Опыт современного потепления климата свидетельствует о том, что в такие вот «переходные» периоды резко возрастает число природных катастроф — экстремальных паводков и ураганной силы ветров, зимних оттепелей и летних снегопадов. На этом я тогда свое выступление и закончил. А в перерыве получил совсем неожиданное предложение — съездить в Китай и попытаться на месте установить причину древней катастрофы. Я согласился.

И вот уже в Москве мне приходит письмо-приглашение из Германского археологического института. Никогда бы не подумал, что дорога в Китай проходит через Германию! И я отправился в путь.

Перед тем как стартовать из Берлина в Пекин, пришлось поработать в стенах Германского археологического института. Учреждение это, помимо почтенного стасемидесятилетнего возраста и десятка отделений в разных городах Европы и Азии, имеет солидную научную биографию.

А вот Евразийское отделение в нем — самое молодое. Появилось оно на светлишь в 1995 году, о чем свидетельствуют семь толстых выпусков ежегодного журнала «Eurasia Antiqua». Впрочем, «молодо» в данном случае совсем не означает «зелено». Директор отделения, профессор Герман Парцингер, избран в этом году на пост президента института. А полнометражный фильм об уникальных золотых украшениях скифского времени, обнаруженных его экспедицией в Туве, прошел недавно по центральному каналу немецкого телевидения. Археология Китая — новое направление в работе отделения. И в лекции доктора М. Вагнер на институтском семинаре речь шла о культурах эпохи бронзы на территории КНР. О старых находках и новых датировках. И опять о «маленькой Помпее». Из сорокапятиминутного доклада узнал я много интересных подробностей о расположенном у самых «ворот» Тибета районе предстоящих работ.

Китайский «запад», в отличие от европейского, традиционно считается отсталым регионом с кочевым или полукочевым населением. Однако же около четырех тысяч лет назад там, на территории современных провинций Цинхай и Ганьсу, существовала очень развитая культура, названная археологами «циндзя». Что от нее осталось? Гончарные изделия. Тонкостенные горшки ярко-желтого или оранжевого цвета, гораздо более совершенные по форме и исполнению, чем произведенные несколькими столетиями позже. Ножи, топоры, наконечники стрел. Искусно отполированные «музыкальные» пластины из камня. Зеркала, отражающие злых духов. Бронзовый наконечник копья более шестидесяти сантиметров в длину. Вес, должно быть, тоже немалый. Какому исполину было под силу с ним управляться? Оказалось, никакому, поскольку наконечник имел ритуальное назначение.

Интересно другое. Если верить датировкам, то получается, что производство бронзовых изделий смещалось с «дикого» Запада на «культурный» Восток, а не наоборот. Загадка древней культуры. До сих пор остается загадкой и причина ее исчезновения. Есть ли связь между этим событием и трагедией Ладзи?

Как добраться до Ладзи? Очень просто. Сначала самолетом девять часов до Пекина, потом еще пара часов лета до Синина, затем часов пять — восемь в зависимости от везения и погодных условий по пыльной дороге до Гуантина, а оттуда до Ладзи рукой подать.

Несколько километров по направлению к реке, и можно увидеть брезентовые палатки, поставленные археологами на месте прошлогодних раскопок. Китайские коллеги из Академии наук и в этом году уже приступили к работе. Летом из-за жары и дождей копать здесь тяжело. А осень — самое подходящее время. И урожай с полей собран, с крестьянами легче договариваться. Местные археологи встретили нас доброжелательно. Обедом накормили. Рассказали последние новости. После того как по итогам 2001 гола древности Ладзи вошли в число десяти самых сенсационных археологических находок Китая, интерес к ним заметно повысился. И журналисты соревнуются, публикуя отчеты, один сенсационнее другого. Газета «Чайна дэйли» сообщила читателям, что сведения о всемирном потопе, существующие в легендах разных народов, стараниями китайских археологов нашли подтверждение и на востоке Азии, в Ладзе. Причиной этого потопа, говорилось в статье, было наводнение, вызванное разливом реки Хуанхэ четыре тысячи лет назад.

«А сами-то вы как считаете? Был потоп иди нет?» — спросили мы напрямую. «Насчет потопа точно не знаем, а вот профессор из Пекина был. Походил, посмотрел и решил, что древнее поселение разрушило землетрясение. А наводнение, по его мнению, произошло уже после этого». Отложив обсуждение всех имеющихся гипотез до утра, мы усталые, но довольные пошли в гостиницу спать. А утром, следуя проверенной временем поговорке, что «лучше один раз увидеть...», отправились на раскопки.

Обычная восьми местная армейская палатка скрывает остатки жилища бронзового века. Сторож откидывает брезентовый полог, и в лучах солнца, проникающих сквозь неплотно занавешенные окна, возникают силуэты хозяев дома, живших в нем сорок веков тому назад...

Скелетами эти останки назвать трудно. Частицы почвы и пыли, заполнив пространство между костями, сцементировали их, превратив в подобие глиняных статуй или египетских мумий. Источник благополучия многих поколений земледельцев и строительный материал, из которого сделаны и фундаменты древних строений, и пятиметровые заборы вокруг нынешних деревенских домов, — желтый плодородный лесс. Он и после смерти окружает жителей этой земли. Стоим несколько минут в задумчивости. «А почему этот лесс красноватый?» — спрашиваем одновременно, обратив внимание на несоответствие цвета пола и материала, обволакивающего человеческие кости. А одна раскинувшая руки фигура как будто бы лежит на подстилке из красной глины. Говорят, что первое впечатление обманчиво. Но в данном случае именно первые наблюдения заставляют нас серьезно усомниться в гибели людей от землетрясения. Сомнения эти крепнут после посещения другого дома. Человеческих останков в нем не было. Зато в расчистке хорошо виден уже знакомый слой красной глины. Какая же сила ее сюда принесла? Река? Идем к реке.

Путь к большой воде найти несложно. Террасы, давно освоенные человеком и превращенные в поля, амфитеатром спускаются к руслу Хуанхэ — Желтой реки. Вот она какая. Галечный пляж. Вода, широким потоком стремительно несущаяся мимо, действительно грязно-желтого цвета. Купаться не хочется, но хотя бы войти, постоять. На ярком солнышке мокрые ноги и кисти рук мгновенно высыхают и желтеют, покрываясь тонким слоем растворенной в воде лессовой пудры. «Теперь понимаете, почему китайцы желтые?» — смеется наш проводник Сяо и поясняет: «Это желтая пыль въелась нам в кожу!» Вот и Хуанхэ, собирая воду с огромной, покрытой лессом территории, тоже становится желтой.

Река ежегодно переносит такое количество материала, которого хватит на то, чтобы захоронить не одну деревню. Вот только цвета он желтого, а не красного! К тому же затопить эту широкую долину с террасами совсем не просто даже Хуанхэ. А если и предположить возможность наводнения, то все равно подъем уровня на несколько десятков метров и затопление целого селения в одночасье так, чтобы люди не заметили надвигающейся беды, представить трудно.

За разговорами и спорами прошло несколько часов. Солнце начало склоняться к западу. Когда же мы, изрядно уставшие, повернули назад, то освещенная солнцем Ладзя и расположенный чуть выше Гуантин, и далекие горы стали видны, как на ладони. И на этом гигантском полотне среди всевозможных оттенков желтого, серого и зеленого стало отчетливо видно пятно кирпично-красного цвета...

Так выглядит долина Хуанхэ в районе Лодзи

Издалека красное пятно на склоне кажется следом гигантского оползня. Обвалы и оползни в горах вообще и в этой части Китая, в частности, — явление обычное. Не обходится и без человеческих жертв. Легко допустить возможность катастрофы при сходе лавины или оползня в непосредственной близости от селения. Однако же в нашем случае между склоном и Ладзей расстояние несколько километров. Опять что-то не сходится. И опять надо разбираться на месте.