Тахир нарушил дуэльный кодекс, выйдя конным против пешего и потом, применять огнестрел против практически безоружного противника не полагается, вот и наказал его всевидящий. Последствия неправедного поведения на дуэли караются разграблением имущества побеждённого, в пользу победителя, причём родственники побеждённого становятся рабами победителя, ибо так повелел всевидящий.

По законам бедуинов брат погибщего шейха становится сам шейхом, только не в том случае, когда щейха настигает карающая рука всевидящего. Если бы брат шейха не убежал от бедуинов, то он стал бы рабом, пусть не моим, так как и я бежал, а любого другого желающего иметь раба. Впрочем, желающих иметь рабом брата, наказанного всевидящим, наверно не нашлось бы и его зарезали, даже не как скотину, а как мешающую проходу ветку.

Когда я вернулся к шатру, то один из воинов, самый старший по возрасту, чего его жалеть, он уже пожил, сказал, что из шатра никто не выходил. Я понял, что они не осмелился войти в шатёр и решил разыграть козырную карту. Я заорал, что есть мочи: ищите всех, кто собрал мешки и готовится удрать.

Нашли слуг и родственников шейхов, которые собрали вещи и ожидали шейхов для того, что вместе кинутся наутёк. Приказал их раздеть и мы увидели золото висевшее на теле. Зашёл в шатёр, затем вышел и крикнул: отрубите им головы, они убили шейхов и хотели удрать с награбленным. Что-то немыслимое, чтобы слуга осмелился поднять руку на господина и украсть деньги. В результате беднягам, так хотевшим бежать и тем самым сохранить шкуры, отрубили головы. Воины, окружавшие меня, остались без шейхов. Люди шейха Тахира побоявшись, что другие племена разорят род, попросились под руку султана. Таким образом, у меня в подчинении оказались пять племён без шейхов, которые султан обязан защищать.

Всё это было, кажется, сто лет тому назад, а на самом деле, наверно, не прошло и двух лет. Но, вернёмся к действительности.

Саид попытался продолжить обличения.

– Зачем ты сделал так, чтобы меня унизили, Об Халиль?

На поставленный вопрос принято отвечать обвинением.

– Почему ты не узнал меня, Саид?

– Я узнал тебя Об Халиль, когда ты послал воздушный поцелуй. Зачем тебе моя душа?

Когда я настаивал на повешении врагов, вместо того, чтобы издеваться над ними сутками, для проверки стойкости, меня посчитали мягкотелым интеллигентом. Для укрепления демонического облика я, после повешения очередного врага, посылал в его сторону воздушный поцелуй. Бедуинам же пояснил, что таким образом забираю души убиенных врагов в рабство. Они, то есть души, будут рабами всё оставшееся до скончания мира время.

Иногда, чтобы сделать более уступчивыми собеседников, делал вид, что подношу руку к губам. Как правило, после такого пассажа переговоры успешно оканчивались.

Но, позже я узнал, что среди бедуинов появилось поверье, если подношу руку ко рту, то надо успеть отрубить руку, а ещё лучше срубить голову. Понятно, что экспериментировать подобным способом я не мог позволить и на всякий противопожарный случай решил руки, в чужом присутствии, ко рту не подносить.

Таким образом появилась её одна страшненькая легенда, что я питаюсь только душами, а ничего земного в пищу не употребляю. Это поверье, собственно как все поверья, имело обратную сторону, пониже спины. Мне перестали приносить еду и питьё. Приходилось выкручиваться, сам не знаю как.

Надо расставить все точки над бедуином, может пригодится для каких-нибудь беззаконных целей?

– Откуда я знаю Саид, может ты послан убить меня, одним из тех, кто хочет занять трон. Если, сделаешь это, то твоя душа будет рабом до скончания мира. Тебе придётся служить, пока мы живы, а твоей душе и после смерти, некоторое время.

Конечно, Саид как все правоверные, верящие во всевидящего, заботился о том, чтобы душа попала в рай. То, что душа вместо рая попадёт в рабство к демону, его совершенно не устраивало.

– Могу я узнать Об Халиль, что должен сделать, чтобы дуща не томилась в рабстве?

Очень простой ответ на столь простой вопрос.

– Я отпущу душу после того как прослужишь пять лет. Если умрёшь выполняя моё поручение, то душа обретёт покой. Но, смотри Саид, если захочешь обмануть, то душа не получит свободы, даже поле окончания мира.

Наверно он успокоился, всё равно, по законам его общества, должен служить как раб, а тут всего пять лет, мелочи.

– Я понял Об Халиль и не обману.

Вот и славно. Я подъехал к гостинице и отпустил Саида, заплатив за весь день ожидания, он удивился. Он думал, что раб должен работать бесплатно и высказал это мне. Ну, а на какие шиши будешь покупать бензин? Задал я вопрос. Саид успокоился и сказал, что понял меня. Да, добавил я, не забудь как следует питаться и одеваться, а если приглядишь хорошенькую женщину, договорись с ней за деньги. И не экономь, ты нужен здоровый и сильный. По моему, замечание насчёт здоровья и силы слегка насторожило его, как бы я не удумал некой пакости?

Следующую неделю плотно общался с Анной. По делам на такси развозил Саид. Для создания облика джентльмена пришлось пойти на расходы и приобрести наряд приличествующий ученику Королевского коледжа: синий пиджак, светлые в тон брюки и туфли коричневого цвета. Анна рассказала, что после оглашения списков поступивших в коледж, цена на одежду для учащихся сильно возрастает.

После отъезда Анны на курорт, предоставленный самому себе, сообразил план наступления на Королевский коледж. Не поступления в коледж, как полагают многие наивные интеллигенты, а наступления на него. Для не верящих в чистоту моих планов приведу пример из жизни. Как в Российской федерации поступить в МГИМО?

Никак, только наступлением на детородные органы членам правительства и ректората института.

Примерно через неделю, после отъезда Анны на курорт, созрел сочный и мясистый план наступления. Я приехал к зданию государственной канцелярии, где царил канцлер. Канцлер, тоже Ордеман и даже претендующий на приставку дель. Зашёл в приёмную, если останавливали по дороге, то представлялся и говорил, что направляюсь на встречу с дядей. Понятно, что никакой он не дядя, но такое представление лучше действует на чиновников.

Один из многочисленных секретарей дяди подошёл собственноручно поинтересоваться, зачем мне нужно свидание с дядей. Я несколько раз решительно говорил, что не собираюсь ничего рассказывать бездельникам, зря жрущих хлеб дяди, но, похоже этот человек может решить проблему. Отведя секретаря в сторонку, попросил присесть.

Господин, Клоц, так звали секретаря, немного удивился такому своеволию, но ничего не поделаешь, родственничек, чёрт бы меня побрал. Подобных родственников к канцлеру, в день приходит не меньше десятка. Господин Клоц, лысоватый и плохо одетый господин, видимо обременён большой семьёй. Такой и нужен.

Интимно взял его под руку и зашептал:

– Я, господин Клоц, принял решение поступить в Королевский коледж и хочу, чтобы дядя замолвил словечко. Однако, представляю какой напор предстоит выдержать дяде в том или ином случае. Множество достойных людей просят того, чего я не осмеливаюсь. Да и выбор у дяди богатый, как бы не потеряться в списках соискателей. Вы меня понимаете, господин Клоц?

Господин Клоц прекрасно понимал наглеца. Он решил поступить, видете ли! Как будто что-то зависит от решения сопляка. Господин Клоц так и хотел сказать, этому маленькому прохиндею, но негодяй опередил мысли господина Клоца. Он сказал шёпотом:

– Десять тысяч золотых до и столько же после.

Такая сумма заслуживает внимания чиновников даже более высокого ранга, чем господин Клоц. Если вспомнить, то зарплата господина Клца составляет едва ли двести золотых в месяц. Десять тысяч, это зарплата за четыре года, а ещё столько же, это ещё четыре года. И госпоин Клоц из опасения, что кто-нибудь из здешних мздоимцев перехватит выгодного посетителя, отвёл господина дель Ордмана в более приспособленное для разговора помещение, маленькую комнатку, где серетарь обитал.