— Нет.

— Какой-нибудь задрипанный парень…

— Очень симпатичная женщина.

— Женщина?!

— Да.

— Красивая?

— Даже очень.

— Возраст?

— Лет двадцать пять — двадцать шесть. Дрейк разразился смехом.

— Никому об этом не говори. Это просто замечательно! С самым проницательным адвокатом, какого я знаю, сыграли старую шутку. Спорю, эта женщина провела еще десятка два простофиль. Красотке нетрудно найти подход к людям… О Перри!

Мейсон взглянул на часы.

— Спасибо за разъяснение. Пол. Если ты хотел попробовать пончиков до начала передачи… Дрейк заулыбался.

— Значит, мне нужно отправляться. Хорошо, я уже ушел.

Мейсон улыбнулся Делле Стрит.

— Думаю, мы не ошибемся, если скажем, что Пол Дрейк не ставил на Пехотинца.

Из репродуктора раздался голос диктора: «Начался третий заезд. Старт! Все лошади бегут рядом. Но вот Вундеркинд, фаворит, выбивается вперед. За ним Тяжелые Времена, Темный Зад, Карт-Бланш! Пехотинец — пятый.

Вундеркинд у поворота. Опережает других на корпус. Темный Зад и Тяжелые Времена поменялись местами. Вундеркинд выходит на финишную прямую. Бежит впереди на корпус. Вслед за ним голова в голову бегут Темный Зад и Тяжелые Времена. На голову от них отстает Карт-Бланш».

Дрейк заулыбался, вынул из пакета пончик, облитый шоколадом, и откусил от него.

— Похоже, я забрал все ставки… А вы — Пехотинец! — съязвил Дрейк.

Диктор между тем продолжал: «Темный Зад начинает отставать. Пехотинец набирает скорость. Обгоняет Карт-Бланш, обгоняет Темный Зад, поравнялся с Тяжелыми Временами».

Дрейк медленно положил пончик, поставил чашечку с кофе и взглянул на Перри Мейсона.

«Впереди голова в голову бегут Вундеркинд и Тяжелые Времена. За ними Пехотинец. На голову отстает Темный Зад. За ним бежит Карт-Бланш. Тяжелые Времена оставляет позади Вундеркинда. Итак, Тяжелые Времена, Вундеркинд, Пехотинец!

Пехотинец набирает скорость. Обгоняет Вундеркинда. Пехотинец и Тяжелые Времена бегут голова в голову. Пехотинец выбивается вперед… финиш. Пехотинец приходит первым, второй — Тяжелые Времена. Вундеркинд — третий». Делла Стрит выключила радио.

— Ты забыл о своем пончике. Пол!

— Черт возьми! — с благоговейным трепетом в голосе воскликнул Дрейк и откусил от пончика. — Не выключай, Делла. Послушаем, какие были ставки. Господи, наверно, эта кляча несет с собой весь монетный двор США. Пехотинец! Подумать только… Непостижимо, как он мог выиграть!

Делла Стрит включила радио, взяла бумагу и карандаш и приготовилась записывать ставки.

Когда они были объявлены, она записала все на листе бумаги и передала Мейсону.

— Пятьдесят пять долларов на два доллара! — Дрейк присвистнул и сокрушенно покачал головой. — Это составляет двадцать семь с половиной на один доллар. Ты сделал две ставки, Перри?

На губах у Мейсона промелькнула улыбка.

— Я проявил своего рода научный интерес к скачкам, Пол.

— Пятьдесят пять долларов… — мечтательно протянул Дрейк. — Темнота, знаете ли вы, что это значит? Это значит, что тот, кто рискнул поставить сто долларов на Пехотинца, получит две тысячи семьсот пятьдесят долларов. — Дрейк покачал головой, вздохнул и повторил:

— Две тысячи семьсот пятьдесят долларов. Даже ставка в пятьдесят долларов составит…

— А что ты скажешь о ставке в два доллара? — спросил Мейсон.

Дрейк усмехнулся:

— Ставка в два доллара дала бы чистыми пятьдесят пять долларов. Этого хватит, чтобы покрыть расходы, связанные с ипподромом, пообедать с шампанским при свечах в компании с хорошенькой девушкой, заказать танец и… Но я не ставил на эту лошадь, — сказал он с огорчением, — и потерял два доллара, поставив на Вундеркинда. Как видите, довольствуюсь пончиком в шоколаде. Полагаю, вы с Деллой отпразднуете это событие?

— А что, неплохая мысль! — отозвался Мейсон. — Делла, почему бы нам не пообедать при свечах, не отведать отбивной с запеченным картофелем?

— Картофель может сказаться на моей фигуре. Заменим его зеленым горошком, и я согласна.

— Приятно слышать, что хоть кто-то наслаждается жизнью! — Дрейк глубоко вздохнул, отодвинул чашечку и блюдце и привстал. — У меня скопилось много работы. Не знаю, когда кончу. Кто тебе подсказал, Перри?

— Он разработал свою систему, — ответила за Мейсона Делла, — и она его никогда не подводит. Перри всегда выбирает лошадь правильно.

Дрейк уставился на нее широко раскрытыми от удивления глазами, а Делла продолжала:

— Его не интересуют ставки, вес лошади, состояние бегового поля, мастерство жокея. Он просматривает список и выбирает лошадь с красивым именем, лошадь, которая будет честно стараться победить. Не правда ли, Пехотинец очень милое имя? В нем чувствуется что-то надежное, что-то такое…

— О господи! — воскликнул Дрейк презрительно. — Вы дилетанты! Вы разоритесь, если будете следовать этой системе. Она не дает ни малейшего шанса на успех.

— Знаю, — согласился Мейсон. — А почему ты выбрал Вундеркинда, Пол?

— Как я уже говорил, я учитывал его прежние выступления и… Ну тебя к черту! Хватит об этом. Но твои пятьдесят пять долларов недолго у тебя задержатся, если будешь следовать своей системе!

— Я не люблю размениваться по мелочам. Здесь пятьсот долларов! — Мейсон небрежно бросил на стол пять билетов по сто долларов каждый.

Дрейк, не в силах скрыть удивления, почти с благоговением произнес:

— Свыше четырнадцати тысяч долларов! — Потом поднял глаза и посмотрел в упор на адвоката. — Перри, ты не… Ну ладно, я все понял! Честно старался победить, благозвучное имя… — насмешливо повторил он и с этими словами выскочил из комнаты.

Мейсон улыбнулся Делле Стрит.

— Ну, — спросила она, — куда мы направимся?

— Обедать. А завтра днем на ипподром. Там есть окошечко, где выдают деньги за лошадей, одержавших победу накануне. Я предъявлю пять билетов по сто долларов. Сколько это составит, согласно подсчетам Дрейка, Делла?

Делла Стрит быстро зачиркала карандашом.

— Четырнадцать тысяч двести пятьдесят долларов.

— Эти деньги как с неба свалятся молодой девице, у которой нет работы и которая ищет компаньонку, чтобы пополам платить за квартиру… Я слышал, что департамент налогов и сборов имеет на ипподроме своего представителя, проверяющего фамилии и адреса людей, которым выпадают крупные выигрыши.

— Очень мило! — заметила Делла. — Представительство из одного лица. Полагаю, вам потребуется свидетель.

— Безусловно!

— Значит, мы должны поехать на ипподром и лично получить деньги?

— Да! Возьмем с собой портфель и положим их туда.

— Вы не откажетесь выбрать для меня лошадь, на которую можно поставить? Лошадь с красивым именем, которая будет честно стараться победить…

— Почему бы и нет? Сделаю это с удовольствием.

Мейсон, умело лавируя среди машин, подъезжавших к стоянке у ипподрома, нашел наконец свободное место, припарковался, подал руку Делле Стрит и вместе с ней направился к центральной трибуне.

— Вы выбрали мне лошадь? — спросила Делла. — С красивым именем, которая меня не разочарует?

— Да.

— Какую?

— Фунт Стерлингов. Это как денежный вклад в банке, не так ли?

— Замечательно! — воскликнула Делла. — Что я должна сделать?

Мейсон торжественно вручил ей два доллара.

— Как только откроется вон то окошечко, подойди туда, протяни служащему два доллара и скажи, что ставишь на лошадь под номером шесть. Эта та самая.

— Два доллара? На лошадь с таким именем, которую к тому же выбрал сам Перри Мейсон? Два доллара? Это оскорбление. Я поставлю десять!

— Послушай, лошадь лошадью, а десять долларов есть десять долларов.

— Фунт Стерлингов не просто лошадь. Это деньги, вложенные в банк. Это говорит о многом.

— О двух долларах.

— О десяти.

— О двух.

— А если она выиграет? А вы отговорите меня поставить на нее десять долларов… Как вы тогда будете себя чувствовать?