АССУНТА (смеется). Ну что я могу поделать? Это моя слабость! (Неудержимо смеется.) Какая я дура… Иногда смеюсь так, без причины… Кто мне поверит… Разрешите… (Уходит.)
ЭРРИКО. Ну и дура!
Появляется Поп, за ним следует виноторговец с пустым бочонком на плече.
Поп. Вино все разлито по бутылкам.
ЭРРИКО (подавая ему бумажку в сто лир). Дай ему сто лир… (Показывает на виноторговца.)
ПОП (передает деньги). Благодари синьора.
Виноторговец благодарит жестом.
Он немой.
Виноторговец уходит.
Вам ничего не требуется?
ЭРРИКО. Будь в переулке. Понадобишься — позову.
ПОП. К вашим услугам… (Уходит.)
ЭРРИКО (Амалии). Значит…
Входит Пеппе, продолжая разговор с Федерико, который следует за ним.
ПЕППЕ. Ничего у нас не получится, Федери…
ФЕДЕРИКО. Послушай, сейчас я подпишу этот чек и отдам тебе.
ЭРРИКО (с досадой). В этом доме слова не дают сказать!
ПЕППЕ (к Федерико). Дело не в чеке… А в том, что надо платить двести шестьдесят тысяч лир.
ФЕДЕРИКО (готовясь подписать чек). Ладно, надо же кончить с этим делом… (Амалии.) Донн'Ама, две чашки кофе… Привет, Красавчик.
Амалия наливает две чашки и подает.
ПЕППЕ. Выпьем кофе. Я угощаю. А что касается денег, то тут ничего нельзя рассчитать.
ФЕДЕРИКО. Значит, там пять покрышек для «Фиат-1100»?
ПЕППЕ. Да, и совсем новенькие. На них еще заводская марка и тальк не стерлись. Вот тут Красавчик, он в этих делах разбирается.
ФЕДЕРИКО. Я очень уважаю Красавчика, но я сам в этом разберусь!
ПЕППЕ. Тогда гони двести шестьдесят тысяч лир да скажи спасибо, что отдаю. Еще немного, и они будут стоить триста тысяч лир…
ФЕДЕРИКО. Но я уже их запродал… Надо же и мне заработать немного?
ПЕППЕ. И хочешь заработать сто пятьдесят тысяч лир? В общем, поговори с Амедео, ведь мы с ним вместе продаем… Если он согласится скинуть тебе сколько-нибудь…
Пьют кофе.
ЭРРИКО. Постарайтесь сойтись в цене.
ПЕППЕ (Красавчику). «Априлия» как ходит?
ЭРРИКО. Я уже пробовал. Она у меня в гараже. Если хочешь за нее семьсот тысяч, хорошо, а нет, так вот тебе ключ… (достает из кармана жилета ключик от машины) и иди забирай ее.
ПЕППЕ. Да я и просил за нее как раз семьсот тысяч лир.
ЭРРИКО (вспоминая). А… гм… а я уже забыл… Впрочем, эта машина стоит того… (Извлекает из кармана брюк пачку банковских чеков и выбирает из них два.) Держи, тут два чека: один на пятьсот, другой на двести… (Подает.)
ПЕППЕ (берет чеки). Ого! Благословенна рука господня! Как хорошо, когда человек разбирается… (К Федерико.) А ты вечно шум поднимаешь… С тобой столько волынки, прежде чем дельце сварганишь.
ФЕДЕРИКО (задетый за живое). Ты же знаешь, что я не жадный! Держи двести шестьдесят тысяч лир… (Пишет в чековой книжке и, оторвав чек, вручает его Пеппе.) Тут нужен дон Дженнаро с новым проектом закона.
Входит Амедео, он тоже расфранчен.
АМЕДЕО. Добрый день, синьоры. (Идет к комоду, шарит на нем. Находит что-то очень важное для себя.) Ах вот он! А я-то уже думал, что не найду его. (Показывает сверток в газетной бумаге.)
Входит Риккардо, он похудел, одет бедно, вид жалкий.
РИККАРДО. Добрый день!
Ему еле отвечают.
АМАЛИЯ (с неудовольствием). Добрый день, синьор. (Обменивается взглядом с Красавчиком.) Желаете чего-нибудь?
Риккардо растерянно смотрит на присутствующих, делает Амалии знак, что хотел бы поговорить с нею с глазу па глаз.
АМАЛИЯ. Ну ладно, подождите минутку…
РИККАРДО (решительно). Да, я подожду… (Отходит в сторону, вправо, в глубь сцены.)
ПЕППЕ (отводит Амедео в сторону). Амедео, сегодня вечером мы не сможем увидеться?
АМЕДЕО. Вечером у нас гости. Ты придешь?
ПЕППЕ. А как же? Я приглашен.
АМЕДЕО. Тогда здесь и поговорим.
ПЕППЕ (осторожно). Здесь мы не сможем поговорить! (Украдкой осматривается вокруг.) Есть одна машина с пятью новыми покрышками… Завтра вечером нам придется потрудиться…
АМЕДЕО (прерывая разговор). Ладно, поговорим об этом на улице…
ПЕППЕ (Амалии). Донн'Ама, получите за кофе… (Подает деньги, Амалия прячет их в карман.)
ФЕДЕРИКО. Донн'Ама, сигареты есть?
АМАЛИЯ (быстро). Нет. Не принесли.
ПЕППЕ (иронически). Ладно, все понятно. С сегодняшнего утра сигареты исчезли.
ФЕДЕРИКО. Запрещено директором.
ПЕППЕ. Федери, ты идешь?
ФЕДЕРИКО. Иду. (Прощается.) Синьоры, всего хорошего! Амедео, ты остаешься?
ЭРРИКО. Да, Амедео останется здесь. Амедео, нам надо поговорить!
ПЕППЕ. Тогда до вечера, до ужина. Пошли. (Уходит, разговаривая, с Федерико.)
АМАЛИЯ (к Риккардо). Итак, чем могу служить, синьор?
РИККАРДО (робко). По тому соглашению, что мы с вами заключили…
АМЕДЕО (к Эррико). Я буду в переулке на углу. Когда понадоблюсь, позовите меня. (Собирается уходить, затем останавливается, словно вспоминая.) Сверток… опять забыл о нем… Тут триста тысяч лир… (Замечает, что сказал лишнее в присутствии Риккардо.)
АМАЛИЯ (стараясь замять, шутливо упрекает сына). Триста тысяч лир?! Какой шутник.
АМЕДЕО (смутившись, говорит больше для Риккардо). Это деньги моего приятеля, который должен прийти за ними… Ну ладно, я буду на углу… (Берет сверток, оставленный на столе, и выходит.)
АМАЛИЯ (к Риккардо). Итак?
РИККАРДО (застенчиво, приготовившись изложить свое печальное дело, но без неприязни к собеседникам, словно во всем виновен он сам). Я говорю не с точки зрения закона, нет, ради бога… Но я хотел бы обратиться к вашей совести…
Амалия не торопясь усаживается слева у стола, повернувшись спиной к Риккардо. Эррико, который раньше сидел у противоположного края стола, занимает такое же положение и невозмутимо курит.
Первый раз, когда я оказался без денег, вы мне предложили продать одну из моих квартир, сказав, что имеете покупателя. Я, будучи в крайней нужде, согласился. Так же произошло и во второй раз, когда я потерял место бухгалтера в обществе по ремонту лифтов и продал вторую квартиру. Потом я узнал, что обе квартиры купили вы. Приношу вам свои поздравления и желаю вам пользоваться ими сто лет. Затем вы мне дали сорок тысяч лир под залог дома, где я живу с детьми, и заставили меня подписать у нотариуса бумагу, в которой за мной сохраняется право выкупа дома путем возвращения суммы в течение шести месяцев с момента подписания. (Пауза. Заметив, что его слова воспринимаются холодно, все более робеет. По собирается с духом и продолжает.) Срок обязательства истек двадцать дней назад, согласен… Но вы посылаете мне через вашего адвоката предупреждение: «Или вноси квартплату четыре тысячи лир в месяц, или убирайся!» (Столь вопиющая несправедливость придает ему силы.) Не говоря уже о том, что мне некуда идти… я не в состоянии платить четыре тысячи лир в месяц… Вы имеете смелость забрать мой собственный дом всего за сорок тысяч лир?
ЭРРИКО (не меняя положения). Но… речь идет не о сорока тысячах лир… В обязательстве сказано, что если вы не уплатите сорок тысяч лир в течение шести месяцев, то, для того чтобы стать собственницей вашей квартиры, синьора Амалия обязана внести вам еще пятьдесят тысяч лир. Поэтому адвокат и послал вам предупреждение… Почему вы не желаете взять пятьдесят тысяч лир?.. Забирайте их и ищите себе другую квартиру…
