СИЛЬВИЯ. Как это верно.

ПОЛ. Сказать, что я сделаю? Все брошу, все к черту. Знаете, кто сядет завтра же в первый же автобус, который пойдет на запад? Я. Спорим на что хотите. (Подносит бутылку ко рту).

СИЛЬВИЯ (пытаясь отнять бутылку). Пол, перестаньте, хватит с вас!

ПОЛ (вырывает у нее бутылку). Слушайте, я говорю не сгоряча и не спьяну. Я думаю об этом с давних пор. Провались он, этот город, тут только шум, сажа да сплошное жульничество. Не знаю, куда повезет меня тот автобус, но я из него не выйду, пока не найду такое место, где свежий воздух, много простора, — да, вот что мне нужно — простор и горы, горы до самого неба. И когда я увижу такое место, я сойду с автобуса и останусь жить.

СИЛЬВИЯ. Всю жизнь я мечтала уехать куда-нибудь, подальше от всех и всего, что я знаю.

ПОЛ. Вы серьезно?

СИЛЬВИЯ. Все бы отдала!

ПОЛ (ставит бутылку на столик, возле машинки). Силь…

СИЛЬВИЯ. Что, Пол?

ПОЛ. Слушайте… У нас с вами хорошие отношения, правда?

СИЛЬВИЯ. Очень, очень хорошие.

ПОЛ. Сколько раз я порывайся подойти, обнять вас, прижать к себе…

СИЛЬВИЯ. Ах, если б это были не только порывы!

ПОЛ. Может, еще не поздно?

СИЛЬВИЯ. Нет, нет, ничуть.

ПОЛ. Мы вдвоем, и больше никого…

СИЛЬВИЯ. Ах, Пол, как я счастлива. Я позвоню матери. А ты позвони жене. Я не хочу никакой жестокости. Давай сделаем так, чтобы для всех это было как можно легче.

ПОЛ (ошеломленно). Вы хотите, чтоб я позвонил жене?

СИЛЬВИЯ. Конечно, глупенький, ведь мы же поженимся, правда?

ПОЛ. Вы не поняли…

СИЛЬВИЯ. Мы поженимся, правда же?

ПОЛ. А, что тут толковать…

СИЛЬВИЯ. Я знаю, я неправа, чтобы я ни сделала, ни сказала, я всегда неправа.

ПОЛ. Нет, я неправ, это моя вина. Никчемный я, Сильвия. Ни на что настоящее у меня не хватает духу, только и могу хныкать над собой. Рохля, эгоист, подлец — вот я кто. А сейчас… о, господи… Я не о себе: на себя мне наплевать. Для меня жизнь кончена. Моя жена… (Кричит). Пусть ее черт утащит, эту мерзавку! Но дети, Сильвия! Я люблю их. Что теперь с ними будет? И теперь без работы, сбережений нет, ничего нет. Что я наделал? Что я хотел доказать?

СИЛЬВИЯ. А вы возьмите да пойдите к нему. Извинитесь, скажите что-нибудь в свое оправдание. Вы ведь у него один из лучших машини… машинистов, не забывайте.

ПОЛ. Думаете, есть какие-то шансы? Печатать я умею, спорить не приходится. Это единственное, что я умею. Смотрите, Сильвия, смотрите! (Становится к машинке спиной, рукой сзади, печатает). Проверьте. Ни одной ошибки не найдете. А вот еще, смотрите.

ПОЛ становится на стул у своей машинки, снимает ботинок, отдает СИЛЬВИИ и печатает ногой в носке, большим пальцем, передвигая каретку и регистр.

СИЛЬВИЯ. Слезайте! Хватит! Изумительно!

ПОЛ тяжело опускается на стул.

ПОЛ. Я люблю своих детишек.

Протягивает ногу, СИЛЬВИЯ надевает ему ботинок.

СИЛЬВИЯ. Знаю. Ну-ка, давайте приведем все в порядок, чтоб вы были, как огурчик. (Поправляет на нем галстук, одергивает и отряхивает рукой пиджак и т. д.). Стойте смирно. Не вертитесь.

ПОЛ. Он меня ни за что не простит.

СИЛЬВИЯ. Пойдите, извинитесь. Ну, вот, теперь вы просто картинка. Идите. Я пока приберу здесь. А бутылку давайте выбросим.

Отбирает бутылку, которую он поднес ко рту.

ПОЛ. Ладно. С этим кончено. Я получил хороший урок.

СИЛЬВИЯ. Надеюсь. Ну, идите же.

ПОЛ. Сильвия. Я вот что хочу сказать: если меня возьмут обратно, вы меня не узнаете. Пол Кэнингем, наконец стал взрослым.

СИЛЬВИЯ. Идите же!

ПОЛ. Сейчас. Сначала я хочу сказать вам спасибо… за все, что вы для меня сделали.

СИЛЬВИЯ. Ничего я не сделала.

ПОЛ. Бы сделали столько, что я не знаю, как вас отблагодарить. Вы когда-нибудь думали, Силь, что было бы, если б мы встретились до того, как я женился на Барбаре?

СИЛЬВИЯ (грустно). Много раз думала.

ПОЛ (делает шаг к ней). Силь, послушайте…

СИЛЬВИЯ (подняв ладони, пятится от него). Нет. Только не начинайте! Не надо. Ступайте.

ПОЛ входит в кабинет Хозяина.

СИЛЬВИЯ выливает виски в водосток под бачком, бросает бутылку в мусорную корзину, поднимает с пола клочки бумаги. Садится за машинку, надевает очки и начинает печатать.

ПОЛ. Все обошлось! Обошлось! Он взял меня обратно.

СИЛЬВИЯ. Как я рада за вас!

ПОЛ. Он был со мной очень мил. Выслушал меня и говорит: это можно понять, мистер Кэнингем. У всех нас свои проблемы.

СИЛЬВИЯ. Он может быть очень милым, если захочет.

ПОЛ. «У всех нас свои проблемы». Он неглупый человек.

СИЛЬВИЯ. Наоборот, он много понимает.

ПОЛ. Знаете, надо бы поднести ему какой-нибудь подарочек, показать, что служащие его ценят! (Потирая руки, садится за машинку). Ну что ж, теперь за работу. Вот уже и день кончается.

СИЛЬВИЯ. Да, скоро кончится.

Молча печатают. Внезапно ПОЛ разражается несколько искусственным смехом.

СИЛЬВИЯ. Что это вы развеселились?

ПОЛ. Мисс заведующая… Сколько буду жить не забуду. «Уверяю вас, мистер Кэнингем, я вовсе не просила назначить меня заведующей. Не люблю распоряжаться людьми».

СИЛЬВИЯ. Все мы немного притворщики, Пол.

ПОЛ (откашлявшись). Это очень верно.

Печатают. СИЛЬВИЯ начинает смеяться.

ПОЛ. Что с вами? Что?.. Что?

СИЛЬВИЯ. Вспомнила молодого человека, с которым я одно время встречалась.

ПОЛ. Это китайца, что ли?

СИЛЬВИЯ. Какого китайца? У меня нет знакомых китайцев. Тот человек был конферансье. Он, бывало, только глянет на тебя и уже начинаешь смеяться!

ПОЛ. Я вам говорил, что когда-то учился пению?

СИЛЬВИЯ. Неужели?

ПОЛ. Да. Когда мне было лет восемь, девять…

СИЛЬВИЯ (встает, собирает готовые открытки). Я не знала.

ПОЛ (поет). В тот тихий домик над рекой я мыслью лечу…

СИЛЬВИЯ. У вас есть голос.

ПОЛ (поет без слов). Та-та-ти-та та-ра-ра…

СИЛЬВИЯ (у двери хозяина). Ш-ш, не так громко.

СИЛЬВИЯ входит в кабинет Хозяина, уже не прихорашиваясь, не поправляя волосы. ПОЛ, напевая, стучит по клавишам машинки, изображая, будто играет на пианино. Замечает ошибку, комкает и сует открытку в карман.

ПОЛ (взглянув на часы). Сильвия, без двенадцати пять.

СИЛЬВИЯ. Мы же всегда кончаем печатать в четыре пятьдесят.