- Сам-то веришь в то, что говоришь? - с усмешкой, правда не без робости, вопрошала Беспутная Бетти, - в бессмертие... в сказку эту? Если да, тогда твои дела еще хуже, чем я думала.

   Граф лишь молча покосился в ее сторону. Не отвечая. И, скорее всего, даже не узнавая свою побочную дочь.

   Один из наемников вскинул заряженный арбалет, но сэр Ролан жестом остановил его.

  - Ха! Даже твоя мерзлая плоть горит, - заявил другой наемник. Тот, который нес в руке горящий факел. Не забыл, очевидно, с какой легкостью удалось разделаться с белолицыми существами, в которых превратились гвардейцы графа.

  - Ошибаешься, тупой кусок мяса, - веско и с расстановкой произнес Карей. И с этими словами поднялся с кресла.

   Подойдя к тому наемнику почти вплотную, граф выхватил факел из его рук - без заметного сопротивления. Затем поднес свою свободную ладонь к дрожащему языку пламени... да так, что почти прикоснулся к нему. На миг ладонь разбухла, сделавшись похожей на бесформенный кусок мяса, потемнела. Затем Карей отдернул ее от огня. И следом продемонстрировал, что кисть обожженной руки вновь становится прежней. Стремительно, буквально на глазах.

  - Не путайте меня с теми снеговиками... ходячими полутрупами, которые получились по ошибке из моих солдат, - торжественным тоном заявил граф, - я... нечто большее, если кто не понял. В моем теле лед заключил союз с кровью. Теперь оба они обеспечивают мое бессмертие. Лед уберегает меня от разящего железа, делая тело крепче. А кровь... моя кровь зачарована. Если становится тепло, даже жарко - она тоже просыпается. И течет по жилам, разогревая меня в ответ.

   На миг замолчав, будто давая непрошеным гостям осмыслить услышанное да проникнуться гениальностью своей уловки, он затем добавил:

  - Но кровь знает свое место. Если тело в опасности, она спит, не высовывается. Оставляет главенство за льдом, защищающим тело. Да, в любой момент кровь может расторгнуть союз... изгнать магию Вечной Зимы из жил, став прежней. Но она не сделает этого. Ибо это моя собственная кровь. И она как хорошо выдрессированный зверь - не подведет. А коль тела обычные скоро будут уязвимы, я не дам этому случиться.

   "Твоя собственная кровь, - прошептала Беспутная Бетти, осторожно заходя за спины спутников, прячась... и одновременно доставая кинжал, некогда прихваченный отсюда же, из Каз-Надэла, - может расторгнуть союз... изгнать магию... стать прежней..."

   Глубоко вздохнув и зажмурившись, бывшая разбойница резким движением провела острием кинжала по ладони. А затем, с клинком, смоченным красными каплями, ринулась на отца-графа.

   Вероятно, сама Беспутная Бетти полагала этот свой рывок быстрым и внезапным. Но как бы то ни было, а цели она не достигла. Карей встретил побочную дочь единственным движением. Ухватив свободной рукой за горло, из другой руки не выпуская факела.

   Бетти захрипела, а граф все так же, одной рукой, поднял дюжую разбойницу над полом. Поднял легким непринужденным движением, точно мешок, полный тряпок или пуха.

  - Глупая баба, - произнес он с ноткой сожаления, и не думая признавать в этой несимпатичной женщине беглую дочь, - не спорю, догадка удачная. Только вот кровь подойдет не всякая.

   С этими словами Карей отшвырнул Беспутную Бетти в сторону. Та отлетела на несколько шагов и осталась лежать на обледенелом полу с вывернутой шеей.

  - Это уже выходит за рамки законов гостеприимства, господа, - молвил граф затем, - так что вы не уйдете отсюда так просто. Один из вас попытался убить меня - и за это я убью вас всех.

   Карей отступил к креслу в центре зала-кабинета. А в следующее мгновение распахнулись потайные, незаметные на фоне стен двери близ каждого из четырех углов. И из каждой двери вышло по одной Ледяной Деве - теперь уже настоящей.

  - Вечная Зима - для всех! - хором произнесли они своими безжизненными металлическими голосами. А затем двинулись на Ролана и его спутников.

   Конфидент и трое оставшихся наемников были вынуждены вступить с ними в бой - заведомо безнадежный, коль обычным оружием порождений ледянников было не одолеть. И, тем не менее, они встретили каждый ближайшую к нему противницу с оружием наготове. Парируя удары Ледяных Дев, и даже контратакуя. В конце концов, все люди смертны, но лучше роковой миг по мере возможностей отсрочить.

   Крогер, в отличие от остальных, в сражении этом не участвовал. И не потому, что испугался или, тем паче, манкировал обязанностями телохранителя. Просто он догадался, как побыстрее закончить схватку. Причем с благоприятным для своей стороны исходом.

   Проворно для своих лет метнувшись, уходя от клинка Ледяной Девы, Крогер устремился... не к Карею, правда, продолжавшему держать в руке единственный в кабинете-зале источник огня. Но к окровавленному кинжалу, валявшемуся неподалеку от тела Беспутной Бетти.

   Разумеется, маневр сей тоже не остался незамеченным со стороны графа. Несколько стремительных шагов - и тот настиг телохранителя сэра Ролана и преградил путь.

  - Не так быстро, - выразительно, с расстановкой произнес Карей, но Крогера это ничуть не смутило.

  - Может, убить тебя трудно, - сказал он с усмешкой, - но вот в морду дать... вполне.

   И с этими словами телохранитель впечатал свой, далеко не маленький, кулак в переносицу графа. Тот не рухнул, как можно было ожидать от простого смертного. Лишь отшатнулся на пару шагов. Но Крогеру хватило и этого.

   В следующий миг он, присев, подхватил с пола окровавленный кинжал и вонзил в ногу Карея. Кровь дочери графа - еще живая, не успевшая засохнуть - соединилась с кровью отца, очень похожей. Словно часть крови графа снова стала живой. Чтобы в течение считанных мгновений ожила и вся остальная кровь.

   Чары Вечной Зимы оставили хозяина Каз-Надэла. Он снова стал живым человеком - обычным человеком, причем промерзшим насквозь и тяжело раненым. Само собой, в таком состоянии он был не боец.

  - Как?! Быть не может! Это же не моя кровь! - чуть ли не визжал Карей, оседая на пол. И Крогер выхватил еще не потухший факел из его стремительно слабеющей руки.

  - Ну а теперь... - молвил телохранитель Ролана, помахивая факелом перед собой, - теперь займемся обмороженными стервами.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Граф Карей был еще жив, когда Ролан, Крогер и оставшиеся наемники разделались с Ледяными Девами. Но протянул он недолго - рана и лед сделали свое дело, а магия больше не защищала. Так что о том, чтобы доставить изменника в Каз-Рошал да предъявить королю, не стоило и мечтать.

   Других враждебных человеку существ, в том числе порожденных чарами ледянников, в замке не обнаружилось. Не удалось найти и Шенгдара - ни живым, ни даже мертвым. По всей видимости, насчет судьбы шута-маркиза Карей не солгал.

   Вообще, разжиться интересными находками в Каз-Надэле Ролан не смог. Даже в, собственно, покоях графа обнаружилось разве что Колесо Вечной Зимы - выложенная льдинами на полу фигура, что-то вроде алтаря для магических ритуалов ледянников... ну или для их последователей. Солдаты, служившие на северном рубеже королевства, еще называли Колесо "снежинкой" или "холодным солнцем" за соответствующую форму.

   Чтобы обшарить да скрупулезно изучить весь замок, требовалось либо много народу, либо уйма времени. Первым конфидент не располагал, второе же предпочитал беречь. Особенно в свете услышанного от Карея - этого мрачного предзнаменования о приходе Властителя Мора. От одного имени бросало в дрожь. Просто же отмахнуться от слов графа, сочтя самого его сумасшедшим, Ролан для себя считал непозволительной роскошью.

   В конце концов, дыма без огня не бывает, и Карей тоже не без причины и с ледянниками связался, и владения свои до упадка довел, и в замыслы изменнические втянул Шенгдара. Если исходить из того, что здравый смысл изначально присущ каждому человеку, то даже безумный, на первый взгляд, поступок мог иметь разумное основание. Оказаться, например, единственным ключом к спасению от смертельной опасности. Просто окружающие почему-то эту опасность недооценивают, а то и вовсе не замечают. Вот и потешаются над якобы безумцем.