Пробежали пять-шесть шагов – и сзади раздался тихий звук. Оглянувшись через плечо, я увидел лишь стену из блестящего мрамора, холодно преграждающую путь. Дверь в Великую библиотеку исчезла, не оставив ни единого следа.

Долгий же путь я прошел…

Высокий потолок, ряды мраморных колонн, на полу изысканная мозаика из камней самой разной формы и цвета.

Даже восхищенно разглядывая впервые в жизни увиденное убранство Центрального собора, Юджио не мог удержаться от мыслей о своем прошлом.

Еще два с небольшим года назад он считал, что вся его жизнь пройдет в тщетных попытках срубить несрубаемое дерево. Что год за годом он будет вспоминать свою золотоволосую подругу, отнятую у него давным-давно; что он так и не женится и не заведет детей; что спустя много лет передаст Священный Долг следующему рубщику; что так и будет жить в лесу; что когда-нибудь его Жизнь иссякнет, и никто этого даже не заметит.

Однако появившийся в один прекрасный день черноволосый юноша расколол мирок, в клетке которого сидел Юджио. Ему даже удалось срубить Кедр Гигас, абсолютный барьер, преграждавший Юджио путь в столицу, да таким способом, о каком поколения рубщиков и помыслить не могли. Так Юджио вдруг оказался перед важнейшим выбором в своей жизни. Оставаться и дальше в своей деревушке, держась за воспоминания об Алисе. Или – отправиться в путь, чтобы вернуть Алису…

Утверждать, что он не колебался, было бы ложью. Когда Гасуфт, старейшина деревни, сказал на вечернем празднестве, что Юджио может выбрать любой Священный Долг, какой пожелает, в первую очередь он подумал о семье.

До того дня Юджио отдавал родным деньги, которые зарабатывал рубкой Кедра Гигаса. Его семья из поколения в поколение выращивала хлеб, но поля их были маленькими, доходы тоже – особенно в последние годы, когда урожаи стали хиреть. Родители и старшие братья Юджио не говорили этого прямо, но, скорее всего, отчасти они полагались на постоянный доход, который он приносил в дом каждый месяц.

Разумеется, после падения Кедра Гигаса заработки рубщика прекратились бы в любом случае. Однако если бы Юджио выбрал Священный Долг фермера, как у отца и братьев, при разделе новых расчищенных земель на юге ему, наверно, дали бы хороший кусок. Увидев в толпе радостных селян лица родных, в которых смешались предвкушение и тревога, Юджио растерялся.

Но – лишь на секунду. Юджио подтолкнул качающиеся весы, на чашах которых лежали воссоединение с девочкой из детства и жизнь с семьей, и объявил всем: он уходит из деревни, чтобы стать мечником.

Даже выбрав Священный Долг мечника, он мог по-прежнему получать жалованье в Рулиде, если бы остался там стражем. Однако в конечном счете он хотел покинуть деревню именно ради того, чтобы встать на ноги, обрести независимость от семьи. В общем, и деньги, которые он мог приносить в дом, и новый надел – все это исчезло, как дым. Юджио потому и ушел в спешке, на следующий же день после праздника, что не мог заставить себя смотреть на отца и старших братьев, лица которых были полны разочарования и недовольства.

Даже после того, как он ушел вместе с Кирито, у него еще была возможность осесть и обеспечивать семью. Юджио с Кирито участвовали в турнире мечников в Заккарии и оба выиграли; это дало им право стать городскими стражами – что они оба и сделали. Через полгода тяжелых тренировок они получили от командира стражи рекомендательное письмо в Академию мастеров меча Северной Центории, позволяющее сдавать вступительные экзамены; но, помимо письма, тот предложил и еще кое-что. Если Юджио и Кирито останутся в городской страже, с их-то искусством обращения с мечом, они получат повышение уже через год, а в будущем кто-то из них может и командиром стать. Как хорошо будет семье Юджио, если он будет получать стабильное жалованье в Заккарии и отсылать часть денег домой с повозкой торговца?

Но Юджио вежливо отклонил предложение и взял рекомендательное письмо.

И по дороге в столицу, и уже в Академии мастеров меча Юджио все время придумывал какие-то оправдания. Скажем, если он станет представителем Академии, победит в Объединенном турнире четырех империй и будет произведен в Рыцари Единства, его родители и семья будет жить в немыслимой роскоши. Или: он с триумфом вернется в родную деревню верхом на драконе, весь в серебряных доспехах и с Алисой в объятиях, и родители будут гордиться им, как никто другой.

Однако два вечера назад, обнажив меч против элитных учеников Райоса Антиноса и Умбера Зизека, Юджио предал свою семью в третий раз. Как минимум он перечеркнул более-менее реальный шанс на то, чтобы стать когда-нибудь аристократом высокого класса… нет, это еще мягко сказано – он перечеркнул даже свое общественное положение простолюдина и избрал путь опасного преступника, нарушившего Запрет.

Уже тогда где-то в уголке сознания Юджио понимал все это, хоть и действовал, подхваченный безумной яростью. Он понимал, что если здесь и сейчас ударит мечом Райоса и Умбера, то потеряет все. Но все-таки Юджио обнажил меч. Он сделал это ради того, чтобы спасти Тиизе и Ронье, над которыми вот-вот должны были надругаться прямо у него на глазах; он сделал это ради справедливости, в которую верил. Но не только это. Он хотел выпустить наружу злость, бурлящую в сердце. Он хотел стереть Райоса и Умбера, чтобы от них даже воспоминания не осталось; такие мрачные стремления в нем тоже были.

Да, долгий же путь я прошел…

Какой крутой поворот судьбы – от элитного ученика в Академии, одного из всего лишь двенадцати, до бунтовщика, врага Церкви Аксиомы, шагнувшего в самое священное место в мире.

Уйдя от преследования вооруженного луком Рыцаря Единства, Юджио очутился в таинственной Великой библиотеке, встретил там маленькую девочку, которая оказалась бывшим первосвященником Церкви Аксиомы, и узнал от нее о существовании книги, где записана вся-вся история Мира людей. Добравшись до этой книги, он проглотил ее залпом. Потому что он хотел знать во что бы то ни стало. Он хотел знать, были ли за долгую историю мира люди, которые подняли меч на Церковь Аксиомы, сражались с Рыцарями Единства и, достигнув своей цели, скрылись куда-нибудь далеко.

Увы, он не нашел ни единого упоминания о таких людях. Власть церкви распространялась на весь мир, все его жители падали ниц перед мощью Рыцарей Единства, и любая, даже самая серьезная ссора – даже спор о границах между империями – с легкостью подавлялась. Сколько ни искал Юджио, во всей огромной книге не было ни слова о том, как кто-то бросил вызов Церкви Аксиомы и сражался с Рыцарями Единства.

…Значит, я худший грешник за все 380 лет, что просуществовал Мир людей, созданный богиней творения Стейсией.

Как только Юджио подумал так, закрывая книгу, его охватил ледяной холод. Если бы ровно в этот момент не появился Кирито и не позвал его, он бы, возможно, забился где-нибудь в уголок и сидел там, изнывая от жалости к себе.

Он множество раз уговаривал себя – даже пока слушал вместе с Кирито рассказ загадочной девочки, бывшего первосвященника. Что он не может вернуться к прежней жизни теперь, когда бросил семью, ударил мечом человека и стал врагом церкви. Что у него нет иного выхода, кроме как двигаться вперед, сколько бы крови ни запятнало его руки, сколько бы грехов ни очернило его душу. Ради достижения одной-единственной цели, которая у него осталась.

Цель эта – забрать «фрагмент памяти», украденный у Алисы нынешним первосвященником, превратить Рыцаря Единства Алису Синтезис Сёти обратно в Алису Шуберг и отправить ее в деревню Рулид, по которой он так скучал.

Однако его желанию жить вместе с Алисой уже не суждено сбыться. Он совершил столько преступлений, что лишь одно место оставалось, куда он мог пойти, – кошмарная страна тьмы за Граничным хребтом. Но и это тоже ничего. На что-то большее можно и не надеяться; пусть только Алиса счастливо живет в родной деревне.