Хэрриган появился в дверном проеме и увидел бандита прямо перед собой. Колумбиец уставился на него безумным взглядом, его грудь вздымалась — он пытался отдышаться. Каждая мышца Хэрригана напряглась. По спине струился пот. Предсказать, что последует за этим, было невозможно. Хэрриган не выносил подобных ситуаций. Парень явно не в себе, и один Бог знает, от чего. Это уже не человек, а обезумевшее от наркотиков животное, способное на что угодно.

Инстинкт подсказывал Хэрригану — надо стрелять, но он не мог нажать на курок, даже зная, что этот «скорпион» первым по ним стрелял и ранил Зинка. У Хэрригана было преимущество внезапности, и хотя ему этого не хотелось, он обязан был попытаться взять его живым.

Колумбиец посмотрел на Хэрригана, вернее, мимо Хэрригана, на что-то у него за спиной, и глаза его буквально полезли из орбит. Он попятился и закричал:

— Нет! Нет! Убирайся!

Бандит вскинул руку с автоматическим пистолетом и Хэрриган, не колеблясь, разрядил в него кольт. Пули, словно перфоратор по бетону, застучали по бронежилету колумбийца, их удар был так силен, что он опрокинулся и полетел с крыши здания вниз. Его руки продолжали крепко сжимать оружие, и пока он падал, беспорядочные очереди белыми бороздами чертили небо. Тело бандита несколько раз перевернулось в воздухе и гулко упало на стойку передвижной закусочной «Кукурузный хлеб Ху-аиа».

Хэрриган прерывисто вздохнул, зарядил пистолет и посмотрел на солнце.

— Чертова жара!

Он, было, хотел подойти поближе к краю крыши, но ему снова показалось, будто к затылку прикоснулось что-то холодное. Он резко обернулся и вскинул кольт.

Вокруг никого не было.

Хэрриган замер. Его глаза дюйм за дюймом ощупывали крышу, но он ничего не видел, кроме пляшущих волн зноя. Ничего. И все же он точно знал — рядом кто-то был.

Хищник наблюдал за мерцающим красным силуэтом Хэрригана, застывшего перед ним в боевой стойке — с оружием в вытянутой руке.

Сканер шлема загудел сильнее, силуэт в поле зрения охотника увеличился. Хищник ощущал исходящее от этого человека… его острый, как лезвие бритвы, взгляд.

В фокусе появилось дуло пистолета, направленное прямо на него. Человек стоял твердо и был настроен решительно.

Создавалось впечатление, что противник видит его, но это, разумеется, было невозможно. Впрочем, вполне допустимо, что человек чувствовал затаившуюся рядом какую-то опасность. Он непонятным для Хищника образом ощущал его присутствие. Хищник сохранял полную неподвижность. Да, этот человек тоже охотник и воин, это несомненно, малейшее движение — и он мгновенно насторожится. Почувствовав угрозу, он начнет стрелять. Оружие в его руках вполне могло нанести скафандру серьезные повреждения, а пробив его, даже вызвать смерть.

Теперь людей опасно недооценивать. Это убедительно доказала запись той неудачной экспедиции. Люди, которых повстречал охотник, убедительно доказали, что убить их не просто, что охота на них — опасная игра, отчего, вероятно, предвкушение ее становилось еще слаще. Были взяты трофеи, великолепные, со вкусом, — все, кроме одного.

И этот один, как это ни казалось невероятным, одержал над охотником верх. Тот человек дрался, как загнанный зверь, дрался беспощадно. И победил. Наказанием за неудачу охотнику послужило его самоуничтожение. Тот, первый, был сверхчеловек, и вот сейчас здесь оказался еще один такой, обладающий огромным мастерством и обостренным восприятием. Да, эти существа в своем развитии и впрямь ушли далеко вперед. А из этого экземпляра получится со временем замечательный трофей,

Постепенно Хэрриган расслабился и опустил пистолет. Опять нервы шалят, подумал он. Я становлюсь психом. Просто я слишком стар для этой игры. Давненько уже хожу по краю, все испытываю судьбу. Может, пора все бросить и поселиться на какой-нибудь маленькой ферме, пока я еще со щитом. Он двинулся к лестнице, перестав обращать внимание на свои ощущения, забыв о присутствии враждебного существа, которое находилось в такой опасной близости…

С лестницы на крышу ворвался Дэнни Арчулета в сопровождении десятка полицейских в пуленепробиваемых жилетах, с револьверами и автоматическими винтовками. Он на мгновение задержался, чтобы отдышаться. Полицейские тут же образовали круг, держа под контролем всю крышу.

— Майк! Ты в порядке?

— Да, вроде все нормально, хотя… — задумчиво проговорил Хэрриган, испытывая непонятную тревогу. — Он что, теряет способность владеть своими чувствами и превращается в психа? Он мог поклясться, что там, у него за спиной, кто-то есть.

Хэрриган осторожно подошел к краю крыши и посмотрел вниз. Он с детства боялся высоты и стыдился в этом признаться. Арчулета встал рядом. У Дэнни с высотой все было о’кей. Арчулета рассеянно потрогал золотой медальон на шее, служивший ему талисманом, такая уж у него была привычка. Он делал это часто, особенно когда испытывал стресс. Увидев распростертое на стойке закусочной тело колумбийца, он хмыкнул.

— Мне надо спуститься! — нервно бросил Хэрриган.

Дэнни знал о том, что друг боится высоты, хотя больше никто не догадывался об этом. Хэрриган неторопливо отошел от края и повернулся к полицейским.

— Обыскать крышу, — его приказы были быстрыми и краткими. — Двигаться сверху вниз. Проверить каждый этаж. Возможно, остался кто-то еще. Опечатать здание. — Он повернулся к Арчулете. — Пошли.

Они спускались по лестнице, по-прежнему настороженные, готовые к встрече с кем-нибудь из оставшихся в здании бандитов.

На этаже, где на них напал колумбиец, они прошли через открытую дверь в комнату, откуда он выбежал. У двери с понурым видом стоял полицейский Андерсон, новобранец, а Леона Кэнтрелл осматривала комнату. Хэрриган с Арчулетой вошли и застыли на месте.

Комната напоминала бойню. Она вся была забрызгана кровью, а стены были испещрены пулями. Хэрригану и прежде доводилось видеть места, где совершались убийства, но подобного он не видел.

— Господи, — тихо пробормотал он.

Три тела лежали на полу в разных позах. Создавалось впечатление, что «скорпионов» убили, трупы разбросали. Леона, стоявшая опустив руку с револьвером, молча смотрела на одно из этих тел. Она словно оцепенела. Хэрриган подошел к ней и тоже посмотрел на труп. Боевик лежал на спине, лицо его было залито кровью, а грудь представляла сплошное кровавое месиво. Казалось, у него взорвалась грудная клетка, края огромной раны оплавились, будто их кто-то прижигал.

Арчулета принялся обходить комнату, осматривая следы от выстрелов, измеряя углы и траектории полета пуль, пытаясь представить, что же тут могло произойти.

— Черт! — выругался Хэрриган, глядя на труп.

Леона, выходя из оцепенения, вскинула на него глаза.

— Что все это значит, черт побери? — спросил Хэрриган.

— Их резали на куски, — ответила Леона. — Кто мог это сделать?

Она внимательно посмотрела на Хэрригана, который ходил по комнате, стараясь запомнить все детали, отмечая положение тел, обращая внимание на валявшиеся кругом гильзы, на сотни дырок от пуль в стенах. Он никак не мог понять, что же тут случилось, никак не мог уразуметь смысла происшедшего.

Эта бойня вообще казалась ему бессмысленной. И от чьей руки умерли эти люди?

— Возможно, их тут поджидали, — сказал он.

— Но кто? — спросила Леона. — Быть может, это банда с Ямайки? — Как и Хэрриган, она подумала о давнем соперничестве двух сильных группировок, занимающихся сбытом наркотиков в Лос-Анджелесе и в других городах страны.

— Это не в их стиле, — возразил Хэрриган, — и куда, к чертям собачим, они тогда подевались?

Вопрос был уместный. Если соперники проникли в штаб-квартиру «скорпионов» и устроили в нем засаду, значит, когда «скорпионы» вошли в здание после перестрелки на улице, те уже находились внутри. Как же им удалось так быстро перебить колумбийцев и выбраться? Их не видел ни один полицейский, а ведь все здание было окружено.