Хваленое всемогущество (потерянное, поправил он сам себя) та же монета, разглядеть обратную сторону не составит труда, было бы желание. Роланд вспомнил, как в тот же вечер после коронации он отчего-то вдруг подумал — что их влечет к нему, этих гордых, высокородных женщин, какое волшебное топливо неистощимо питает огонь их страсти, иногда совсем непрошеной? И как все обернется, если представить на минуту, что его корона, величие, сказочное богатство исчезли?..
Кто же знал, что минута затянется так надолго? И результат вроде бы ясен, стоило королю стать беглецом и оборванцем, и на тебе — приглянувшаяся дама вовсю воротит нос, даже безобидные любезности сочла унизительными. Впрочем, справедливости ради, Адельгейда и в замке смотрела на него волком, даже хуже, чем сейчас. И отродясь не жаждала оказаться в стройных рядах красавиц, подпрыгивающих от нетерпения в ожидании его благосклонного взгляда. Даже в столицу не хотела ехать. Видите ли, ей лень, скучно, и вообще, она не любит сливаться с толпой!
Одно скромное утешение — теперь леди Эсперенс выказывала гораздо меньше неприязни, чем в те недолгие минуты, когда видела Роланда еще в короне. Но и это смягчение приговора попробуй угляди, если смотрит дама по большей части куда угодно, только не на короля, не забывая, правда, исподтишка примечать, заметил ли Роланд, что на него не смотрят. Король улыбнулся собственным мыслям, коварно предвкушая, как Адельгейда будет долго и мучительно гадать, что его так позабавило.
На рассвете все вокруг затянуло серым, густым туманом. Лица ополоснуть спросонья пришлось из фляги. Буро-зеленая водичка у насыпи никак не вдохновляла помыться, и все же кое-как вернув себе пристойный вид и наскоро перекусив, путешественники отправились дальше. Веллита берегла силы, отправляя поисковые импульсы в белесую мглу, совершенно непроглядную уже в десятке шагов, лишь изредка, если совсем сомневалась в маршруте.
По счастью, дорога здесь оказалась удивительно прямой (плевать хотели древние строители на особенности ландшафта, шли напролом), так что внезапно свалиться в трясину не грозило.
К полудню погода прояснилась, последние клочья тумана разогнал ветер, зато стал накрапывать дождь. А когда пришло время передохнуть и что-нибудь съесть, Веллита сказала:
— Предлагаю не обедать. Жалко тратить время, мы уже близко, и я слышала от бабушки, что проходить через защиту Амилара лучше на пустой желудок.
Ее спутники, не причастные к тонкостям магических наук, кисло переглянулись и, так уж и быть, согласились. Особенно если есть опасность и без того скудные запасы провизии перевести зря.
Дальше путь лежал уже не по болоту, а вдоль живописного горного склона. Теперь, когда топи закончились, все наводило на мысли, что тысячу лет назад досюда на дорожные работы не то денег не хватило, не то энтузиазм угас. Величественный тракт внезапно оборвался и разделился на две тропинки одна другой хуже, невзрачные, испорченные весенними ручьями и засыпанные булыжниками. Налево уходила та, по которой через три больших, опасных перевала и еще три небольших, но не менее опасных можно попасть на другую сторону гор. Правда, теперь желающих сократить маршрут ждало бы разочарование — сильнейший обвал поставил жирную точку в долгой истории дороги через горы. Тропинка направо была не лучше, но хоть склоны по сторонам не обрушились. Пока.
Сначала путешественникам показалось, что на первом же крутом подъеме лошади неминуемо переломают ноги, и ни за что не проберутся по этому жуткому подобию звериной тропы. Животных пришлось вести под уздцы. Впрочем, недолго, пока не начались гораздо более странные открытия. Дорога выглядела старой и заброшенной, но, если присмотреться, ее забросили правильно, точно по науке, и если в самом низу все выглядело устрашающе, то уже через сотню шагов даже всадник на лошади мог ехать без особого риска. Снова вскочив в седло, Адельгейда подумала, что любой внимательный путник быстро бы это понял, а значит Амилар — древний городок, окруженный легендами, должен кишмя кишеть любителями диковинок и искателями приключений. Но вскоре сильно засомневалась в этом.
Что здесь делать, что искать? Ни сокровищ, ни великих тайн, только ужас и отчаяние. Безумцы давно умерли, но безумие осталось, оно витало в воздухе, выползало из-под камней змейками серого дыма, осыпалось с отвесных скал мелким песком, сочилось отвратной вонью из темных расщелин. Когда тропа выныривала из-за отвесных скал и вилась по горному склону, в лицо ударял свежий ветер, а с высоты открывался бесподобный пейзаж, даром что главной достопримечательностью оставалось все то же болото с тонкой серо-зеленой ленточкой дороги. И трясина покажется бесподобным зрелищем после бесконечного похода среди каменных стен.
Адельгейда вдруг поймала себя на мысли, что совсем не хочет ехать дальше, это совершенно ни к чему. И брату там делать нечего, и королю тоже. Или мало ему шрамов, которыми его наградили верные подданные? Она увидела, что Алекса, судя по выражению лица, одолевает похожее беспокойство, и собралась было оповестить всех о своих догадках. Но тут Веллита протянула вперед раскрытую ладонь. С ее пальцев слетело облачко невесомой золотистой пыли, рассеялось в воздухе и обозначило впереди прозрачную, как стекло, чуть синеватую стену поперек расщелины. Нервное напряжение сделалось невыносимым и действительно обернулось тошнотой, но тут же начало спадать. Золотые пылинки, коснувшись "стекла" растворились в нем, а вслед за ними растворилась и сама преграда. Адельгейда почувствовала, как ужас отхлынул, сменившись возмущением — с чего это она решила повернуть назад?
— Первая линия защиты, — ровным голосом сказала волшебница, — мы на правильном пути. Когда снова начнете в этом сомневаться — говорите, я все исправлю.
Судя по всему, она очень старалась, поскольку вторая и третья линии остались незамеченными. Разве что иногда наплывало легкое головокружение, но это, должно быть, от высоты, как и холод. По мере приближения к городу тропа становилась шире и ровнее, зато обрывы по сторонам превратились в глубокие пропасти.
— Лучше спешиться, — посоветовала Веллита, — как-то здесь странно…
— Ты это сейчас заметила? — не удержавшись, съехидничала Адельгейда, спрыгнула на землю и тут же пронзительно взвизгнула — прямо под ноги выскочила змея, блеснула гладким черным тельцем и прошмыгнула под камень. Вопль заметался в скалах судорожным эхом, где-то наверху со стуком полетел камешек, потом второй, третий, и наступила тишина. Прошло не меньше вечности, прежде чем все четверо осмелились вздохнуть.
— Будь добра, больше не кричи! — ласково так, многообещающе проговорил Алекс, не рискуя хоть чуть-чуть повысить голос. Не любит его сестра змей, не любит, но орать-то в горах зачем?
Камни больше не сыпались, обвал так и не случился. Зато и тишина больше не казалась гробовой. Собственно, никакой тишины не было, впереди раздавалось шипение, шорохи, непонятный треск и стук. Как раз там, куда они ехали.
Дорога свернула вглубь гор, пропасти исчезли из виду. Взорам, наконец, предстал Забытый город. Вернее, когда-то он им был. Старомодные каменные дома с остроконечными крышами заросли грязью, утонули в пыли и обломках скал, многие давно разрушились, оставив только заросшие пестрым мхом фундаменты. И тут Адельгейда все же спасла своих спутников от мучительной смерти под каменной лавиной — от ужаса она лишилась дара речи и вместо душераздирающего крика выдала лишь сдавленных стон. Посмотреть бы в глаза (добраться до личика!) того мерзавца, который выдумал, будто Амилар заброшен и мертв! Чтоб у него под кроватью было так живенько, как здесь!
Заросли мха на развалинах оказались никакими не зарослями, и шевелились вовсе не от ветра. На камнях ползали, лежали, уютно свернувшись в глянцевые кольца змеи, странные, невиданные, самых невозможных фасонов и расцветок. Огромная, расколотая по краям каменная ваза посреди улицы походила на гигантскую миску с темной копошащейся лапшой, подернутой инеем — да, высоковато забрались, это вам не в лесу на солнышке греться. Но вопреки законам мирозданья холод гнусным тварям нисколько не мешал.
