Возможно, в изысканиях Ролана могла бы помочь Беспутная Бетти, в детские и юные годы успевшая неплохо изучить отцовский замок. Но, увы, и еще сто раз увы - побочная дочь Карея лежала теперь на полу с вывернутой шеей. Точнее, тело ее лежало, бездыханное и более ни на что не способное. Одно утешало, что смерть Бетти-Беаты оказалась не напрасной. Даже геройской ее можно было назвать в известном смысле. Что уже тянуло на неплохое достижение после далеко не добродетельной жизни.

   Расплатившись с оставшимися наемниками и с мастером Винчеле, Ролан уже на следующее утро отправился обратно в Каз-Рошал. И по прибытии доложил обо всем королю. Причем воспринял Лодвиг Третий эти известия, хоть и не без сетования, но в целом обрадованный.

   То есть, конечно, измена не только Шенгдара, но и, как оказалось, потомка одного из знатнейших родов королевства, его величество не могла не огорчить. Зато, коль заговор был раскрыт, и эти двое получили-таки по заслугам, оставалось лишь поздравить конфидента.

   "И, я думаю, даже к лучшему, что они мертвы, - говорил еще король, - все равно, суровей наказать я бы их не смог. Ну, повесил бы... в лучшем случае. А, скорее всего, просто упек бы в темницу. Чтобы... ну, в день зимнего солнцестояния, например, или в какой-нибудь другой праздник на радостях помиловать и простить".

   И была в словах Лодвига Третьего нелицеприятная правда на собственный счет. Потому что Милосердным его тоже не просто так прозвали - не из лести и уж точно не из иронии.

   Еще одна хорошая новость для его величества заключалась вот в чем. Если у ныне покойного Карея не оказывалось наследников, то владения его отходили к королю. Вместе с Каз-Надэлом, что Лодвига Третьего радовало особенно. Монарх не преминул поделиться с другом-конфидентом планами по превращению каменного исполина в неприступную крепость для своих войск. Что пришлось-де очень бы кстати, учитывая соседство тех земель с Союзом Вольных Городов.

   Тот факт, что тамошние механики научились создавать летающие суда, способные преодолеть даже якобы неприступные стены Каз-Надэла, короля, казалось, ничуть не смутил.

   "Ой, так этот корабль ведь единственный, - с каким-то совсем не подобающим легкомыслием заявил Лодвиг Третий по этому поводу, - и имеется только у одного города. Иначе с чего бы вокруг него такая шумиха. Не зря же этот Винчеле назван "непревзойденным", разве нет?"

   Имелся в словах короля определенный резон. Во всяком случае, крыть его доводы Ролану было нечем. Разве только предположить, что механикам из Вольных Городов ничего не помешает при желании наделать сотни летающих кораблей. Ну, так, во-первых, боевые маги королевства тоже не зря ели свой хлеб. Как и наездники на грифонах. А корабль этот, как честно признался сам Винчеле, сооружение очень хрупкое. Во-вторых же, что еще даже важнее, до того времени, когда у прославленного мастера из Венталиона появятся последователи, для начала стоило бы дожить. А в возможности такой Ролан не был полностью уверен. Возможный приход Властителя Мора, как уже говорилось, конфидента немало тревожил. Более того, именно Властитель этот казался Ролану главной угрозой - гораздо большей, чем механики Союза Вольных Городов. И об угрозе этой до поры до времени конфидент решил не сообщать даже королю. Решив попробовать разобраться самостоятельно.

   Уже в тот же день, в какой он вернулся в Каз-Рошал, Ролан засел в библиотеке своей башни. Он перерывал книгу за книгой, пытаясь отыскать хоть малейшее упоминание о зловещем Властителе. В том же случае, если эти поиски не дадут результатов, конфидент надеялся попытать счастья уже в библиотеке замка, в донжоне. Ну а обратиться к представителям магического цеха хотя бы за советом он решил в самом крайнем случае.

   И за занятием этим - перелопачиванием библиотеки - сэра Ролана застиг голубь. Почтовый. Он приземлился на подоконник и выжидающе посматривал по сторонам.

   К лапке птицы был привязан маленький клочок пергамента, развернув который, конфидент прочитал: "Нужно встретиться. Как можно скорее. Ханнар, Аника и Джилрой".

   С легким раздражением Ролан махнул рукой, вспугивая голубя, а записку скомкал и выкинул в окно. Дело, по которому с ним хотели встретиться предводитель столичных воров, его дочь и веллундский великовозрастный раздолбай, конфидента не заинтересовало. Было лишь чуток любопытно, отчего вдруг эти трое стали действовать заодно. Но и только-то. Бросать все, ища встречи с какими-то простолюдинами, он, доверенное лицо самого короля, и прежде считал ниже своего достоинства. А уж тем паче теперь, когда Ролан был занят куда более важным делом... на его собственный взгляд.

   На следующий день визит голубя повторился. "Всему миру грозит опасность, - гласило послание на этот раз, - а я, кажется, знаю путь к спасению! Нужно встретиться. Аника".

   Конечно, слова о грозящей миру опасности Ролана несколько взволновали. Ибо прозвучали неожиданно в унисон с тем вопросом, что как раз занимал его самого. С другой стороны, это могло быть простым совпадением. Или кликушеством. А то и просто способом привлечь к себе внимание. Все-таки зловещих пророчеств за историю королевства прозвучать успело видимо-невидимо. Кто-то из ученых мужей, собирая даты предполагаемого Конца Света в особый список, набрал их не меньше сотни. Причем некоторые из них теснились настолько, что между двумя датами не всегда имелся просвет хотя бы в год.

   Как известно, если чего-то много, оно резко теряет в цене. Хоть зерно, хоть драгоценные камни, а хоть и зловещие пророчества. Так стоило ли обращать внимание на каждое из них? Кроме, конечно, того единственного, которое имело под собою хоть малейшее основание, а значит, и шансы сбыться.

   В таком ключе рассуждал сэр Ролан. Так что уже второй раз голубю пришлось улетать, не дождавшись ответа. Ну а третьего письма просто не было. Зато в ближайшую же ночь, проснувшись от назойливо проникавшего в глаза света, конфидент увидел в спальне своей, возле самой кровати... Джилроя собственной персоной. Он держал в руке канделябр со всеми тремя зажженными свечами. Держал чуть ли не возле самого лица спящего Ролана.

  - Ч-что? - встрепенулся, отпрянув от канделябра и привставая, конфидент, - какого демона... что это значит?

  - Благородный сэр, - с подчеркнутой вежливостью молвил Джилрой, - как вы знаете, один раз я уже сумел проникнуть в этот замок. А значит, вряд ли что-то помешает мне сделать это вновь.

  - Если нужно еще денег... - с мрачным видом начал было Ролан, но уроженец Веллунда бесцеремонно его перебил.

  - Представьте себе, благородный сэр, нет, - были его слова, - ну, то есть, деньги нужны всем. Только речь не об этом. Мы с Аникой и... почтенным ее отцом устали ждать вашего ответа. Пришлось вот лично вас навестить... и передать.

  - Мне не сейчас не до того, - возразил конфидент, - и не только прямо сейчас... не потому, что ночь на дворе. Я говорю, вообще. Я занят важным делом. И... вот еще что: подобные дерзкие выходки - не самый лучший способ добиться моего расположения.

  - Так нам не расположение нужно, - отрезал Джилрой, - но взаимовыгодное сотрудничество.

   А то, что сказал он следом, заставило Ролана похолодеть:

  - Благородный сэр ведь наверняка начитан, образован. А слышал ли когда-нибудь о Повелителе Чумы? Он же Властитель Мора, Владыка Боли... и прочее, прочее в таком же духе. Так вот, Аника точно слышала. Откуда - уже другой вопрос, а важно, что она не только слышала, но, похоже, знает, как от этого Властителя спастись.

  - Знает, - прошептал при этом, обращаясь исключительно к самому себе, конфидент, - вот и Карей вроде знал.

  - ...ну а если благородный сэр считает Властителя-Повелителя сказками, - продолжал между тем Джилрой, - что ж... думаю, уж хотя бы клад пиратский вас заинтересует. Не себе поможете, так его величеству хотя бы. Казну пополнить.

  - Хорошо, - Ролан вздохнул, - будет вам встреча. Где назначим?