Всполохи холодного белого света поблёкли, обернулись небесной синевой, и Артём облегчённо выдохнул:

- Не пугай меня больше. Я помню, что ты сказал, и не дам тебе проснуться Смертью.

Дмитрий моргнул, всмотрелся в лицо друга и вдруг улыбнулся:

- Ты всё-таки услышал меня, Тёма.

- Я не глухой. Но Станислава всё равно заслуживает наказания, и она мне не сестра и не возлюбленная. Я не буду возиться с ней, как с тобой! Что предлагаешь, Дима? Она оскорбила повелителя Камии и нашего учителя - мой приговор… - Артём задумчиво почесал затылок, по привычке поискал глазами Бастиара и решительно закончил: -…смерть. Только я забыл, как положено её казнить: четвертовать или сжечь заживо. Но мы можем позвать Басти. Он точно знает.

- Не надо! - Дима глубоко вздохнул, бросил виноватый взгляд на сестру и мягко попросил: - Ты не мог бы заменить смертную казнь изгнанием, Тёма?

- Э… Не знаю. Я должен спросить у Басти, он всегда приводил закон в соответствие с моими поступками.

- Да оставь ты Бастиара в покое! - не выдержал Валентин. - Кто у нас повелитель Камии: ты или каруйский граф?!

- Ну я. Только…

- Тогда меняй приговор и дело с концом. - Валя глотнул вина и пояснил: - Будем считать, что Стася попала под амнистию в честь твоей женитьбы на Веренике!

- Точно! - обрадовался принц, приосанился и торжественно объявил: - За оскорбление чести великого Олефира Хранительница приговаривается к пожизненному изгнанию из Камии!

И тут Стася, с немым изумлением смотревшая то на Диму, то на Артёма, взорвалась. Лицо её покраснело, как свёкла, губы затряслись, а глаза вспыхнули дикой злобой:

- Скоты! Подонки! Мерзкие похотливые твари и лицемеры! - Она вперила гневный взгляд в Ричарда: - Ты говорил, что любишь меня! Ты обещал поговорить с Димой, развестись с Марусей и жениться на мне! Но стоило этому чудовищу появиться… - Хранительница ткнула пальцем в брата. - Ты поджал хвост и бросился в кусты! Трус! И ты, Дима, мразь! Мразь и убийца! Как и твой любимый дядя! И твой сумасшедший дружок!

Дмитрий ошарашено таращился на сестру. Её обвинительная речь мало трогала мага, в свой адрес он слышал слова и похуже. Но лютая ненависть, полыхавшая в глазах возлюбленной, ошеломила его. "Что я сделал? Почему она презирает меня? Я ведь люблю её!"

- Хватит! - Артём взмахнул рукой, и Станислава исчезла. - Скатертью дорога! Век бы с этой дурой не встречался! Достала!

- Куда ты её отправил?

Дима рухнул на стул, в руке у него задымилась сигарета. Маг обращался к Артёму и, одновременно, прислушивался к себе: по идее, он должен был переживать за Стасю, злиться на Тёму, но ничего подобного не испытывал, разве что разочарование и некое облегчение оттого, что перестал быть буфером между другом и сестрой.

- В Лайфгарм, под крылышко мадам Розалии, - весело сообщил Тёма, считывая мысли друга. - Она, и впрямь, вносила раздор в наши отношения, Дима. - Он вернулся к Нике, обнял её и провозгласил: - Торжественный обед в честь моей свадьбы продолжается! Предлагаю выпить за Веренику, самую красивую и замечательную невесту во Вселенной!

- Шампанского! - воскликнул Солнечный Друг и выхватил из воздуха тяжёлую бутылку.

Пенная струя брызнула в потолок, разбилась искристыми брызгами, и бокалы наполнились игристым янтарным вином.

- За невесту! - Хавза поднял бокал. - Будь счастлива, Ника!

- Совет да любовь! - подхватил землянин, подмигнул девочке и вручил ей букет белых лилий.

- Спасибо. - Вереника вдохнула сладкий аромат. - Как же вкусно они пахнут, Валечка! И почему Стаська не выращивала их в нашем саду?

- А я почём знаю? Наверное Стася слишком практична, а лилии в борщ не положишь! Вот и выращивала вместо цветов морковку да капусту!

Артём искоса взглянул на Диму, который потягивал шампанское, курил и о чём-то напряженно размышлял. На имя сестры он никак не отреагировал, и временной маг тихо скользнул в сознание друга: тот снова и снова обдумывал слова Солнечного Друга о Смерти, брате и хозяине. Выкуренная до фильтра сигарета обожгла пальцы, и Дима с Тёмой одновременно поморщились. Артём поспешно выскользнул из сознания друга, состроил невинное лицо, и Дмитрий добродушно усмехнулся:

- Подслушиваешь?

- Ага, - с готовностью согласился принц. - Знаешь, Солнечный Дружок бывает иногда поразительно точен в определениях. Стаська на самом деле не любит тебя, и я рад, что ты наконец понял это.

- Но… - Дима вскинул голову и неуверенно произнёс: - Она всё для меня. - Фраза прозвучала тускло и неубедительно. Дмитрий помрачнел и попробовал ещё раз: - Она всё для меня. Она столько сделала для меня, вырвала из рук Олефира, заставила взглянуть на мир по-новому, научила любить, дружить и…

Маг растерянно замолчал.

- И перевернула твою жизнь с ног на голову! - закончил за него Валентин. - Стася, возможно, не плохой человек, Дима, да только сил она явно не рассчитала. Ей-то как виделось: спасу прекрасного принца и буду спокойненько с ним жить-поживать, добра наживать. А тут облом вышел. Прекрасный принц убийцей оказался. Но это она худо-бедно пережила, и вдруг новый удар - инцест. Стаська ведь ужасно правильная, ей надо, чтобы всё как у людей - тачка, дачка, водокачка. А с вами, оболтусами, вместо дачек - дворцы, вместо тачек - скакуны или мгновенное перемещение в пространстве…

- Подожди, но разве дворец хуже дачки? - встрял в разговор Ричард. - Видел я её домик в деревне. В Инмаре такой и за дом-то не считают. Лачуга для вконец разорившегося неудачника! Да и квартирка у неё крохотная, развернуться негде - сплошные углы да стены!

- Согласен. - Валентин наполнил бокалы друзей, предлагая выпить. - Только её тесная квартирка и убогая дачка - крепости, а ваши роскошные дворцы и замки - карточные домики.

- Не понимаю, - замотал головой инмарец. - Как-то странно ты рассуждаешь, Валя!

- Вовсе нет! Ты просто логики не улавливаешь. На Земле Стася была сама себе хозяйка. Жила, как хотела, работала, где хотела, замуж выходила по собственной воле и разводилась тоже. Её дом был только её. И она себя королевой чувствовала. Свободной и независимой. Её дом - её крепость! Никто не выгонит, не отберёт, не ввалится непрошеным гостем. А потом появились вы. Сначала Тёма - добрый и светлый мальчик, которого всё время по головке погладить хочется, потом ты - могучий и благородный воин, а уж про Диму я тихо молчу: голубоглазый красавец, окутанный флёром трагической, зловещей судьбы.

- Поэт, - буркнул Дима. - Не был я тогда несчастен и трагедии у меня никакой не было. Олефир, безусловно, со мной не цацкался, но и зря не издевался. И жилось мне вполне нормально, разве что Алинор своими выходками раздражала. Но этого для трагедии маловато.

- В том-то и дело! Тогда о каком вырывании из рук Олефира ты говоришь? Так ли плохо тебе с ним было, как Стасе привиделось?

- Ну… - Дмитрий повертел в пальцах бокал. - До путешествия на Землю я другой жизни не знал…

- Какой это другой? - ехидно перебил его Валя. - Ты припёрся к Стасе и влюбился, как мальчишка, с первого взгляда. Что, либидо внезапно взбунтовалось? Например, от долгого воздержания?

- Плохая версия, - скривился маг. - Олефир никогда не запрещал мне фрейлин и прочих керонских дамочек соблазнять. Ему это даже нравилось! Особенно подглядывать… Но это к делу не относится. Придумай что-нибудь другое!

- В смысле? - Валентин изумлённо посмотрел на друга. - Что я должен придумать?

- Я хочу знать, почему влюбился в Стасю!

- Э… ну… не знаю, понравилась она тебе, наверное…

- Наверное… Стася похожа на Алинор…

- Эдипов комплекс?

- Что?

- Ничего, проехали. Так, говоришь, на рыжие волосы позарился?

- Нет, - замотал головой маг. - Если только чуть-чуть. По крайней мере, не до такой степени, чтобы влюбиться и кричать об этом в лицо Олефиру. А я ведь кричал.

- Оригинально. Значит, всё-таки влюбился.

- Нет!

- Тогда почему на дядю кричал?