— Я часто думаю, что станется с ними без меня, — признался Лавр.

— У тебя нет учеников? — спросил Феликс.

— Все воюют. Каждый мечтает управляться с копьем и арбалетом, уложить десяток Магоговых тварей. А не вырезать фигуры изо льда…

— Со слов Орхидеи мне показалось, что жители форта любят Галерею, — возразил Феликс.

— Да, любят. Воины часто проводят там время и будут жалеть, когда она придет в запустение… Ладно… бог с ним… Не понимаю, с чего это у меня в голове поселились такие мысли…

Орхидея нетерпеливо вышла им навстречу, Лавр сжал ее в объятиях.

— Орхидея — моя жена, Феликс. Тёрн видел ее, когда она шла ко мне на свидание.

Феликсу сразу вспомнилось, что говорил про Орхидею начальник форта: многие воины, не оставшись равнодушными к ее красоте, пытались ухаживать за ней, но она всем отвечала отказом. Вот где причина такой неприступности — она жена Лавра!

Однако почему они с Орхидеей держат это в секрете? Конечно, в Огненном городе влюбленный кузнец Дарен вынужден был украдкой видеться с дочерью богача Мирой. Но в форте, где богатство ничего не значило, а жители считали себя связанными узами боевого братства, зачем было скрывать свою любовь?

— Жизнь разведчика часто висит на волоске, — сказала Орхидея. — И раз Лавр командует отрядом, то кто-нибудь может посчитать, что порой он бережет меня нарочно, а на самое опасное дело посылает других. Но Лавр не бережет меня, я бы ему не позволила!

— Верно, — взял слово Лавр. — Я не пытаюсь защитить Орхидею, хотя иногда бывает нелегко удержаться. И все же мне стало бы вдвойне трудней принимать решения, будь у воинов сомнения в моей справедливости.

— Не собираетесь же вы таить свои отношения вечно? — затронул деликатную тему Феликс.

— Я быстро выдвинулся и еще не успел заслужить безоговорочного авторитета у воинов. Но со временем я проявлю себя как командир — тогда и настанет срок сбросить маски, — поделился Лавр. — Теперь тебе все известно, Феликс. Тёрн вовсе не обознался, он сказал чистую правду.

— У меня есть последний вопрос. Мне как раз пригодилась бы зоркость разведчиков, — и Феликс достал из внутреннего кармана плаща белую отполированную косточку, напоминающую фалангу пальца; она была покрыта сложным резным узором. — Чьё это?

— Откуда ты взял такую вещь?

— Кто-то обронил ее на крепостной стене.

— Мы с Лавром ни у кого не могли видеть ничего подобного, — ни секунды не колебалась Орхидея. — Это похоже на "сокровенный амулет", их никому не показывают.

— У нас есть обычные талисманы, — заговорил Лавр. — Орхидея вплетает в волосы разноцветные нити. Я сделал татуировки на лице. Но у иных есть особые амулеты. Их не носят напоказ.

— Так что, "сокровенные" талисманы есть не у всех? — переспросил Феликс.

— "Сокровенными" становятся лишь те, с которыми связано что-то исключительное, — ответила Орхидея. — Если фляга чудом спасет тебе жизнь — примет на себя удар вражеского клинка, — то помятая фляга потом перейдет к твоим детям и внукам, не только как память о стародавних сражениях, но и как твое благословение. О "сокровенных" амулетах не принято болтать без нужды.

— Нужно вернуть амулет владельцу, — обеспокоено молвил Лавр. — Наверное, хозяин уже ищет его по всему форту.

— Полагаю, эта вещица принадлежит предателю.

— Немыслимо! Почему?!

— Именно потому, что хозяин его не ищет. Думаю, столь важную пропажу он обнаружил бы очень скоро. И уже сейчас расспрашивал бы каждого встречного и обшаривал бы каждую пядь земли. Как бы ты поступил, случись подобное с тобой, Лавр?

— Перерыл бы весь форт.

— Я побывал на месте происшествия, — развивал мысль Феликс, — и мне самому пришло в голову, что попавшаяся мне отполированная косточка — украшение или талисман, хотя я даже не представлял, насколько ценный. Хозяин обязательно предъявил бы на эту кость права. Однако хозяин "сокровенного" амулета не предпринимает попыток получить его назад. Странно, да? Видимо, он боится, что остальные узнают, где эта штука была потеряна.

— Но как ты его вычислишь? Раз талисман "сокровенный", владелец мог никогда не доставать его на свет божий при посторонних.

— Не спорю, да и маленькой отполированной косточки недостаточно, чтобы предъявить воину столь тяжкое обвинение. Мне нужно что-то более существенное, — подытожил Феликс.

Приближался час отбоя. И приближался еще один — страшный для защитников форта час. Все свидетельствовало о том, что грядет штурм крепости, большое наступление нежити на Ледяной форт.

Каковы бы ни были условия договора между Магогом и предателем, очевидно, что тот получил приказ вывести из строя баллисты перед самым началом битвы. И теперь где-то поблизости уже стягивались ужасные войска монстров, собранных из отдельных кусков плоти и оживленных злой волей.

Под каменными сводами подземелья изготовились к атаке летуны. Обычно их встречали в воздухе тяжелые стрелы из механических орудий; так произойдет и на сей раз, хотя Магог ожидал, что тетивы на баллистах будут подрезаны и лопнут во время боя. Что еще должен был совершить предатель? Диверсия с баллистами провалилась, но что если другие поручения Магога изменник выполнил успешно? Феликсу важно были найти этого человека и помешать ему соблюсти договор с чудовищем до конца.

Феликс после беседы с Орхидеей и Лавром шел обратно в шатер, но там перед входом столпилось более десятка воинов. Не имевший понятия о причинах этой сходки, Феликс прислушался и услыхал голос Исидора. Ученого спрашивали:

— Скажи, какого цвета солнце?

— Оно выглядит иногда желтым, иногда оранжевым, а иногда красным, — давал ответ астроном. — Солнце окружает солнечная корона, которая имеет очень высокую температуру, однако она крайне разрежена, поэтому видима невооруженным глазом только в периоды полного солнечного затмения. Солнце интересно целым рядом грандиозных явлений — на нем бывают солнечные пятна, солнечные вспышки, вариации солнечного ветра, а на Земле его могущество проявляется, вызывая полярные сияния и геомагнитные бури!

Ученый и дюжина его добровольных учеников были так поглощены лекцией, что не замечали Феликса. Тот еще некоторое время слушал, как Исидор наставляет жителей подземного форта, никогда не видевших ни открытого неба, ни звезд.

— Вот и ты, друг мой! — внезапно опомнился ученый, завидев Феликса. — Я вышел подышать воздухом, а молодежь проявляет интерес к Солнцу…

Судя по всему, астроном был совершенно растроган вниманием воинов к небесному предмету своей науки.

— Ученье — свет, — улыбнулся Феликс и нырнул под полог шатра.

Оказалось, что внутри его ждал только Тим.

— Седоус схватил сундук с инструментами и пошлепал искать кузнеца. Конец твоему пистолету, Феликс! — посочувствовал вор. — Часовщик из него сделает самогонный аппарат или что-нибудь в этом роде.

Но Феликс уже смирился с тем, что подарил пистолет Седоусу.

— Что ж, все при деле: наш ученый просвещает молодежь, мастер изобретает… А ты, Тим?

— Да я уже со всем фортом перезнакомился!

Тим начал с живостью перечислять имена новых знакомых: Базальт, Нефрит, Сердолик, Зима, Рута…

— Мак, Берилл, Агат, Лавр, — добавил Феликс, уловив общую закономерность. — Смекаешь, Тим? Ледяной форт веками пытается сберечь память о поверхности Земли. У некоторых здесь обычные человеческие имена, разве что устаревшие. У многих вместо имен — слова, значение которых утрачено. Местные жители никогда не видели солнца, но несут его на своем знамени. Им неизвестно, что такое "рута" и "мак". А еще здесь не бывает зимы, они не добывают ни агатов, ни сердоликов, но жители Ледяного форта сохранили эти слова, пусть и столь необычным способом.

В уме Феликса вспыли непереводимые прозвища, которыми тайно называли друг друга монахи Магоговой пустыни. Брат Константин назывался "Хасшериком", кто-то из его сообщников — "Эльшибаром". На каком языке? Кто окрестил их так — не сам ли Магог?