С улицы доносился рев вертолетов, вставших в оборонительный круг, - их непрерывно палившие пулеметы не давали ару приблизиться к зданию. Резкий треск стрельбы заглушал дикий визг истязаемого ару. Он не выдержал, - впрочем, Анмай знал, что сам бы не выдержал вдумчивого препарирования заживо. Ещё через несколько минут, прихватив пару ящиков с имуществом убитых файа, они мчались к месту гибели его корабля.
* * *
Анмай издали заметил воронку. От корабля не осталось ничего, - он разглядел только матричный блок, лежавший на боку и полузасыпанный землей. Они приземлились в стороне от радиоактивного провала, но сожженная земля и пепел полетели во все стороны, взметенные работой винтов. Поисковые группы в защитной одежде двинулись вперед.
Здесь не сохранилось ничего, представляющего интерес. Только обломки кристаллической брони вездехода и корабля, куски сплавов и образцы материалов, уцелевших в пламени, пригодились бы местным технологам.
* * *
Прихватив свои вещи, Анмай выбрался наружу. Возвращаться обратно в тяжелой и неудобной броне ему не хотелось. Забравшись в полусожженные кусты, он натянул свою собственную одежду. Сунув весм в карман, Вэру вернулся к машине и, помедлив, приказал возвращаться. Потом задумался, глядя на проплывающую внизу землю. Что он намерен делать дальше?
Связываться с Астрофайрой ему уже не хотелось, - она бросила его без помощи, и это слишком дорого ему обошлось. На самом деле, он не числился погибшим, - его матрица осталась на борту звездолета и через полгода там появится неотличимый от него Вэру. Но, по законам Файау пропавший без вести файа считался настоящим, и его надлежало искать, не считаясь с затратами. Совсем недавно Анмай искренне верил, что это относится и к нему.
Ещё перед первой высадкой было условлено, что Астрофайра вышлет рой разведчиков на поиски пропавшего, - неважно, одного файа или целого корабля. Они летели бы сюда сутки, часть их осталась бы на месте аварии, а остальные - осмотрели бы округу. По крайней мере, его весм они бы обязательно нашли, а если и нет, - он наверняка услышал бы зовущий сигнал, хотя и не смог бы ответить. Но браслет был безмолвен, словно обычное украшение. Его предали. Бросили. Возможно, - и даже скорей всего, - потому, что Файау запретила Астрофайре все вылазки на поверхность Линзы. Анмай мог это понять, но всё же чувствовал чисто мальчишескую злость, - желание сбежать от родителей, которым не нужен.
Он знал, что это глупо, - через шесть месяцев тело Хьютай восстановится, и что тогда? Но пока... он уже знал, что именно появление здесь Астрофайры вызвало и революцию, и эту войну. Он хотел помочь своему народу, - и не ему одному. Без чьей-либо поддержки. Сам. Он знал, что, скорее всего, поступает неверно, но здесь ему нравилось. Всё, что он имел в этом мире, было делом его собственных рук. И он знал, что не откажется от этого.
* * *
Всю обратную дорогу Анмай молчал, чувствуя мрачное, глубокое удовлетворение. Едва вертолеты приземлились, он спрыгнул на бетон. Его приветствовали все, кто встречал вернувшийся отряд.
Рейд прошел очень удачно, - они уничтожили почти тысячу ару, фактически, обезглавили противника, потеряв всего лишь трех файа убитыми. Около тридцати были ранены, в основном легко. Но самыми ценными оказались привезенные ими трофеи. В их руки попали не только вещи убитых файа: десантники собрали все документы, которые смогли найти, и Нэйс мог действовать уже не наугад.
* * *
Остановившись перед воротами дворца, Анмай решил было эффектно взмыть вверх, но, помедлив, передумал. Не стоило раскрывать местным все козыри, - такие как силовой пояс. Он решил пока умолчать и об истинном назначении весма.
Когда он вошел в комнату Нэйса, тот взглянул на него с некоторым разочарованием, - серый комбинезон Вэру выглядел весьма скромно, хотя в нем тот казался собранней и старше. Его лицо тоже было спокойно. Поразивший Нэйса при первой встрече внутренний огонь исчез, - Анмай вымотался и хотел спать.
- Я рад, что ты не солгал мне, - сказал Нэйс. - Сколько ещё кораблей может прибыть сюда?
Он спрашивал с нетерпением. Анмай сильно охладил его энтузиазм, сообщив, что ни он, ни они сами не смогут связаться с его родиной, и что новых экспедиций, - по крайней мере в ближайшие годы - не будет.
Разочарование Нэйса было вполне искренним, но его быстро отвлек разбор трофеев. В их руки попало снаряжение девяти убитых файа: их мазеры и силовые пояса. Последние были бесполезны для всех, не обладающих наносетью, и Анмай отложил их в сторону. К большой радости Вэру, нашелся и его дисраптор, - но больше всего его поразил черный, с серебряной отделкой, брусок, свободно умещавшийся на ладони, холодный и тяжелый, - один из его разведчиков носил его в особом узком кармане на боку. Тонкий бронированный проводок от него, раздваиваясь, тянулся к двум массивным кольцам индукторов - блестящим, диаметром дюйма по два. Скрываясь под волосами, они одевались на уши, крепясь к мочкам зажимами - смотрелось это наверняка смешно, но Анмай, не без некоторой оторопи, узнал в этой штуке Тайат, - волка матричной системы. С её помощью он мог ощутить любого обладателя наносети в радиусе метров ста, что при необходимости прятаться и нападать внезапно, из засады, было бы просто бесценно.
Но ещё более полезной была возможность Тайат защищаться и наносить удары: хотя способность ласс изменять сознание своих жертв так и не была доказана (может быть, за отсутствием уцелевших свидетелей), Тайат могла блокировать любое постороннее воздействие и даже атаковать, правда, на небольшом расстоянии, метров до пяти. Она действовала, подобно лассе - с меньшей мощностью, но зато сразу во всех направлениях.
В том, что она сможет кого-то убить, Анмай сильно сомневался, - но даже возможность оглушить и ошеломить противника, а то и двух или трех за раз, сильно повышала его шансы. Это устройство не было, конечно, телепатором, - с его помощью нельзя было читать мысли или, тем более, навязывать кому-то свою волю - но Анмай мог ощущать настроение, общий эмоциональный фон и даже, если повезет, видеть чужими глазами, хотя и довольно-таки смутно. Он не знал, правда, сможет ли противник ощутить такое подглядывание - теоретически считалось, что нет - но, когда имеешь дело с Детьми Файау, ни в чем нельзя быть уверенным.
Тайат могла принадлежать только офицеру ЧК, наличие которого в его экипаже наводило Вэру на весьма мрачные размышления. Сейчас от этой штуковины не было никакого толку, - Анмай даже не представлял, в каких его обстоятельствах он может быть, - но заначил Тайат окончательно и бесповоротно.
Испытания мазеров и дисраптора - первых на доставленных к кухне уакки, а второго на бетонных блоках, - произвели на Нэйса очень глубокое впечатление. Он тут же наложил лапу на один из мазеров, - а ещё один присвоил неугомонный Айэт.
Благодарность правителя не имела пределов, - Анмай даже с усмешкой подумал, не попросить ли ему дюжину девиц и золота, - но он хотел, как можно больше знать об этом мире, и Нэйс предложил ему осмотреть секретные хранилища дворца. Не дожидаясь согласия, он повернулся и вышел, - легко и бесшумно, лишь колыхнулась занавесь и по стене скользнула тень. Анмай последовал за ним.
* * *
В приемной Нэйс отмахнулся от охраны. Не глядя, он ткнул в кнопку лифта и прошел между раздвинувшихся стальных панелей. Почти бесшумно они поехали вниз, потом вышли в просторный, высокий и длинный нижний коридор, почти пустой, - им попалось лишь несколько бравых автоматчиков, пара дородных чиновников в темной одежде, да одинокая девица лет семнадцати. Никто вроде бы не обращал на них особого внимания, но Анмай заметил, что в отдалении за ними таки следуют несколько крепких парней в синих рубахах, - вроде бы увлеченных беседой, но, когда бы он ни оборачивался, за ним пристально следили не менее двух пар глаз. Парни шли легко и грациозно, словно скользя по полу. Их сандалии не производили никакого шума. Коридор перед Нэйсом тоже пустел, словно по волшебству. Он оказался странноватым, - как и всё в этом мире. Пол вымощен волнистыми гранитными плитами, - по таким приятно ходить босиком в жаркий день. По левой стене через равные промежутки шли стальные одинаковые двери с непонятными надписями. Монолитная правая стена отклонялась наружу, - внутренняя сторона чудовищной крепостной стены дворца, здесь, у фундамента, имевшая толщину во много метров. На её стыке с потолком мягким, желтовато-белым светом сиял фигурный карниз из матового стекла, - он делал коридор неожиданно уютным.
