Она рассмеялась и сказала:

– Вы очень сильны, ваша светлость.

Он тоже рассмеялся, и они отправились в обратный путь.

На следующий день он не явился, и Каро тщетно прождала его. Вечером она почувствовала себя одинокой, еще более одинокой, чем всегда, разочарованная тщетным ожиданием.

Гамид устроил праздник в своем лагере. Он привез танцовщиц, и они танцевали перед ним в багровом свете горящих костров, зажженных его слугами. Глядя на них, он думал о Каро, представляя ее в своей большой белой палатке, окруженной многочисленными темнолицыми, преданными ему арабами. Он радовался тому, что вернулся к дикой, вольной жизни, когда он мог поступать по своему желанию, освободившись от предрассудков и требований цивилизованного общества.

Под звуки барабанов и флейт, раскачиваясь в быстром ритме танца, плясали арабы, и высокие языки пламени подымались к звездному небу, рассыпаясь сверкающими искрами в черном мраке ночи.

«Я должен уехать домой. Лучше уехать», – говорил себе Сфорцо и все-таки не уезжал из Каира, будучи уверен, что дома он будет так же одинок, как и здесь, в Каире, или где бы то ни было.

Единственным приятным сюрпризом за долгое время был для него приезд Барри Тэмпеста, Риты и Тима. Он увидел их с террасы отеля, когда подъехал автомобиль. Рита заметила его и помахала ему рукой.

Когда он сбежал с лестницы террасы им навстречу, Рита сразу заметила, что его тонкое лицо похудело еще больше и глаза с темными тенями вокруг казались печальными.

Она почти тотчас же спросила его:

– Где Каро Клэвленд? В своей комнате?

Все ее опасения и догадки сразу подтвердились, когда она услышала ответ и тон его голоса:

– Миссис Клэвленд уехала в пустыню две недели назад.

У Риты сорвалось легкое восклицание:

– Она уехала ненадолго? Я надеюсь, она скоро приедет? С кем она отправилась в путешествие? Очень жаль, что ее нет, тем более что мы привезли ей печальное известие.

Барри, отдав все нужные распоряжения в отеле, подошел к ним с Тимом. Он поздоровался со Сфорцо весело и радостно, словно расстался с ним недавно, хотя не виделся с ним более десяти лет.

– Очень рад видеть вас! Где Эссекс? Уехал в лагерь? Рита говорит, что миссис Клэвленд уехала в пустыню? Куда? Далеко?

– Я не знаю ничего определенного, – ответил Сфорцо. – Управляющий гостиницей, наверное, знает что-нибудь о ее местопребывании.

– С кем она уехала?

– Кажется, миссис Клэвленд уехала со своей горничной.

Барри свистнул:

– Вы хотите сказать, что она уехала одна?

Сфорцо ответил сухо:

– Кажется, да.

– Черт возьми! – воскликнул Барри удивленно.

Вскоре на террасе снова появились Рита, которая успела переодеться, и Тим в белом фланелевом костюме.

Сфорцо невольно подумал: «Я скоро узнаю».

Вместо этого он услышал, как Барри спрашивал Риту, заказать ли ей кофе или чай, а Тима – хочет ли он пива.

Рита, заметив тревожное выражение его глаз, сказала серьезно:

– Маркиз, у нас очень печальное известие для Каро. Ее муж умер на прошлой неделе. Он заразился какой-то болезнью и умер на борту корабля через день после того, как унаследовал титул и состояние своего покойного дяди. Вы помните, как мы с Каро говорили о лорде Вильтшире? Это был дядя Джона. Адвокаты Клэвлендов протелеграфировали Каро в Париж, я распечатала телеграмму, и мы с Барри решили лучше приехать сюда. Где Каро? Ей, конечно, можно протелеграфировать?

– Наверно. Я ничего не знаю, – ответил Сфорцо сдавленным голосом.

Он знал лишь одно: она была свободна, совершенно свободна, и она уехала в пустыню с Гамидом эль-Алимом. Душу его терзала ревность. До сих пор она была недоступна, она была женой другого. Он верил в Каро, он знал, что она была чуткой и чистой, с тонкой, прекрасной душой, и он не мог представить себе, что она была способна на низкий поступок. Теперь она была свободной, и Алим мог знать об этом.

Голос Барри прервал его размышления:

– Я пойду к управляющему и попытаюсь узнать ее адрес, чтобы послать ей телеграмму.

– Может быть, мы поедем за ней? Я всегда мечтал о поездке по пустыне, – заметил Тим.

Отец улыбнулся:

– Это путешествие будет слишком длительным, Тим.

Когда он ушел, Рита обратилась к Сфорцо:

– Джиованни, вы знаете, с кем Каро уехала на эту виллу?

Сфорцо ответил:

– Миссис Клэвленд уехала одна в сопровождении своей горничной.

– Одна? – повторила Рита, нахмурив брови. – Но… но… – она смущенно рассмеялась, – в этом, конечно, нет ничего предосудительного, но все же Каро не должна была ехать одна. Где находится вилла?

– Кажется, к югу от Луксора.

– Но это очень долгое путешествие. Туда нужно ехать больше суток.

Наступило молчание.

Рита опустила глаза на свою чашку, закусив нижнюю губу. Лицо ее выражало досаду и беспокойство. Тим разглядывал оживленную улицу. Сфорцо испытывал гнетущее чувство тоски и недовольства. Появился Барри. С необычайной для него поспешностью он подошел к столу.

Он бросил недокуренную сигару, сел к столику и сказал ровным голосом:

– Фрегори дал мне адрес. Я хотел послать телеграмму, но это невыполнимо, так как нет телеграфного сообщения.

Сфорцо внезапно поднялся:

– Это можно уладить, Тэмпест. Я думаю, что смогу помочь вам. Сегодня вечером я хотел выехать в пустыню, где должен встретиться с моим братом. Я поеду к миссис Клэвленд и передам ей письмо или устное известие от вас, а также смогу сопровождать ее обратно в Каир.

Барри посмотрел на Риту и наконец сказал:

– Очень любезно с вашей стороны. Не правда ли, Рита?

Рита быстро взглянула на Сфорцо. Обычное насмешливое выражение в ее глазах исчезло. Она казалась озабоченной, почти печальной.

– Это очень благородно с вашей стороны, – произнесла она тихо, – я не знаю, что бы мы делали, если бы вы не помогли нам.

– Мне надо уйти, чтобы подготовить все для моего путешествия, – сказал Сфорцо. – Нужно купить билет и позаботиться о дальнейших средствах передвижения после того, как поезд достигнет конечной станции.

Он простился и быстро ушел, исчезнув среди толпы.

Барри зажег новую сигару и, нагнувшись вперед, сказал:

– Странно, что Каро уехала одна в такое путешествие.

Он встретился взглядом с глазами Риты. Ее взгляд был яснее слов.

– Не думаешь ли ты, что за этим скрывается что-нибудь?

Рита пожала плечами и улыбнулась. Когда она ушла с террасы и очутилась в своей комнате, она начала ходить взад и вперед по ней, преисполненная беспокойства.

Вошел Барри:

– Вернулся Сфорцо. Тебе надо спуститься вниз и сказать ему, что передать Каро.

– Иду, – ответила Рита.

Она хотела поговорить со Сфорцо наедине, хотя не знала определенно, что сказать ему. Сфорцо встретил ее у подножия лестницы. Он улыбнулся ей, и она невольно подумала, какая у него прелестная улыбка. Когда он улыбался, его лицо преображалось. Казалось, его обычная сдержанность уступала место мальчишескому задору и его глаза смеялись.

Рита поняла наконец: «Он так рад будет увидеть Каро, что все остальное для него не имеет значения». Она не поверила ему, что он и раньше собирался уезжать в этот вечер. Сфорцо был в костюме для верховой езды, прекрасно сидевшем на его стройной фигуре.

– Когда вы думаете вернуться? – спросила она.

– Через пять дней, – сказал он, подумав.

– Через пять дней? – Разочарование слышалось в ее голосе.

– Может быть, и раньше, но, миссис Тэмпест, путешествие долгое, и, может быть, миссис Клэвленд уехала куда-нибудь дальше.

Рита спросила:

– Разве у нее есть здесь знакомые или друзья?

Их взгляды встретились, и она поняла, что он ничего не скажет ей.

– Я так мало знаю о планах миссис Клэвленд! – ответил он.

Она кивнула головой:

– Как жаль, что ее нет здесь.

– Да, миссис Клэвленд?

– Теперь ее зовут иначе, но так трудно привыкнуть к новым именам, – прервала она его.