– Вот спасибо, – пробормотала я, не возражая на его предположение о «паре». – Как Купер?

– Взбешен. Это хороший признак. Он сам терпит нападки Мэгги, но как только она подняла руку на тебя, все барьеры сняты. Купер никогда прежде не ранил ее до крови, никогда не нападал так, даже в детстве. Сбил ее с ног, во всех смыслах, и это неплохо.

Я кивнула, глядя на свои покрытые порошком из огнетушителя руки.

– Ты очень спокойно приняла волчий аспект, – прокомментировал Самсон. – Большинство обычных женщин уже бежали бы без оглядки.

– Мне очень нравится Купер, – ответила я, бросив осторожный взгляд на его мать. – И у меня не совсем «традиционное» воспитание, так что я привыкла к необычному.

– Все равно, – в голосе Самсона опять появилась восхищенная нотка.

– Ты очень храбрая или очень странная, если согласилась приехать сюда, – сказала Грэйси, приподнимая мой подбородок. Казалось, она осматривала нанесенную травму, но в то же время пристально изучала меня своими большими зелеными глазами.

– Наверное, и то и другое, – призналась я.

– Как ты себя чувствуешь?

– Голодной, – ответила я. И посмотрела на часы. Почти пять утра. Слава Богу, сегодня воскресенье, мой выходной, так что не придется объяснять Эви «сотрясение» и следы побоев от рук Мэгги.

– Я приготовлю завтрак, – Грэйси поднялась с дивана.

– Вы не будете против, если я приготовлю? – спросила я, вставая. – Это наверняка немного меня успокоит. И вы устали. Вы хоть поспали чуть-чуть?

– Нет, – призналась Грэйси.

– Вы сидите, я готовлю. Самый легкий способ понять, есть ли у меня сотрясение, это посмотреть, вспомню ли я все ингредиенты омлета по-западному.

Грэйси запротестовала:

– Я не могу разрешить тебе…

– Не торопись, мам, – вмешался Самсон, – Купер мне рассказал, как она готовит. Может и стоит позволить ей встать.

– Извини Самсона, его словно волки вырастили, – пробормотала Грэйси.

Я приподняла бровь.

– Это, что какой-то тест? Если я посмеюсь над шуткой, меня выставят за дверь?

Самсон хохоча потащил меня на кухню.

– Что я говорил?

***

Если судить по моей стряпне о состоянии головы, то сотрясения у меня не было. Запах поджаренного лука и перцев, приправленных чесноком, основательно поднял мне настроение. Кухня Грэйси была чистой и хорошо обустроенной. Все располагалось на своих местах. Грэйси заварила кофе, и теперь они с Самсоном сидели за кухонным столом и наблюдали, как я готовлю.

На кухне были еще фотографии. Купер, Мэгги и Самсон в более счастливые времена. На санях, на рыбалке, строили рожицы на камеру. Мэгги и Купер, очевидно, были близки в детстве. Почти на каждом снимке, она стояла рядом с братом, обнимавшим ее за плечи.

– Ты не смогла бы найти сестру, которая любила бы брата больше Мэгги, – Грэйси, протянула мне кружку кофе, указывая на фотографию, на которую я смотрела. – Или старшего брата, который терпел бы младшую сестру, что все время крутится поблизости.

– Извините, но я просто не понимаю, – сказала я, помешивая яйца на сковородке. – Если они были так близки, почему Мэгги просто не может его простить? Или, по крайней мере, не пытаться отгрызть ему нос при каждой встрече? Почему она так сильно злится на Купера? Он сказал мне, что должен был уйти, но ничего так и не объяснил. Я думала из-за того, что семья его больше не принимает, но теперь вижу, что это не так. Что такого произошло, если Купер почувствовал, что не может остаться?

– Он тебе не рассказал? – Самсон поднял брови.

Мы услышали шум двигателя на улице. Посмотрев в окно на кухне, я увидела джип Эли, свернувший на подъездную дорожку.

– Купер сам должен тебе рассказать, – тихо сказала Грэйси.

– И тогда я уговорил Купера спрыгнуть с самой высокой горы, которую он сможет найти, с зонтиком в руках, – начал Самсон, как только входная дверь стала открываться, – Я не предупредил, что прыгать надо ногами вниз, подумал это и так понятно.

Я с недоумением уставилась на Самсона. Но Грэйси среагировала и подхватила нить разговора.

– Самсону и Куперу больше не разрешали смотреть Мэри Поппинс, – вздохнула она.

– Мы особо не возражали, потому что посмотрели Супермена, и я уговорил Купера забраться на крышу с красным полотенцем, завязанным вокруг плеч...

– Сколько твоих историй заканчивается этой фразой? – поинтересовалась я, включаясь, наконец, когда Купер вошел в кухню.

– Он рассказывают унизительные истории из моего детства? – спросил Купер устало, подходя к плите и осматривая мой синяк. Самсон вскочил и налил кофе для Купера и шедшего следом Эли, который выглядел на удивление бодро.

– Только хорошее, – уверила Грэйси.

Я поморщилась.

– Ну, я бы не назвала поздний ночной энурез хорошим...

Купер открыл рот от удивления, и Грэйси не сдержала долгий ухающий смех. Я вбила больше яиц и разделила начинку на два дополнительных омлета, пока Купер и Эли рассказывали новости о Ное. Исследования не обнаружили сердечного приступа или инсульта, но Попса оставили под наблюдением на всякий случай. Купер сидел, склонившись, за кухонным столом и выглядел вымотанным до полусмерти. Я поставила тарелки на стол. Самсон застонал от удовольствия после первого кусочка, попавшего ему в рот.

Я повернулась назад к плите и услышала громкий шепот Самсона:

– Слушай, насколько у вас открытые отношения?

И улыбнулась про себя, когда за этим последовал звук удара и живописная череда ругательств Самсона.

– Я же просто спросил!

– Дети, – осадила их Грэйси, но было слышно, что она довольна.

Я прислонилась к рабочему столу с тарелкой в руках. Грэйси попыталась меня усадить, но я была рада просто понаблюдать со стороны за Купером в кругу семьи. Чем дольше он сидел с ними, тем напряженнее становился. Он постоянно наблюдал за дверью, регулярно оборачивался, чтобы убедиться, что я в безопасности. Все еще тут. Эли заметил его беспокойство и положил руку Куперу на плечо.

– Нам пора, – поднимаясь, сказал Купер, сбрасывая руку, – Я вымотался. Мо получила травму. Я позвоню ближе к вечеру узнать, как дед.

Резкая нотка в его голосе заставила перевернуться что-то у меня внутри. Как ощущение теплоты и уюта могло так быстро исчезнуть из кухни? Я доела свой омлет и повернулась к раковине, чтобы помыть посуду. Так я нашла своим рукам дело, вместо того, чтобы начать их выкручивать и в целом вести себя, как дуреха.

– Почему бы вам не задержаться здесь на день? – предложила Грэйси, сумевшая удержаться от мольбы. – Поспите, примите душ, прежде чем отправляться в обратный путь.

Купер покачал головой и с нежностью прикоснулся лбом к щеке матери.

– Пора.

Я откашлялась. Он ответил долгим недовольным взглядом. Я наклонила голову в сторону Эли и одними губами произнесла «Гранди».

Купер сморщился и повернулся к нему.

– Тебе лучше не разрешать стае бегать в окрестностях Гранди какое-то время. Там случались нападения, даже в городе. Пострадали люди. Черт, двое молодых ребят пропали, и вокруг их лагеря полно волчьих следов. Местные все больше и больше заводятся. Поговаривают об организованной охоте. Если они увидят волка поблизости, у тебя на руках может оказаться убитый член стаи.

Эли медленно кивнул и почему-то не отрываясь смотрел на меня.

– Мы в курсе ситуации. Я видел кое-что в новостях. Сказал всем обходить Гранди стороной.

– Мы обычно и так не приближаемся, – вставил Самсон. – Знаем, ты не любишь толпу.

– Но вчера ты послал к нам Самсона, – сказала я, – Его могли заметить. Он мог пострадать. По всему лесу расставлены капканы.

Эли выглядел крайне недовольным, что я встряла в разговор. Он резко взглянул на Купера.

– Нам обязательно обсуждать это сейчас?

– Она мая пара, – заявил Купер. – Это и ее дело тоже.

Самсон поднял брови, и посмотрел на меня с какой-то испытующей ухмылкой. Губы Грэйси сложились в мягкую улыбку. Что сейчас произошло? После замечания Самсона, это заявление Купера казалось важным. Что именно значило быть «парой» Купера?