- Что это за демон? – Спросил Билл, отдышавшись.

- Демон? Никакой это не демон, а просто медведь. Скорее всего, медведица, раз угрожала, наверное, где-то поблизости были ее детеныши.

- О Аллах… Я думал, она убьет меня. – Принц оперся плечом о дерево и вытер пот со лба.

- В следующий раз, если встретишь медведя, падай на землю и притворись мертвым. А если он бросится на тебя – убегай со всех ног.

Билл удивленно моргнул, глядя на Тома и думая, послышалось ли ему неприкрытое беспокойство в голосе главаря или нет. Том пристально смотрел на принца, и лицо его было серьезным.

- Спасибо, - благодарно произнес Билл, каким-то необъяснимым чувством понимая, что за нелепую попытку побега он прощен, и в тот же самый миг прощая сам.

Любовь — как дерево;

она вырастает сама собой, пускает глубоко корни во все наше существо

и нередко продолжает зеленеть и цвести даже на развалинах нашего сердца.

В.Гюго

Третий день лил дождь, то утихая, то вновь усиливаясь так, что плотная стена капель застилала обзор как туман. Билл зябко кутался в плащ, мрачно глядя на глубокие лужи, булькающие под копытами коней, на грязные волны, расходящиеся от колес. Отвратительная погода накладывала отпечаток и на людей – стойбище еле брело в полном молчании, женщины и дети попрятались в повозках, не высовывая наружу носа. Всадники же ехали, накинув на головы широкие капюшоны плащей и склонившись к коням, словно само темное и тяжелое от туч небо гнуло их к земле. Порой в низинах пузыри на поверхностях луж лопались у самого стремени, и Билл опасливо подбирался в седле, памятуя о своей встрече с холодной рекой, едва не окончившейся для него трагично.

С севера шли и шли тучи, набиваясь в пухнущий клубок, и Билл, поглядывая на них из-под кромки капюшона, чувствовал, как так же изменяется и набирает силу что-то у него внутри. Что-то неведомое, встающее комом у горла и заставляющее неметь кончики пальцев, что-то, что ворочалось в груди и билось вместе с сердцем, проникая в сердце… Принц глубоко вздохнул, успокаивая мысли свежим воздухом, и опустил голову, рассудив, что если перестанет мучить себя думами, то причина душевных метаний отыщется сама.

Тело само собой выпрямилось в седле, голова вскинулась, а глаза стали взволнованно бегать по спинам и силуэтам варваров. Билл чувствовал призыв, словно кто-то упорно хотел поймать его взор, заглянуть ему в глаза. Принц даже привстал, ища того, кто безмолвно, но так отчаянно звал его. И лишь встретившись со знакомым колючим взглядом с прищуром, Билл замер и опустился обратно в седло, неосознанно стараясь не потревожить почти осязаемую натянутую нить, протянувшуюся между ним и Томом.

Шакал продержал взгляд Билла чуть дольше мгновения и отвернулся, натягивая ниже на лицо грубую ткань плаща. Он стоял, пропуская тяжело передвигающихся в воде всадников вперед себя. Билл оглянулся вокруг и едва смог сдержать улыбку – задумавшись, он отстал от Тома и ехал теперь без надзора, как один из варваров. И Том терпеливо дожидался его вместо того, чтобы прикрикнуть на замешкавшегося пленника. Принц прибавил шагу, понукая коня, и нагнал главаря, смиренно становясь рядом, чтобы не испытывать судьбу.

Дождь все не кончался. Выбившиеся из сил лошади вставали, несмотря на волю седоков, скот ложился прямо в воде. Уставшие варвары оборачивались на главаря и переговаривались в ожидании приказа. Билл косился на их нахмуренные брови и поджатые губы, ощущая, как растет в воздухе недовольство.

Шакал задумчиво смотрел куда-то вдаль, отрешившись от действительности, и лицо его казалось чистым и невинным, на несколько мгновений все тяжелые думы и невзгоды стерли с него свои следы. Продольные морщины на лбу и в уголках рта разгладились, и четкий профиль на фоне темной холщовой ткани светился, словно очерченный искусным художником – высокий лоб, ресницы с блестящими на них каплями дождя, нос, по-детски закругленный вверх, расслабленные губы.

Билл закусил губу, не желая рушить этот хрупкий покой, так странно и зыбко царивший вдруг в Томе. Но выбора не было – к ним уже подъезжал зло пыхтящий варвар, готовый разразиться негодованием. Принц положил руку и плечо Шакала и сжал пальцы. Тот очнулся и повернул голову, глядя на Билла уставшими глазами.

- Шакал, ты нас утопить решил? – Грозно спросил варвар, картинно всплеснув руками. – Того гляди водянку все подцепим, сколько можно нас по воде гонять? Когда отдыхать будем?

Зрачки Тома увеличились, а темные радужки вдруг тускло замерцали, по узорчатым прожилкам побежали крохотные золотые искорки, добавляя в цвет янтаря. Билл смутился, и его ладонь, соскользнув с плеча главаря, проехалась по руке Тома до локтя и сжалась в кулак. Шакал вздрогнул и поспешно повернулся к варвару.

- Отдыхать захотел? Ну, отдыхай. Прямо в лужу и ложись, как свинья. Как тебе такое предложение?

Варвар засопел и процедил сквозь зубы:

- Люди устали…

- И что я, по-твоему, должен сделать? Велеть дождю прекратиться? По-твоему, я господь всемогущий? Отчего же ты так неучтиво со мной разговариваешь, коли я господь?

Билл поморщился, задетый богохульством Тома, но промолчал

- Кто еще хочет пожаловаться? – Крикнул Том, оборачиваясь к остальным варварам. – А? Можете ныть сколько угодно, но идите, выбора у нас нет. Либо можете остаться и подохнуть, как вам угодно! А ты… – Шакал вновь обратился к нахохлившемуся всаднику. – Ты мужчина или кто? Не в дворце живешь, чтобы на плохую погоду сетовать. Даже мой раб не жалуется, хоть он и арабский неженка.

Том ухмыльнулся и возобновил путь. Принц, не веря своим ушам, возмущенно открыл рот, глядя ему вслед. Уязвленное самолюбие потребовало взбунтоваться против такого обращения, но, завидев косой взгляд надувшегося здоровяка, Билл благоразумно решил держаться ближе к Шакалу.

Спустя некоторое время изможденному обозу удалось выйти на возвышенность. Небольшой пригорок был совсем не укрыт от дождя деревьями, но вполне пригоден для привала – лучшего места в ливень было не найти. Размокшая земля проваливалась под тяжестью людей и повозок и сползала с пригорка пластами. Том махнул рукой, разрешая остановиться, и по лагерю разнесся вздох облегчения, смешанный с недовольным ропотом. Варвары вбивали в податливую почву колышки и протягивали на них плотные полотна, пытаясь разжечь в самодельном укрытии костерки. Но дождь как назло изменил направление и хлестал наискось, заставляя людей проклинать коварное буйство природы.

Билл спешился, морщась и шипя, одежда худо-бедно защищала от холода, но холодные струйки текли с волос за шиворот. Якоб помахал ему рукой, приглашая присоединиться к слабо разгоравшемуся костру, но принц остановился в нерешительности, оглядываясь на Шакала. Том пожал плечами и бросил:

- Иди.

Маленький костер неуверенно дымился, несколько мужчин, сидящих в кругу, загородили его спинами от ветра и воды, доставая из котомок нехитрую провизию. Принц приблизился к ним, с удивлением отмечая, что не только его друг, но и другие варвары теснятся, давая ему дорогу к теплу.