– А я обиделась! – буркнула она и дернула плечом, стряхнув руку матери. – Нечего так откровенно радоваться, что скоро я… уеду… – Она запнулась и сглотнула ком, перед глазами снова все расплылось от навернувшихся слез.

– Ну Тони, девочка моя, это не так страшно. – Эстер привлекла слегка упиравшуюся дочь к себе и погладила по спине. – Новая страна, новые впечатления, это же так интересно!

Младшая герцогиня прерывисто вздохнула и обняла мать, уткнувшись ей в плечо.

– Я никого там не знаю, я буду совершенно одна! – прошептала она и прикусила губу, еле слышно всхлипнув. – И я этого де Ранкура тоже не знаю совсем!

– Милая, ну всё, хватит плакать. – Эстер отстранила ее и внимательно посмотрела в глаза, потом стерла слезинки со щек дочери. – Ты же не думала, что всю жизнь проживешь вместе с нами? К тому же у тебя будет достаточно времени лучше узнать своего мужа. Давай умойся и спускайся вниз, портниха вот-вот придет, а потом нам на обед во дворец.

Антония поняла, что не дождется сочувствия и понимания, поджала губы и кивнула, замкнувшись в себе. Из вредности, прежде чем спуститься, она нашла кружевную перчатку и натянула на руку, скрыв рисунок. А всю примерку и обсуждение платья демонстративно молчала, предоставив матери решать, в чем ее дочь будет на собственной свадьбе. Тони в самом деле было все равно, она даже думать не хотела на эту тему. Тем более что свадьба предполагалась в узком кругу без пышных торжеств. Какая тогда разница, какой наряд будет на ней, в самом деле!

После ухода портнихи их семья собралась на обед к королеве, и тут Антония, не собираясь отступать от выбранной линии поведения, все из той же вредности выбрала из своего обширного гардероба подходящий, по ее мнению, наряд. Закрытое платье из темно-бордовой с черным отливом тафты, с маленьким стоячим воротничком из черного кружева, с пышными манжетами и юбкой. Ну и, конечно, короткие перчатки до запястий, скрывавшие узор. Выглядело, безусловно, старомодно, мрачно и делало светлую кожу Антонии совсем фарфоровой, до прозрачности. И да, тени под глазами тоже были заметнее. Злорадно улыбнувшись своему отражению, Тони поправила кружевную мантилью в тон всему наряду, гребень в прическе и спустилась вниз, упрямо задрав подбородок и приготовившись к возмущенным замечаниям родителей. Однако отец и мать лишь переглянулись с улыбкой, и Эстер невозмутимо произнесла:

– Хорошо выглядишь, дорогая моя. Поехали.

Рамон красноречиво окинул сестру взглядом, ухмыльнулся и обронил:

– Жених будет в восторге от твоего наряда, Тони.

Она не сдержалась, фыркнула и показала ему язык, с сожалением отказавшись от идеи сыпануть ему огненных искр за шиворот. Брату придется переодеваться, и они опоздают на обед. Папа будет недоволен, и Исабель наверняка тоже. Подцепив юбку кончиками пальцев, Тони проплыла мимо несносного Рамона с все так же гордо вздернутым подбородком и вышла из дома. В экипаже Эстер поинтересовалась у дочери:

– Антония, ты хочешь пригласить кого-нибудь из своих подруг на свадьбу? Думаю, ее величество не будет возражать.

Тони подумала, что это хорошая идея: ей будет хотя бы не так грустно и одиноко, если рядом окажется кто-то, кто ее поймет и поддержит.

– Тересию, – буркнула Антония, уставившись в окно.

– Хорошо, тогда передашь ей, ладно?

– Передам, – рассеянно отозвалась девушка и бессознательным жестом потерла тыльную сторону правой руки, где красовался узор под кружевом перчатки.

Эмоции опять поменялись. Антонии надоело тосковать и злиться, и она задумалась, как же избежать свадьбы. Конечно, самое простое, что пришло в голову, – побег. Но куда, чтобы ее уж точно не нашли? Не к подругам – туда в первую очередь бросятся проверять. Может, с Тересией поговорить, она что-нибудь подскажет? И сбегать надо самое позднее завтра вечером, иначе на третий день ее ждет свадьба с де Ранкуром… Антония поджала губы и прищурилась. Не бывать этому.

Экипаж подъехал к дворцу и остановился. Первым вышел герцог ла Саллас, помог выбраться супруге, потом Рамон и наконец Антония. Они направились внутрь, Тони шла рядом с братом.

– Мелкая, ты чего вырядилась, как на похороны? – тихо спросил Рамон, не скрывая веселья. – Хочешь поразить жениха до глубины души?

– Вот повесят тебе на шею какую-нибудь незнакомую дамочку, заставляя жениться на ней во имя интересов семьи, будешь знать, как шутить! – зло огрызнулась Антония.

Рамон беспечно пожал плечами:

– Если она будет симпатичная, то почему нет? Мне и так придется жениться, и именно во имя интересов семьи – я наследник. Не делай из этого трагедии, ты же королевой станешь, Тони.

Девушка ничего не ответила, понимая, что и тут не дождется поддержки. Пока они подходили к покоям королевской четы, Антония то и дело ловила заинтересованные и недоуменные взгляды придворных, слышала шепотки и прекрасно понимала, что именно обсуждают. Ее внешний вид. Младшую герцогиню ла Саллас хорошо знали, она часто бывала при дворе и на приемах, и теперь Антония запоздало пожалела, что поддалась эмоциям и так вырядилась. Что теперь о ней говорить будут… Опустив глаза, чувствуя, как горят щеки, она молилась, чтобы родители ускорили шаг и за ними наконец закрылись двери крыла, где располагались личные апартаменты их величеств. Идея через внешний вид показать свое отношение к происходящему уже не казалась такой блестящей и остроумной, как утром.

К счастью, желание Антонии скоро исполнилось. Высокие массивные двери отрезали ее от шумной части дворца: здесь, в личных покоях тети и дяди, царила благословенная тишина и лишь иногда спешили по своим делам слуги. Тони неслышно выдохнула с облегчением и чуть повела плечами. Их от напряжения свело, мышцы ныли, и младшей герцогине с трудом удавалось держать спину прямой. Ла Салласы прошли еще через несколько комнат и остановились перед дверьми в столовую. Слуга звучно объявил их появление, и Антония шагнула вслед за родителями в помещение, невольно вцепившись в руку Рамона и не поднимая взгляда от паркета. Видеть жениха совершенно не хотелось.

– Эстер, Альберто, – раздался веселый голос Исабели. – Добро пожаловать, присаживайтесь. О, Антония, девочка моя! – Родители отошли, и девушка предстала перед королевой, чувствуя, как стремительно теплеют щеки. – М-м, хорошо выглядишь, дорогая. – Взгляд ее величества прогулялся по замершей племяннице.

Та скованно кивнула, изобразила реверанс и поспешила занять место за столом, все так же рассматривая кружева на подоле платья. Напряженную тишину за столом разбило отчетливое ехидное хмыканье, и Антония вскинула взгляд, подумав, что это Рамон. Однако на нее в упор смотрел Ив, откинувшись на спинку стула, и небрежно улыбался, с неприкрытым любопытством разглядывая невесту.

Ионель проснулась совершенно разбитая – спала она плохо, ворочаясь и беспокойно вздрагивая от малейшего шороха. С досадой посмотрела в отражение на тени под глазами и бледное лицо. Потратив больше получаса, чтобы привести себя в порядок, маркиза наконец спустилась в столовую, позавтракала и отправилась во дворец. Сплетни следовало ловить там, вдруг уже сейчас можно что-то узнать о предполагаемой женитьбе Ива. В совершенной тайне такую новость вряд ли удастся удержать, хотя смотря кто невеста… Потеряв аппетит от этой мысли, Ионель отодвинула недоеденный омлет и поднялась из-за стола.

Экипаж ждал у крыльца, и через некоторое время маркиза уже прогуливалась по коридорам и гостиным дворца, здороваясь со знакомыми и улыбаясь приятельницам. Пока чуткий слух Ионели не улавливал ничего из нужного ей: обсуждался лишь предыдущий прием, кто в каких драгоценностях был, кто на кого как посмотрел и кто с кем в конце уехал. Ионель едва удерживалась, чтобы не задавать наводящие вопросы: в глубине души тлело раздражение на пустую болтовню придворных дам. Но показывать свой интерес к Иву де Ранкуру не следовало, они скрывали свои отношения – так хотел сам Ив, и маркиза не смогла отказать любимому, хотя иногда хотелось им похвастаться. Впрочем, Ионель подозревала, что некоторые из дам, с придыханием и восторгом рассказывавшие о том, каков Ив в постели, вовсе не врали. Де Ранкур не хранил ей верность… Как и маркиза, потому что по несколько месяцев обходиться без мужчины, пока Ив воевал на границе, – это немного слишком для нее. В конце концов, они пока не женаты.