У меня нет сына, кроме Кольки? не знаю. Алиса, покажи мне Федю. Устрой как-нибудь, чтоб я его повидал. Привезла мальчика сама, без няни Антонины, без охранника. Детенышу три с половиной. Поставила на стол игрушечную елочку: завтра рождество. А ребенок к обществу-то матери не привык: трижды назвал ее няней. Потоптался возле елочки и попросился гулять. Одели вдвоем – не сопротивлялся. Повели за ручки в убогий двор. Чья-то самостоятельно выгуливающаяся собака обнюхала дитя: пахло чужим. Федя поглядел на трубы ТЭЦ и одобрил: «большие». Алиса усадила его в машину, в специальное креслице. Помаши ручкой, Федя. Помахал. Свиданье окончено. Как в тюрьме. И это будущий «крестный отец»? Скорей будущий неудачник Шестаков. А, черт.
Шестаков зависит целиком от Алисы. Если она отпустит – приедет на лето в Курск. Насчет «насовсем» лучше не заикаться. Удержит при себе на неизвестный срок – терпи. Одна Алиса может спасти Марию, если (когда) настанет беда. Топор над ними как висел, так и висит. Отпустила – надолго, просила лишь навестить ее зимой. Колька только что сдал весеннюю сессию. Мария в сорок два выглядит девушкой – это уже навсегда. Женька родной, Алена родная, Соне три года. У пса Полкана родная морда – так бы и расцеловал. Не забыл Шестакова: лизнул ему руку – молодец. В траве перед домом цветут лесные цветы бубенчики. Шмель тяжело поднял в воздух полное меда брюшко. Не отлетай от нас, радость, помедли. Владимир Прогонов должен придти в ноябре.
Сентябрь на носу, рябит рябинка возле ворот. Очнитесь, безумные – нужно срочно чесаться. Шестаков! ты собрался вести старшие классы? ты, верно, спятил. Тебе осталось два месяца. Немедля в Москву. И в Москве надо быть начеку: ну как «Володя» узнает, в чьей квартире залег «учитель». Нельзя всю жизнь держать человека в тюрьме. Нехорошо, нечестно. Нельзя всю дорогу жаловаться Алисе: смешно. Какой на тебя нашел морок, Шестаков? Скажите ему – Мария, Колька, Женька. Алену спрашивать всё равно что спрашивать Соню. Решайтесь вы, взрослые. Кончилось ваше лето, пора прощаться. Но все они словно рехнулись. В полнейшем ступоре. Даже вещей Шестакова не спрятали. А он всё думает: Алиса просила лишь зимой ее навестить. Она ведунья. Всё так и будет: на каникулах к ней поедет. Ну, ну. Она над тобой, Шестаков, посмеялась. Уж кто другой, а Алиса умеет считать. У вас с Алисой не только вся зима впереди, а вовсе немеряно времени. Еще успеешь ей надоесть, и сам как бы ее не проклял. Заступница, блин.
Владимир Пронов пришел в сентябре. Свалился как снег на голову. Мария только-только отдежурила. Спать не легла, мирно чистила грибы. Шестаков, олух царя небесного, утратив всякую бдительность, с увлеченьем вел урок. Женька торчал как обычно в компьютерном классе. Колька, убегая на занятия, к добру или к худу забыл на столе, где завтракал, свой мобильник. Незваный гость подкрался неслышно. Мария подняла голову от красавца подосиновика. От неожиданности лишившись последнего разума, выскочила мимо мужа в сад звонить Шестакову. Тот извинился перед ребятами, вышел в коридор. Юр, он здесь. И тут же рядом голос: кому звонишь, лярва? И звук падающего тела. Оставленные без присмотра ученики негромко шумели за дверью. Шестаков метнулся в компьютерный класс. Женька понял без слов. Летели вдвоем навстречу уже случившемуся. Возле дома стрельба. Пятеро ментов. Владимир Прогонов лежит на мостовой лицом вниз. Мария, дождись… скорая едет… десять минут, Мария. Колька успел. Открой глаза! не открыла. Носилки, халаты. Говорят меж собой: довезти бы… чтоб не у нас.
Случилось так: Владимир Прогонов бежал, не дождавши двух месяцев. Чуял неладное, хотел уличить. В Курске его уже ждали. Сопротивлялся задержанию – пристрелили. Пристрелили, не пристрелили… Нам-то что. Если Мария умрет – остальное до лампочки. Не умерла. Встала через те же два месяца, словно как тень. Пошла, прихрамывая. А мы ее и хромую… Если Алиса что и подстроила в этой истории, но потом разыгралось не по нотам – Шестакову она не призналась. Вряд ли желала Марииной смерти, на нее не похоже. В чем-то Алисин план не сработал. И на старуху бывает проруха. Простим ей. Сложный она человек.
На зимних каникулах Шестаков всё же поехал навестить Алису. Тихая, ровно с того света вернувшаяся Мария слова поперек не сказала. Да открой она только рот, Колька с Женькой живо бы ее окоротили. Ихняя курская компания то и дело попадает в смертельные беды. А где-то там в Москве сидящая Алиса умело отводит несчастье. Всем бы такую Алису. Рано поседевший (не от хорошей жизни) Шестаков сто раз мог быть заменен другим фаворитом, и разбирайтесь сами. И вот он глядит в окно вагона. Заснеженные крыши провалившихся в сугробы домишек обволакиваются ранними сумерками. Призрачные селенья центральной России окончательно утратили приметы времени, едва последнюю советскую сельскохозяйственную технику, съеденную ржавчиной, сдали в металлолом. В каком мы веке- непонятно. Богатые коттеджи не здесь. Это уже когда подъезжаем к Москве. Там деньги.
Пришел снежным утром в пустую квартиру – хватило ума не сдавать. Подсознательно чувствовал ненадежность своего положения. В общем, был прав. Алиса приехала с Федей и опять в трауре. Алиса? Да, вдова. Погиб в Америке. Автокатастрофа… конечно, подстроено. В «семье» серьезные перемены... не спрашивай. Главное – Федю отпустили (чтоб не сказать выкинули). Федя, едва раздели, уснул на «Колькином» диване. Алиса продолжала его, сонного, раздевать. Подозвала Шестакова: поди посмотри. Показала несколько родинок на детском тельце в потаенных местах. Теперь ты разденься. Шестаков повиновался. Рассеянный заоблачный свет подчеркивал его наготу. Алиса ткнула пальцем в такие же родинки в тех же местах. Одна, две, три, четыре. У тебя еще есть вопросы, Шестаков? Полезла на книжную полку, достала из Заболоцкого старую Федину метрику. Волков Федор Юрьевич. В графе «отец» прочерк. Я тогда заявила, что метрику выкрали у меня вместе с сумочкой. Получила дубликат. По дубликату Леонид усыновлял Федю, дубликат и забрали. Сказала и надолго замолчала. Шестаков одевался, путаясь в брюках. Белый день глядел в окно, и всевидящее око зорко следило за каждым движением Шестакова.
Шестаков застрял в Москве. Женька вел за него математику, Колька за Женьку торчал в компьютерном классе, пренебрегая собственным образованием. Кончалась зима, в школьные окна сиял иконный голубец. Мария со всегдашним достоинством возила грязь в больнице. Шестаков читал свой обычный курс в вузике-карапузике. Студенты смотрели в потолок и думали кто о чем. Записи шестаковских лекций давно у них были на флешках. Алиса проконсультировалась с адвокатом, хоть и сама не промах. Отнесла в загс следующее заявленье. Первичную метрику моего сына подбросили мне в почтовый ящик (прилагаю ее заверенную копию). Усыновивший ребенка Веткин Леонид Александрович погиб в автокатастрофе (прилагаю нотариально заверенное свидетельство о его смерти на английском языке и в переводе). Истинный отец ребенка Шестаков Юрий Федорович намерен признать свое отцовство (прилагаю нотариально заверенное изъявление его намерений). Я со своей стороны возражений не имею. Волкова Алиса Алексеевна. И новую метрику Феди без прочерка в графе «отец» выдали Алисе. Родинки же на теле дитяти неожиданным манером исчезли, в чем Шестаков имел случай нечаянно убедиться. Он не открыл Алисе своего тайного наблюдения. Конечно же, существенной помощи от Шестакова Алиса не ожидала. Возможно, сменив сыну фамилию, хотела понадежней отгородить его от мафии, предвидя новые беды. Алиса есть Алиса. Что у нее на уме – не угадаешь. Но сердцем Шестакова, уже не мальчика, играет будто мячиком. О браке речь не шла – и то хорошо.
Испросил у Алисы позволенья уехать в Курск. Милостиво разрешила. Денежные вопросы остались открытыми. Алиса играла свою игру и прекрасно знала, где передернула карту. В Мариином саду – в Мариинской обители – цвел белый шиповник. Бабочки на подоконнике складывались в парусные лодочки, затихая под солнцем. Только вот пес издох от старости, напомнив о неумолимом беге времени. Ни вопросов, ни упреков от близких. Соня, правда, дичилась, но недолго. Женька с мукою перетащил Кольку на пятый курс. Все вздохнули с облегченьем.
