирал задумчиво сгорбился в своем огромном кресле.

— Бунтовщики меня беспокоят, — признался он искренне. — Русские бунтовщики. Я их понять не могу — а раньше всегда понимал. Это опасно — не понимать противника. Как бы их там уничтожить, в «черной бороде»? Их и «тринадцатого» — одним ударом? Давайте подумаем, что мы можем с ними сделать — так, чтоб не отвлекаться от основной задачи…

В моей летописи представлены две точки зрения на новую силу русских. Мистико-духовная, характерная для русской мысли, восходящая ко временам писателей скрытого в тумане прошлого девятнадцатого века, и тактико-техническое обоснование, столь же характерное для рационального европейского ума. Какая правильная?

Правильная — третья.

Я внизу, я вижу.

Нет и не было никогда таинственной духовной силы русских. Нет и не может быть никогда чудо-оружия.

И хотелось бы поддержать красивую сказку, но я сказок не пишу.

Я пишу правду.

— Шли бы вы командовать бунтом, а, товарищ младший лейтенант? — буркнул старшина. — Драпать пора. А то уничтожат нас тут одним ударом. Что-то у меня нутро свербит…

— Не желаете показывать, как именно вы ремонтируете «семерку»? — понимающе прищурился офицер. — А придется.

Старшина пожал плечами и вернулся к прерванной работе. Снял защитный сегмент с диска, выдернул блок какой-то электроники, нацепил на виски сенсоры тестеров и погрузился в изучение архитектуры. Наверно. А может, музыку слушал. Офицер с досадой переключил внимание на пилота.

— Ну ремонт, — проворчал пилот. — И что — ремонт? Это раньше был ремонт, во времена российского капитализма. Гайки крутили, клапана регулировали… романтика! А сейчас эпоха модулей! Вот несущая основа, вот модули. Выдернул испорченный, вставил исправный. Вот и весь ремонт, чего тут смотреть…

Не переставая ворчать, пилот с хряском выдрал что-то из диска, включил холодную сварку и полез внутрь конструкции. Стрелок перехватил взгляд офицера, ухмыльнулся и продолжил замену трассера на что-то непонятное. Что-то непонятное в нишу трассера не лезло, стрелок ругался, сверлил, варил, резал и, как показалось офицеру, даже клепал. Ну, по звуку было очень похоже, в фильмах именно так показывали.