Музыка у меня в крови. Почему только я столько лет отрицала это?

Софи пихает меня локтем.

– Послушай, тебе понравится.

Я смотрю на экран и вижу, что Джейсон все еще держит гитару на коленях. Он избавился от смущения и общается с ведущим вполне свободно. Даже смеется, его лицо освещает искренняя улыбка.

– Джейсон говорит, что хочет исполнить еще одну песню, – переводит Софи. – Но он спрашивает, может ли он сначала сказать несколько слов по-английски.

От удивления брови ведущего поднимаются выше оправы больших очков, и он обращается к студии, которая отвечает бодрыми аплодисментами. Джейсон кивает и смотрит прямо в камеру.

– Привет, Грейс, – говорит он, и я перестаю дышать. – Если ты смотришь, я просто хочу предупредить: эта песня для тебя. – Его физиономия расплывается в улыбке. – Я выполняю свою часть договора. Теперь очередь за тобой.

Затем он касается струн и играет акустическую версию песни, которую я и не рассчитывала услышать на азиатском телевидении: той, которую написали «Дорз».

– Hello, I love you. Won’t you tell me your name? – поет он – Hello, I love you. Let me jump in your game. She’s walking down the street, blind to every eye she meets. Do you think you’ll be the guy to make the queen of the angels sigh?[40]

Я смеюсь, из моих глаз текут слезы. Во втором куплете Джейсон добавил эффектной хрипотцы, и мой смех смешивается с рыданиями. Я понимаю, что заливаюсь слезами, только после того, как Софи сжимает мне руку.

Песня заканчивается, и студия начинает кричать и аплодировать громче, чем раньше, даже ведущий хлопает. Он что-то говорит в камеру, и на экране появляется реклама. У меня кружится голова. Джейсон пел для меня. Он обратился ко мне на телевизионном шоу. Он посвятил песню мне.

У меня жужжит телефон, и я вынимаю его из кармана.

Я нажимаю на кнопку приема, не глядя на номер.

– Алло?

– Грейс.

Звук знакомого голоса наполняет меня теплом, я не могу сдержать глупую и счастливую улыбку.

– Привет.

– Слышала? – спрашивает Джейсон.

– Да.

Он секунду молчит, потом говорит:

– Я же одержал победу в самом главном, верно?

Я от души смеюсь.

– Да, одержал.

– Грейс?

– М?

– Я скучаю по тебе.

– Я тоже, – шепчу я.

– Тебе больше не придется скучать по мне.

– Ты о чем?

Он коротко смеется, и этот смех отзывается в моей душе ликованием.

– Тебя кое-что ждет.

Я смотрю на Софи, и та указывает на окно. Я выглядываю и вижу стоящего у машины Ён Джо, личного водителя Бэ. Он держит такую же табличку, как встречающие в аэропорту. На ней большими буквами написано «Грейс».

Я охаю.

– Эй, мне надо идти, – говорит Джейсон. Я с трудом разбираю слова, потому что шум на заднем фоне заглушает его голос. – Надеюсь, скоро увидимся.

Он отсоединяется.

Я не отрываясь таращусь на телефон, как будто он может дать ответы на все мои вопросы.

Софи тоже смотрит на Ён Джо.

– Если хочешь знать мое мнение, это очень романтично.

Я гляжу в окно и пытаюсь разобраться. Мы уже попрощались. Мне очень приятно, что он выполняет наш договор, что я стану музыкальным продюсером, если он познакомит корейскую публику с «Дорз». Но я не выдержу еще одного прощания. Пусть он мой лучший друг, пусть мне без него не хватает воздуха. Но если я встречусь с ним, я знаю, любовь к нему навсегда затянет меня в свои сети. И у меня не хватит душевных сил пережить утрату еще одного любимого человека.

– Что наденешь? – спрашивает Софи. – Думаю, что-нибудь очень пикантное.

Я сажусь на стул. Ликование быстро улетучивается, как воздух – из воздушного шарика.

– Я не поеду.

– В каком смысле не поедешь? – строго спрашивает она. – Он только что пел для тебя в телевизоре! Ты обязана поехать!

– Софи…

– Что? Ну, придумай какой-нибудь предлог!

– Мне нужно искать колледж.

– Можешь делать это по пути туда. Ради этого ты оплачиваешь дорогой Интернет в телефоне.

– Я не могу оставить здесь свои вещи. Я должна выехать из общаги. Ты соберешь их за меня?

Она пренебрежительно фыркает.

– Ничего с ними не случится до твоего возвращения. Школа разрешает пожить здесь еще несколько дней. Вернешься и сама заберешь.

Я лихорадочно ищу другие предлоги.

– У меня нет чистой одежды.

Софи многозначительно изгибает брови.

– А освежитель воздуха, по-твоему, на что?

Я не двигаюсь с места, и она вздыхает и кладет руки мне на плечи.

– Грейс, – говорит она, пристально глядя мне в глаза, – ты знаешь, что я люблю тебя, но сейчас ты ведешь себя, как полная идиотка. Парень ради тебя сделал такой трогательный ход – я в жизни не видела ничего более очаровательного, – а ты не хочешь встречаться с ним?

Я секунду смотрю на нее, отлично понимая ее правоту, затем сбрасываю ее руки, встаю, достаю из шкафа свою огромную дорожную сумку и принимаюсь закидывать в нее свои вещи. Софи подает мне зубную щетку и другие туалетные принадлежности. Сверху я укладываю несколько пар обуви. Я не знаю, на сколько я уезжаю.

Распахнув дверь, я напоследок окидываю взглядом комнату, дабы убедиться, что ничего важного я не забыла.

– Ну что ты тянешь? – кричит Софи и машет на меня рукой. – Убирайся отсюда! Иди!

И я иду.

Всю дорогу я нервничаю. Я то и дело смотрю на часы – мне кажется, что прошло минут двадцать, а оказывается, что всего пять. Когда мы подъезжаем к окраинам, я пишу Джейсону: «Я в Сеуле!»

Через секунду он отвечает: «Жду тебя у входа».

Я не понимаю, что это значит, пока Ён Джо не останавливается перед гигантским зданием в центре города. Я выгибаюсь и ухитряюсь разглядеть в окно вывески, в том числе ту, на которой по-корейски и по-английски написано «Стар Энтертейнмент» – агентство Джейсона.

Я выскакиваю из машины и ищу Джейсона, но не нахожу, и у меня падает сердце.

Я звоню ему, продолжая всматриваться в лица прохожих, и тут вижу парня в очках-авиаторах, а на его лице – знакомую улыбку. Он стоит на ступеньках здания и машет мне.

Я бегу по тротуару, взлетаю по лестнице и, уронив сумку, с воплем бросаюсь Джейсону на шею.

Он пятится и едва не падает. Он обхватывает меня и, хохоча, приподнимает над землей.

Прохожие смотрят на нас, некоторые даже оглядываются, как будто спрашивают, действительно ли это Джейсон Бэ, и если да, то почему он обнимает белую девушку.

Я отстраняюсь, чтобы заглянуть ему в лицо, и поднимаю его очки на макушку.

– Привет, – говорю я.

Он улыбается.

– Привет.

Щелкает затвор фотоаппарата, и я отскакиваю от Джейсона. Какая-то девица делает еще один снимок на телефон, и Джейсон берет меня за руку и уводит в здание.

Я стараюсь сдерживать свое ликование, пока мы проходим мимо охранников и спускаемся на лифте в подземный гараж. Джейсон ведет меня к машине, которую я вижу впервые, и я чувствую себя так, будто оказалась в параллельной реальности. Я жду, что он скажет что-нибудь, может, достанет свою гитару и сыграет несколько аккордов. В общем, сделает хоть что-нибудь. Я же приехала издалека, с острова Канхва, а он даже не поцелует меня?

Он берет у меня сумку и кладет ее в багажник черной спортивной машины. Я как в тумане сажусь на обитое кожей пассажирское сиденье. Это его машина, догадываюсь я. Я поеду в машине Джейсона.

Джейсон выезжает из гаража, берет меня за руку и улыбается. Мне кажется, что он чувствует, как во мне бурлит радость.

Может, он и включает радио. Может, он что-то и говорит мне. Не знаю. Я просто смотрю в окно на мелькающий мимо Сеул, и мое сердце с каждой минутой сжимается все сильнее. Я помешалась. Я псих со справкой. Я только что разрушила все свои планы. Ради парня. Причем музыканта, да еще с кучей проблем. Наверное, я пожалею об этом, но сейчас я могу думать только о том, что безумно хочу быть с ним.