— Да, я знаю, — согласилась Харриет.

Итак, они договорились, что приготовят дома ужин на двоих, и приготовит его Линда под руководством Харриет. Они договорились между собой, что приготовят цыпленка-гриль с лимоном и запеченные фаршированные яблоки — это было то меню, которое, как считала Харриет, они смогут осилить, и оно будет достаточно сносным.

Линда надела передник и закатала рукава своей новой футболки. Вместе они выложили все необходимые продукты. Линда вставила кассету в магнитофон и весело напевала.

— Осторожнее с тем ножом, он острый, — предупредила ее Харриет, расправляясь с пучком свежей зелени, принесенной с рынка.

— Я умею с ним обращаться, — спокойно ответила Линда.

Они трудились бок о бок, им было приятно друг с другом. Харриет надеялась, что Линда получает такое же удовлетворение от их совместной работы, какое она открыла в себе. Когда зазвонил телефон, Харриет предположила, что в шесть часов вечера в субботу это может быть Джейн или Дженни, а, возможно, и Элисон. Не раздумывая, она сняла трубку со стены рукой, запачканной в масле.

— Харриет? — спросил глухой мужской голос. — Это был Мартин Лендуит.

Это было так неожиданно, что Харриет смогла только повторить традиционное:

— Здравствуйте. Как поживаете?

Прошло несколько месяцев с тех пор, как она разговаривала с ним в последний раз. Ее отлучение от «Пикокс» было полностью организовано Робином. Впоследствие Мартин написал ей письмо, выражавшее сочувствие продуманно подобранными словами.

— Очень хорошо, благодарю вас. Харриет, Аннунзиата с несколькими из наших друзей в Хэмпстеде, и я встречаюсь с ней там на обеде. Я полагаю, что это не очень далеко от того места, где вы находитесь. Можно мне заглянуть к вам на пятнадцать минут на обратном пути?

Харриет не удалось достаточно быстро придумать отговорку. Она была слишком взволнована разговором с ним. Она смогла только промямлить:

— Да, я полагаю, что можно.

Мартин был скользкий, как масло, которым Линда натирала кожицу цыпленка.

— Тогда около семи, — сказал он.

Харриет оставалось только выслушать гудки отбоя.

— С вами все в порядке? — спросила Линда.

Харриет вздохнула, предвидя неприятности.

— Это был Мартин Лендуит. Ты его помнишь?

Линда скорчила неестественную гримаску.

— Брр. Этот дом. Все те портьеры и подушечки.

Харриет подумала, что так как Бел-Эйр был своим домом, Линда не смотрела так критично на украшения Клэр. Она помнила, что по сравнению с Бел-Эйр дом в Литтл-Шелли выглядел унылым и мрачным.

— Что ему нужно?

— Я точно не знаю. Он хочет нанести нам короткий визит через час.

Линда положила нож. Харриет наблюдала за ней краем глаза. Она глубоко вздохнула, подняв свои худенькие плечи, контролируя себя, поскольку за ней наблюдали.

— Он останется на обед?

— Конечно, нет.

Линда снова взяла свой нож и успокоенно вздохнула.

— Хорошо. Достаточно я порубила все это?

На этот раз не было никаких жалоб относительно «нашего уикэнда». Линда поняла то, что ей было сказано.

— Да, вполне достаточно, — ответила Харриет. Она спокойно продолжала готовить.

Ровно в семь часов Мартин позвонил в дверной звонок. Харриет подумала, что раз уж он зашел в субботний вечер, то пусть принимает нас такими, какие мы есть. Она провела его прямо в кухню, где Линда, окруженная со всех сторон очистками и огрызками, расселась на стуле, укладывая фаршированные яблоки в блюдо для запекания.

— Вы помните Линду Дженсен, Мартин?

— Конечно, помню. — Мартин собрался было фамильярно протянуть руку, но затем, увидев руку Линды, передумал. Линда одарила его пустым взглядом, а потом все свое внимание сосредоточила на слизывании сахара и корицы со своих пальцев.

Мартин принял стакан хереса и стоял в середине кухни, оглядываясь вокруг. Для субботнего вечера в Хэмпстеде он был одет чуть-чуть менее официально, чем в будничные дни. Темная фланелевая спортивная куртка была великолепно сшита, и в ней он казался выше и стройнее, чем был на самом деле.

Харриет нашла до смешного нелепым то, что увидела его стоящим среди ее горшков, кастрюль и сковородок. Она поймала себя на том, что пристально смотрела на него, и резко отвернулась, чтобы быстро засунуть цыпленка Линды в холодильник.

Линда наблюдала, как он исчез.

— Мисс Харриет обедает, — произнесла она холодно. — Я приготовила еду для нее.

— Очень хорошо. Все это выглядит очень уютно.

Харриет скрыла улыбку. Она подумала: «Если вы внезапно появляетесь, не давая знать заранее…»

Холодность Линды была взрослой в своей эффективности.

Мартин сказал:

— Я надеялся, Харриет, что мы сможем поговорить минут пять.

— Линда, будь добра, пойди и посмотри телевизор.

— Как долго?

— Пока я не закончу говорить с мистером Лендуитом, — строго ответила Харриет.

Линде придется научиться понимать разницу между не очень любезным и просто грубым.

— Я пойду в сад.

Она соскочила с табуретки и медленно пошла к выходу. Минуту спустя они увидели, что она появилась в заросшем саду. Она присела на скамейку под пышным кустом роз; солнце клонилось к закату. Она устроилась спиной к кухонному столу и сидела печальная, подтянув ноги к подбородку.

— Не очень легкий ребенок, — сказал Мартин.

— Как раз наоборот. Она очень смышленая, живая и отличная собеседница.

«Не очень легкий, чтобы завоевывать призы, быть капитаном крикетной команды и идти по стопам своего отца, как ваш ребенок, — подумала Харриет, — но я предпочитаю такого».

— Да. Ну, Харриет, вы не будете возражать, если я перейду прямо к делу.

— Пожалуйста.

Он посмотрел на нее в своей обычной оценивающей манере. Он казался, если только это было возможно, моложе и бодрее, чем когда она впервые встретила его. Его оценка содержала те же элементы трезвого, делового подхода и сексуальных притязаний. Харриет ощущала нетерпение и в то же время тревожные предчувствия. Мартин был привлекателен, как всегда. Ей было интересно, как все это будет выглядеть после такого длительного времени, если он пришел к ней с предложением.

«Беда в том, — сказала она себе, — что я просто дала себя обмануть ухоженным рукам и точеным профилям. И после этого я проповедую Линде всю эту благородную чепуху».

Она заметила, что выражение лица Мартина изменилось. Он странно посмотрел на нее. Должно быть, потому что она улыбнулась. Его сын как-то давно обвинил ее в том, что она очень часто выглядит так, словно наслаждается в глубине души какой-то шуткой.

— Продолжайте, — подбодрила она его, восстановив серьезное выражение лица.

Конечно же, он пришел сделать ей какое-то предложение. И конечно, не на пятнадцать минут.

— Я слышал, один человек в Сити сказал мне, неважно кто, что вы включились в новое рискованное предприятие.

Харриет подумала: «В бизнесе нет секретов».

— Еще нет. Пока это только идея.

— Я слышал, что это больше, чем идея.

Мартин подошел к окну словно для того, чтобы убедиться, что Линда находится вне пределов слышимости. Он резко повернулся. Когда он стоял спиной к свету, черты его лица стирались. Он казался темным контуром на фоне солнечного света.

— Я пришел, чтобы сказать: «Будьте осторожны».

Харриет повторила:

— Осторожна? — Она не могла видеть его лица, только темное очертание его головы, окруженное ореолом желтого света. — Что вы имеете в виду?

— Просто то, что собственность и строительство — грязные дела.

— Я не боюсь грязи.

— Я боюсь, что вы не понимаете меня. Если вы пытаетесь блокировать сделку Кита Боттрилла, то вам следует знать, что сражения будут не только на бумаге. Его методы могут отличаться от принятых в приличном обществе. Так, однажды ночью вы можете встретить, конечно, не его лично, а двух плотных и сильных типов, которые потребуют, чтобы вы не мешали мистеру Боттриллу реализовывать свои законные интересы.

Харриет вздрогнула в своей теплой светлой кухне. Она представила продуваемые ветром пустынные улицы, вонючие подземные переходы и отдающиеся эхом своды подземных стоянок автомобилей. Она знала, как это бывает, когда двое появляются из темноты, чтобы преградить вам дорогу, потому что такое уже случалось с ней. Она обхватила себя руками, потирая похолодевшие пальцы о свои голые руки.