– Не может… быть!..

Юджио сам не сразу заметил, как хриплый, колючий голос вырвался у него изо рта.

Судя по ослепительной белизне и стеклянному блеску, собор был построен из того же мрамора высочайшего качества, что и «бессмертные стены». Такой материал не расплавишь, каким жарким огнем его ни жги. Об этом говорило и то, что адский огонь, которым совсем недавно наполнил пространство «Пламенеющий лук» Дюсолберта, только лишь ковры спалил.

Стало быть, если это действительно огненная атака, то заклинание полного контроля, примененное Фанатио, намного мощнее, чем у Дюсолберта. Значит, Жизнь Кирито, получившего прямое попадание, уже на грани исчезновения?

Юджио, крепко схваченный когтями ледяного страха, смотрел, как Кирито хаотично прыгает из стороны в сторону, ни на секунду не оставаясь на одном месте. Меч Фанатио преследовал его; лучи света один за другим вылетали и впивались в пол.

Еще больше ужасало в этом приеме то, что перед испусканием луча не было совершенно никаких предварительных сигналов – ни накопления света, ни движения меча, ничего такого. Во всяком случае, из своего положения Юджио никак не мог угадать, в какой именно момент непринужденно движущийся тонкий клинок выплюнет очередной луч. Можно было бы сказать, что у оружия Фанатио «очень большая дальность действия», но это поставило бы его на одну доску с «Кнутом ледяной чешуи» Элдри, а на самом деле тот кнут по сравнению с этим мечом – просто детская игрушка.

Не выказывая ни малейших признаков раздражения, Фанатио продолжал плавными движениями, как в танце, преследовать Кирито. Тот увернулся уже от четырех, пяти, шести выстрелов – исключительно благодаря выкованным в изнурительных тренировках силе и ловкости, а также звериной интуиции.

Однако седьмой удар положил конец этой смертельной игре в салочки.

Шшш! Обжигающий луч прошил правую стопу Кирито, и мечник рухнул на пол, ударившись плечом. Он тут же поднял голову – и увидел наведенный ему в лицо клинок Фанатио.

– Ки-…

«-рито» – так попытался выкрикнуть Юджио и тут же понял, что онемение губ и языка наконец прошло. Теперь он сможет выговаривать слова достаточно четко, чтобы прочесть заклинание.

Вместо крика Юджио напряг живот и начал произносить заклинание достаточно тихо, чтобы его не услышали рыцари, но достаточно громко, чтобы услышала богиня творения.

– Систем колл…

Из этого переплета Кирито выберется своими силами. А значит, Юджио надо лишь произнести заклинание полного контроля, как ему было велено, и быть готовым включить его при надобности.

Наведя на Кирито меч, несущий верную смерть, Фанатио помолчал немного, будто пытаясь вызвать Кирито на какие-то слова, потом глухим голосом заговорил:

– …Командующий мне уже больше ста лет твердит, что болтать в таких ситуациях – дурная привычка, но… Это так грустно. Понимаешь, каждый, кто простирался перед властью моего «Небесного меча», смотрел с одним и тем же глупым выражением лица. Полагаю, ты тоже терзаешься вопросом, какова же истинная форма оружия, способного с такой легкостью тебя победить.

Тем временем четверка рыцарей, подчиненных Фанатио, похоже, кончила заниматься своими ранами – они встали позади Кирито, держа свои здоровенные мечи одноручным хватом. Теперь сбежать стало еще труднее, зато, возможно, речь Фанатио затянется подольше. Изо всех сил сосредоточившись на том, чтобы не сделать ни единой ошибки в заклинании, Юджио нанизывал слова одно на другое.

– Ты, конечно, преступник, но, полагаю, если ты жил в столице, то должен знать, что такое зеркало?

Вопрос прозвучал совершенно неожиданно; на лице Кирито даже сквозь боль проступило удивление.

Зеркало.

Юджио тоже видел эти штуки. Дома, в Рулиде, их, разумеется, не было, но в его спальне в общежитии элитных учеников одно небольшое имелось. Это было удивительное устройство, которое отражало куда четче, чем поверхность воды и металлические листы; впрочем, Юджио не любил свою неприглядную внешность, так что за все время он почти ни разу не заглянул туда.

Держа меч наготове, чтобы выстрелить в Кирито, если тот хоть чуть-чуть двинется с места, Фанатио продолжил начисто лишенным эмоций голосом:

– Поскольку это чрезвычайно дорогой предмет, получаемый покрытием стекла расплавленным серебром, я сомневаюсь, что людям, живущим вне столицы, часто представляется возможность хоть взглянуть на него; в общем… этот инструмент почти идеально отражает свет Солуса. Не знаю, понимаешь ли ты… почему в тех местах, куда светит отраженный свет, становится вдвое жарче. …Так вот, сто тридцать лет тому назад Ее Преосвященство конфисковала все серебряные монеты и прочие вещи из серебра и приказала стекловарам создать тысячу больших стеклянных листов. Это требовалось для наступательного Священного искусства, не требующего произнесения заклинаний… эксперимент под названием «Вооружение». Тысяча зеркал была выставлена полукругом во дворе собора; все они отразили свет летнего Солуса и направили в одну точку. И в этом месте вспыхнуло белое пламя, которое за считанные минуты расплавило камень размером со взрослого человека.

Вооружение… белое пламя?..

Юджио совершенно ничего не понял из слов Фанатио. Однако чутье подсказывало ему, что эта идея первосвященника была столь же чудовищна, как та, другая – заставлять детей убивать друг друга, чтобы оттачивать Священное искусство воскрешения.

– …В конце концов Ее Преосвященство рассудила, что для того, чтобы привести устройство в боевое состояние, требуется слишком сложная подготовка. Однако она сказала, что жалко будет, если все усилия пропадут. Своими божественными чудесами она собрала вместе всю тысячу зеркал и создала из них один-единственный меч. Вот этот Божественный инструмент, «Небесный меч». Ты понимаешь, преступник? Твой бок и ногу пробила мощь самой богини Солус!

Слова Рыцаря Единства, произнесенные надменным тоном, стали для Юджио таким сюрпризом, что он едва не ошибся в уже почти завершенном заклинании.

Свет Солуса, собранный тысячей зеркал, – и есть истинная форма того белого луча?

Атаке тепловыми элементами можно противостоять с помощью элементов холода. Но как защититься от атаки светом? Насколько знал Юджио, все Священные искусства, основанные на использовании элементов света, обладали почти нулевой разрушительной силой. Слепящий свет можно нейтрализовать с помощью элементов тьмы, но луч такой мощи, скорее всего, пройдет сквозь десять-двадцать элементов тьмы и даже не заметит.

Несмотря на нестерпимую мешанину чувств в груди, Юджио почти бездумно продолжал выводить заклинание и дошел наконец до последней строки. Сила, дремлющая в «Мече голубой розы», пробудится, когда будут произнесены завершающие слова: «энханс армамент». Но это произойдет только после сигнала Кирито.

У Фанатио, похоже, кончились темы для разговора – он придвинул острие меча чуть ближе к Кирито и сказал:

– Кирито, осознаешь ли ты теперь мощь меча, который уничтожит твою Жизнь? Я дозволяю тебе, прежде чем ты умрешь, покаяться в своих грехах и молить трех богинь о снисхождении. Если ты сделаешь это, свет очищения прольется на тебя, отмоет твою душу от грехов и препроводит ее в Небесный град. А теперь – прощай, глупый юный преступник.

«Небесный меч» ослепительно засиял и выплюнул луч, который должен был похоронным звоном отдаться в сердце Кирито.

– Дисчадж! – ворвалось вдруг в уши Юджио.

За миг до того, как меч Фанатио засиял, Кирито с хлопком соединил ладони и тут же вывернул их перед собой. Прямо на пути луча возникла серебристая пластина.

Да нет. Это была не просто металлическая пластина. Идеально ровная поверхность четко отражала шлем Фанатио, стоящего напротив Юджио.

Перед самым хлопком ладоней глаза Юджио успели заметить в этих самых ладонях элементы двух цветов.

В правой руке были элементы металла. Они использовались, как правило, чтобы стрелять иглами или создавать мелкие металлические предметы. А в левой руке Кирито держал элементы кристалла. Их обычно применяли для создания невидимых преград и стеклянных сосудов. Когда оба типа элементов приняли форму листа и наложились друг на друга, получилось…