Когда после каждой великой войны намечается демобилизация вооруженных сил, всегда возникает сильное беспокойство: а хватит ли всем рабочих мест? не станут ли бывшие военные безработными? И это понятно, поскольку при предстоящей демобилизации миллионов людей частному бизнесу требуется какое-то время, чтобы вновь принять их на работу, хотя в прошлом, до войны, этот процесс прошел на удивление быстро. Страх возможной безработицы возникает потому, что люди видят лишь одну сторону процесса.

Они видят бывших солдат, появляющихся на рынке труда. Откуда возьмется «покупательная способность», чтобы обеспечить их занятость? Если мы допускаем, что государственный бюджет является сбалансированным, то тогда ответ прост.

Правительство прекращает финансирование армии. Налогоплательщикам будет разрешено оставить себе средства, которые ранее изымались у них в виде налога на финансирование солдат. Следовательно, налогоплательщиков появятся дополнительные средства для покупки дополнительных товаров. Другими словами, гражданский спрос возрастет, а это обеспечит занятость дополнительной рабочей силе, которую представляют собой бывшие солдаты.

Если же армия финансировалась за счет несбалансированного бюджета, то есть за счет правительственных заимствований и других форм финансирования дефицита, то дело приняло бы несколько иной оборот. Но это влечет за собой рассмотрение другого вопроса — последствия финансирования бюджетного дефицита, которые мы рассмотрим в одной из следующих глав. Важно понять, что дефицитное финансирование не относится к вопросу, который мы только что обозначили Ибо если мы предположим, что есть некая выгода в бюджетном дефиците, то тогда такой же бюджетный дефицит, как и ранее, мы можем поддерживать, просто сократив налоги на сумму, которая шла на финансирование армии в военное время.

Но при демобилизации экономическая ситуация не остается такой же, какой она была ранее. Солдаты, ранее финансировавшиеся гражданским населением, не станут просто одной частью гражданского населения, поддерживаемой другой частью гражданского населения. Они станут гражданским населением, самостоятельно поддерживающим себя.

Если мы предположим, что люди, которые в ином случае продолжали бы нести службу в армии, более не нужны для обороны, то тогда их удержание в армии было бы пустой тратой времени. Они стали бы непродуктивной частью населения, а налогоплательщики, взамен их финансирования, не получали бы ничего. Но теперь налогоплательщики передают бывшим солдатам эту долю средств как согражданам в обмен на эквивалент товаров или услуг. Совокупный национальный продукт, благосостояние каждого, становится выше.

Те же самые доводы справедливы и по отношению к гражданским правительственным служащим, когда их численность на работе становится чрезмерной, а предоставляемые ими услуги сообществу не являются приемлемым эквивалентом заработной плате, которую они получают. Однако, когда бы ни предпринимались попытки сократить число лишних чиновников, каждый раз поднимаются крики, что эта акция носит «дефляционный» характер. Разве можно лишить покупательной способности этих служащих'' Пойдете ли вы на ущемление интересов землевладельцев и торговцев, зависящих от этой покупательной способности1' Если да, то вы подрываете «национальный доход» и способствуете порождению или усилению депрессии.

И опять, ошибка порождается тем, что рассматривается воздействие этой акции только на увольняемых чиновников и конкретно зависимых от них торговцев Вновь забывается то, что если бы эти бюрократы не сохранили свои места, налогоплательщикам позволили бы сохранить средства, которые ранее шли на финансирование бюрократов. Забывается и то, что доход налогоплательщиков и их покупательная способность увеличивается в той же степени, в какой сокращается доход и покупательная способность бывших чиновников.

Если конкретные владельцы магазинов, бизнес которых держался на этих бюрократах, разоряются, то в других местах владельцы магазинов увеличивают свои доходы, по меньшей мере, на столько же. Вашингтон является менее процветающим городом, и, возможно, поэтому там и меньше магазинов; зато в других городах есть возможность для содержания большего количества магазинов.

Но и опять же этим вопрос не исчерпывается. Страна будет не просто богаче без ненужных чиновников, чем если бы они не были уволены Страна становится намного богаче, ибо теперь чиновники вынуждены искать работу в частном секторе или организовывать свой собственный бизнес. А дополнительная покупательная способность налогоплательщиков, как было показано на примере солдат, будет стимулировать этот процесс. Но чиновники могут получить работу в частном секторе, только предлагая эквивалентные услуги тем, кто обеспечивает работой, или, точнее, заказчикам работодателей, обеспечивающих работой. Из «паразитов» они превращаются в производительных мужчин и женщин.

Я должен подчеркнуть еще раз, что все сказанное выше не относится к тем государственным чиновникам, чьи услуги действительно нужны. Нам необходимы полицейские, пожарники, дворники, работники здравоохранения, судьи, представители законодательной и исполнительной ветвей власти, которые оказывают производительные услуги, столь же необходимые, как и те, что оказывают в частном секторе. Они дают возможность частному бизнесу работать в атмосфере законности, порядка, свободы и мира. Оправдание их существования заключается в полезности услуг, которые они предоставляют. Оно не состоит в «покупательной способности», которой они обладают благодаря несению государственной службы.

Этот довод о «покупательной способности», когда к нему еще и относятся серьезно, воспринимается весьма гротескно. С таким же успехом его можно было бы применить к рэкетиру или грабителю. После того как он отобрал у вас деньги, у него стало больше покупательной способности. С ее помощью он финансирует бары, рестораны, ночные клубы, портных, возможно, рабочих автомобильной индустрии. На каждую новую работу, которую обеспечивают его расходы, становится меньше рабочих мест, которые вы могли бы обеспечить своими расходами в силу того, что ваши расходы на эту сумму стали меньше. Аналогично, налогоплательщики обеспечивают настолько меньшую занятость, насколько много средств было предоставление на расходы чиновников. Когда ваши деньги отбирает грабитель, вы ничего не получаете взамен. Когда ваши деньги забираются через налоги для финансирования бесполезных бюрократов, то мы имеем дело с абсолютно такой же ситуацией. Мы счастливы, в самом деле, если эти ненужные бюрократы являются всего-навсего беззаботными бездельниками. Однако в наши дни они скорее всего будут энергичными «реформаторами», которые по-деловому препятствуют производству и делают все для его разрушения.

Когда более не находится никаких лучших аргументов в поддержку сохранения на службе любой группы чиновников, кроме тех, что это сохраняет их покупательную способность, то это верный знак того, что пришло время от них избавляться.

Экономической целью любого народа, как и любого индивида, является достижение как можно больших результатов при наименьших усилиях. Всегда прогресс в экономике сводился к получению большего объема продукции при использовании того же объема труда. Именно по этой причине люди начали укладывать грузы на спины мулов вместо своих собственных, именно поэтому изобрели колесо и повозку, железную дорогу и автомобиль. Именно по этой причине люди использовали свои знания и смекалку, чтобы разработать сотни тысяч трудосберегающих изобретений.

Все это настолько элементарно, что было бы даже стыдно повторять, если бы те, кто фабрикует и распространяет новые лозунги, постоянно это не забывали. Этот первый принцип, переведенный на язык интересов государства, означает, что наша реальная цель заключается в максимизации производства. В этом процессе полная занятость, то есть отсутствие ненамеренного бездействия, становится обязательным побочным продуктом.