Затем, не ослабляя хватки, он громко крикнул:

— Я поймал второго мерзавца. Он здесь. Иди сюда, Джек.

Перри застонал, медленно приходя в себя. Он поднял руку и дотронулся до затылка. Мутным взглядом он озирался вокруг, еще не поняв, что случилось. Входная дверь открылась, и на пороге возник краснолицый крепкий мужчина. В руке он держал тяжелую дубинку.

Сощурив глаза, Перри посмотрел на Джессику и сказал:

— Полицейские с Боу-стрит. Я тебя предупреждал, Джесс.

Констебли отвезли их для допроса в участок на Боу-стрит и заперли каждого в отдельной камере. Мировой судья[7] обещал скоро приехать. Никто не поверил рассказу ни Джессики, ни Перри, никто не поверил и в то, что они принадлежат высшему обществу. Полицейские устроили им засаду, получив сигнал от хозяйки, которая заподозрила неладное, когда утром Перри крутился возле дома. Их приняли за самых обычных квартирных воров, застигнутых на месте преступления, и никто их протесты не принимал во внимание.

Все изменилось, когда наконец прибыл в участок мировой судья. Он узнал Перри, старого школьного приятеля одного из своих сыновей, и страшно удивился. Перри сразу же воспользовался Этим знакомством, сочинив рассказ и о «дружбе» с Родни Стоуном, тоже якобы его старым школьным приятелем, исчезновением которого он был крайне обеспокоен. Судья не только отпустил их немедленно, но и пообещал расследовать исчезновение Родни Стоуна.

Один из полицейских срочно побежал нанять для них экипажей. По дороге домой Перри наконец заговорил:

— Не переживай, Джесс. Нас, конечно, не было дома целых три часа, но Лукас об этом не узнает. Вы увидитесь только за завтраком, хотя даже к завтраку он может не успеть вернуться. После состязаний любители спорта обычно пируют до утра. Держу пари, они сейчас завалились спать пьяные, как сапожники. Мне бы хотелось быть с ними.

Но Джессика думала не о Лукасе, а о Родни Стоуне и том ужасном предчувствии, которое охватило ее, когда она коснулась его носового платка. Единственным положительным результатом их небезопасного предприятия было обещание мирового судьи заняться поисками мистера Стоуна.

— Ты нашел что-нибудь в столе Стоуна? — спросила она.

— Ничего, абсолютно ничего. Это-то как раз и интересно, — задумчиво протянул Перри. — Он вычистил все ящики. Похоже, он уехал в спешке.

Джессика отрицательно покачала головой. Она помнила, какой порядок царил в обеих комнатах, как аккуратно была сложена одежда в большом гардеробе.

— Если бы он торопился, — сказала она, — одежда валялась бы повсюду, а не лежали на своих местах.

— Гм… — пробурчал Перри. — Что бы это начало?

— Понятия не имею, — сказала Джессика.

У дома Перри помог Джессике выйти из экипажа проводил ее к черному ходу для слуг, комнаты которых располагались в цокольном этаже особняка, прощался и уехал.

Она тихо, как мышка, проскользнула в дом, поднялась по лестнице, открыла дверь и заглянула в коридор, чтобы убедиться, что там никого нет, а потом на цыпочках подошла к двери своей комнаты.

Закрыв за собой дверь, Джессика облегченно вздохнула, чувствуя, как силы покидают ее. На нее навалилась страшная усталость. Как хорошо оказаться в своей спальне! Она еще успела подумать, что Лукас никогда ничего не узнает, как тут же застыла месте, словно каменный истукан. В комнате горели свечи, хотя она была уверена, что погасила их, отправляясь на встречу с Перри. Она хотела, чтобы все думали, что она спит, и не беспокоили ее.

Встревоженный взгляд обежал комнату и остановился на открытой двери гардеробной. На пороге стоял Лукас. Он был полностью одет, только плаща на нем не было.

На его лице застыло угрожающе спокойное выражение.

Она долго, как завороженная, смотрела на него, но, придя в себя, приняла молниеносное решение. Нападение — лучшая защита! Расправив плечи и изобразив неимоверную усталость (что, впрочем, далось ей без труда), она сбросила плащ и швырнула его на спинку стула.

— Ты сказал, что вернешься не раньше утра, — произнесла она равнодушно.

— А мне сказали, — ответил он учтивым, но в то же время зловещим тоном, — что ты отказалась побывать на музыкальном вечере, потому что у тебя разболелась голова и ты решила остаться дома.

— Так ты был на музыкальном вечере? — удивилась Джессика.

Он неприятно улыбнулся.

— Разве Элли ничего тебе не сказала? Я попросил ее передать тебе, что как только закончатся состязания, я заеду к леди Боуз, В конце концов — мы молодожены. Мои друзья сочли бы странным, если бы я не отказался от некоторых своих холостяцких привычек ради молодой жены.

Она не почувствовала сарказма в его словах — она думала об Элли. Ей вспомнилась улыбка, появившаяся на лице девушки, когда та оглянулась, бросив последний взгляд на окна дома, прежде чем села в экипажей. Видимо, Элли догадалась, что Джессика что-то задумала, и надеялась, что Лукас разоблачит жену. Так оно и получилось.

— Нет, она ничего мне не сказала, — ответила Джессика, направляясь к двери в гардеробную.

— Ох, она, наверное, не хотела тебя беспокоить, раз ты себя плохо почувствовала, — сказал Лукас, наблюдая за действиями жены.

— Как это похоже на Элли, — проговорила она сладким голоском, — проявлять заботу о моем здоровье…

— Конечно, — согласился он. — А ты знаешь, что Перри тоже нездоровится?

— Перри? — Голос Джессики дрогнул.

Лукас кивнул, не сводя с нее внимательного взгляда.

— Он не смог поехать на состязания, потому что у него было… Что там у него было?.. Ах да, простуда… Так он, по-моему, сказал Адриану. Какое совпадение, ты не считаешь? Вы оба в один вечер пожаловались на недомогание.

Лукас произносил свою речь настолько дружелюбным тоном, что заставил Джессику разволноваться не на шутку. Ее нервы, и без того напряженные до предела, казалось, вот-вот не выдержат, и она впадет в истерику. Страшным усилием воли она заставила себе сохранять внешнее спокойствие. Облизнув пересохшие губы, она сказала:

— Всякие случаются совпадения, ты сам знаешь…

Внезапно он взорвался и закричал так, что она вздрогнула и попятилась назад.

— Не лги мне! — заорал Лукас. — Ты была с Перри сегодня ночью. Я больше не потерплю лжи и уверток. Я давно заместил, как он смотрит на тебя, повсюду ищет тебя глазами. Я хочу знать правду, Джессика, и ты расскажешь мне все прямо сейчас. Зачем ты встречалась с Перри?

Она медленно повернулась к мужу. В огромных серых глазах больше не было испуга. В них горел огонь ярости.

— Посмотри на меня, — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Надеюсь, ты не имеешь в виду того, о чем я сейчас подумала?!

— Об этом расскажешь мне ты. — В голосе Лукаса слышалась злоба.

Он произнес это так, словно бросил ей вызов, и она не замедлила принять его. Все ее тревоги и чувство вины, которое она испытывала по отношению к нему, вытеснило другое, более сильное чувство — возмущение. Она с трудом разжала стиснутые зубы, глаза по-прежнему метали молнии ярости.

— Неужели ты настолько развращен, что поверил, будто мы с Перри способны на такое?

Он долго и пристально смотрел на нее, а потом вдруг отвел глаза. Сделав несколько шагов по комнате, он остановился напротив нее.

— Черт побери, что я, по-твоему, должен думать? — В возмущении он взъерошил рукой волосы. — Где бы я ни оказался, даже в собственном доме, я то и дело натыкаюсь на этого молокососа.

— Во-первых, Перри — мой друг, — ледяным тоном парировала она. — А во-вторых, насколько мне известно, он — твой близкий кузен. Адриан ведь тоже бывает здесь, но я ни разу не слышала, чтобы его присутствие волновало тебя. Ты никогда на него не жаловался.

— Я не жалуюсь. — Досада и отчаяние слышались в его голосе. — Просто я…

— Что? — требовательно спросила Джессика, оборвав его на полуслове.

Он резко выпрямился.