В батареях зажурчала вода, через шторы пробивались первые солнечные лучи. В эту ночь Дженифер так и не уснула. Разговор с матерью не особенно ее взволновал, она привыкла к этому. Но ее обеспокоило то, что она не может уснуть. Единственный способ сохранить свою внешность – побольше отдыхать. Даже если не спишь, а просто лежишь в постели и отдыхаешь – польза, почти такая же. Где-то она читала об этом. Она закурила еще сигарету. Но какой это отдых, когда ходишь взад-вперед и выкуриваешь за Ночь целую пачку? Пройдя в ванную, она наложила немного крема под глаза. Морщин пока нет, но надолго ли это? В среднем она спит не более трех часов каждую ночь после тех последних недель в Испании. Она вздохнула. Раньше она всегда спала нормально. И даже более чем нормально – сон для нее всегда был спасительным убежищем. Когда трудности становились непреодолимыми, она не могла дождаться ночи. До тех самых последних недель в Испании, с Марией…

Мария… Она была самой красивой девушкой в их школе, и Дженифер, как все остальные первокурсницы, изучавшие языки, боготворила ее надменно-холодную, типично испанскую красоту. Мария была старшей и ни с кем не разговаривала. Даже если она и отдавала себе отчет в том, что, является предметом всеобщего преклонения и обожания, внушая эти чувства другим студенткам, ее это нимало не трогало. Она ни с кем не дружила. Такое высокомерие лишь усиливало ее романтический ореол в глазах более младших девушек, хотя и порождало сплетни вокруг ее имени среди сверстниц. Всем казалось, что после окончания школы Мария уедет из Швейцарии, так и не позволив никому пересечь барьер, ограждающий ее царственный пьедестал. До того дня в читальном зале…

Вся в слезах Дженифер читала письмо от матери. Деньги подходили к концу, и по завершении семестра ей надо было возвращаться домой. Удалось ли ей завязать полезные знакомства? В Кливленде по-прежнему царил экономический спад, хотя в Европе из-за войны открывались новые заводы. Гарри женился на Гарриет Айронс и по-прежнему работал на автозаправочной станции. Именно это место в письме заставило ее расплакаться…

– Ну успокойся, ведь не все так плохо. Дженифер подняла глаза. Рядом стояла Мария. Величественная неприступная Мария разговаривала с нею! Мария села, Мария сочувственно смотрела на нее. Она внимательно выслушала рассказ Дженифер.

– Не знаю, чего ожидала моя мать, – устало закончила Дженифер. – Может, она думала, что учитель английского языка – это лорд с крупным поместьем…

Мария рассмеялась.

– Родители… – Ее английский был несколько высокопарным по стилю, но совершенно безукоризненным. – Мне двадцать два года. От меня ожидают, что я вступлю в брак с мужчиной, которого мне выберет отец. Выбор будет мотивирован тем, что его земли примыкают к нашим, или какими-нибудь другими семейными интересами. После гражданской войны наша страна опустошена, и долг немногих сохранившихся знатных семейств – объединиться. Я согласна с этим, но, к сожалению, вынуждена буду спать с этой свиньей…

– Я была влюблена в Гарри, – печально проговорила Дженифер. – Но он не устраивал мою мать.

– Сколько тебе лет, Джаннет? – В то время Дженифер еще звалась Джаннет.

– Девятнадцать.

– У тебя уже был мужчина?

Дженифер вспыхнула и уставилась в пол.

– Нет, но Гарри и я… мы с ним заходили довольно далеко. Я хочу сказать… я разрешала ему трогать меня там… а один раз сама взяла его за…

– А вот я ложилась с мужчиной в постель, – заявила Мария.

– И у вас все было?

– Ну конечно. Тем летом. Я проводила каникулы с тетей в Швеции и познакомилась с красивым мужчиной. Он когда-то участвовал в Олимпийских играх, а потом работал инструктором по плаванию. Я знала, какого мужчину подберет мне в мужья отец. Это будет толстый немец, сбежавший из Германии со всеми своими художественными ценностями, или кто-то из семьи Карильо. В роду Карильо у всех мужчин отсутствует подбородок. Поэтому я решила хоть в первый раз попробовать это с красивым мужчиной.

– Жалко, что у нас не было этого с Гарри. Сейчас он женился на другой.

– Вот и радуйся, что не было! Это было ужасно! Мужчина… он слюнявит тебе грудь… прорывается в тебя. Тебе становится больно. К тому же он потеет и тяжело дышит – ни дать ни взять животное. У меня пошла кровь… и а забеременела…

Дженифер не верила своим ушам: Мария, неприступная богиня, исповедуется ей!

– Орен! – выпалила Мария его имя. – Он позаботился обо всем. Врач… опять боль… и прощай, беременность. Потом сильный жар и долгая болезнь. Меня привезли в больницу, прооперировали… и теперь у меня никогда не будет детей.

– О Мария, я так тебе сочувствую. Мария лукаво улыбнулась.

– Не стоит, это же хорошо! Если отец найдет мне жениха, я сама расскажу все этому мужчине. Ни один не захочет взять в жены женщину, которая не может иметь детей. Мне никогда не придется выходить замуж! – торжествующе произнесла ока, – Но что скажет твой отец?

– О-о, тетя уже позаботилась о том, как ему объяснить. Ей-то пришлось сказать правду. Но она несла за меня ответственность и поэтому должна выгородить меня. Скажет, что заболела, что у меня была опухоль в матке, и пришлось ее удалить.

– К самом деле удалили? Мария кивнула.

– Да, начинался перитонит, и матку удалили. Но это же прекрасно. Теперь мне хоть не досаждают месячные.

Дженифер хотела сказать, что сочувствует ей, но не посмела выражать сочувствие девушке, которая считает все это чудесной удачей.

– Что ж, ты, по крайней мере, все для себя решила, – только и сказала она. – А вот мне так и придется возвращаться в Кливленд.

– Тебе не нужно возвращаться, – с нажимом произнесла Мария. – Ты слишком красива, чтобы попусту растрачивать свою жизнь, ожидая той минуты, когда станешь жертвой грубого и неумелого обращения со стороны первого попавшегося мужчины.

– Но что же мне делать?

– Через две недели семестр заканчивается. Ты поедешь со мной в Испанию на лето, а потом мы что-нибудь придумаем.

– Мария! – Это было чересчур заманчиво. – Но у меня всех денег только на обратный билет домой.

– Будешь моей гостьей. Денег у меня больше, чем я могу потратить.

Последние две недели в школе были сплошным триумфом Дженифер. Всю школу облетела новость: малышка Джаннет Джонсон удостоилась чести стать подругой Марии. Девушки бросали на нее завистливые взгляды. Мария продолжала держаться на царственно недосягаемом расстоянии со всеми, даже с Дженифер, лишь изредка перебрасываясь с нею парой слов, когда они встречались в вестибюле.

Но стоило кончиться семестру, как Мария стала относиться к ней тепло и дружески. Началось это, когда они взяли такси в Лозанну.

– Мы не можем поехать в Испанию прямо сейчас. Телеграмма от отца… – Он протянула бланк Дженифер. Отец советовал Марии провести лето в Швейцарии: в Испании все еще сильно ощущалась послевоенная разруха. Поскольку миллион человек погибли, а несколько сот тысяч были ранены, в настоящее время не представлялось возможным укомплектовать штат прислуги в их доме, поэтому его закрыли и жили пока в отеле. Но вскоре все должно было вернуться в нормальное русло, а до тех пор она могла наслаждаться жизнью за границей. В телеграмме отец сообщил номер счета в швейцарском банке.

– У нас куча денег, – сказала ей Мария. – Достаточно, чтобы совершить кругосветное путешествие. Но в Европе идет война, так что Франция исключается. Германия и Англия – тоже.

– Давай поедем в Америку, – предложила Дженифер. – Мы могли бы побывать в Нью-Йорке. Ни разу не была в Нью-Йорке.

– А как? У меня нет американского гражданства. Ехать невозможно, раз в Европе война. Вот ты могла бы сесть на пароход Красного Креста – у тебя есть преимущество как у гражданки Соединенных Штатов, но ведь остается опасность нарваться на мину или немецкую подводную лодку. Я, во всяком случае, не испытываю ни малейшего желания ехать в Нью-Йорк. Останемся на лето здесь. Гитлер со дня на день одержит победу, и все закончится.