— Смотри! Без ручек и даже прорези для карточки нет. Только сенсор…

— Знать бы, на чей отпечаток он настроен! — с досадой прошептал я.

— А если гранатой? Должно разнести…

— Сразу же надо врываться вовнутрь, — возразил я. — А будем здесь стоять, и нас посечёт в капусту…. Эх, нам бы комбинезоны иметь! Хоть средней защиты!

— Так что же делать? Может постучать?

— А если им это запрещено? — я с сомнением глянул на уложенные под стенкой трупы. — Могли так правилами и инструкциями обставиться!

— Придётся ждать, пока кто-то оттуда выйдет…

— А время?! — разговаривали мы шёпотом и каждую секунду готовились ударить по двери, если она начнёт открываться. Но пять минуть так и прошли в напряжённом ожидании без положительного результата. Приложив ухо к переборке, я услышал негромкие и монотонные голоса, но ничего конкретно разобрать не смог. Зато в голову пришла идея:

— Они нас услышат! Делаем "весёлый шум"!

Роберт довольной улыбкой одобрил мои действия. Мы подозвали прямо к двери одного из наших помощников, объяснили ему ситуацию, и уже через минуту весь коридор заполнил громкий хохот двоих молодых глоток. При этом третий из нас, напрягая голос, пытался перекричать остальных и нёс совершеннейшую абракадабру из смешных реплик, слов и предложений. Какое — то время в комнате не происходило должной реакции, но потом всё-таки терпение ведущих допрос лопнуло. Я ощутил подрагивание двери, и через секунду она резко распахнулась наружу и на нас стала кричать багровая от гнева физиономия лейтенанта:

— Да что вы себе позволя…!!! — договорить ему не дал воткнувшийся в гортань нож и резкое выдёргивание в коридор. А я в тот же момент уже вкатывался в комнату для допросов. Резко запечатлевшийся кадр в моём сознании, заставил тело действовать дальше в режиме боевого робота.

Цой Тан сидел к нам боком, в кресле-коляске с отсутствующим видом и бессмысленно раскрытыми глазами. Ещё один офицер оторопело смотрел в сторону двери, но правой рукой всё-таки тянулся к большой красной кнопке на краю стола. Третьим в комнате допросов оказался моментально узнанный комендант Шилони, опрокидывающий соседний стол, за которым он сидел в момент нападения и приседающий за его почти непробиваемой поверхностью. В правой руке у него поворачивался в нашу сторону двадцитизарядный "Шмель" с разрывными пулями.

И тут же всё утонуло в грохоте выстрелов.

Первая моя пуля отстрелила кисть руки офицера, спешащего поднять тревогу, а вторая разворотила ему висок и отбросила тело на безопасное расстояние от кнопки. Третья пуля отколола край столешницы, а вот четвёртая содрала добрый кусок скальпа не в меру шустрого коменданта. Но в тот же момент начал стрельбу и Роберт. Его два выстрела превратили вскинутую над столом руку коменданта в развороченное месиво костей и сухожилий.

Но только Шилони до того всё-таки успел сделать один выстрел. И я, с некоторой отстранённостью, увидел струйку крови, вырвавшуюся из моего плеча. И только через десяток секунд почувствовал сильную боль.

"Спокойно! Не дёргайся! — чуть не кричал на меня Булька. — Это я ввожу в рану антисептики, Кость не задета. Кровь уже останавливаю!"

Словно на чудо, я смотрел, как рваная рана на глазах затягивается какой-то серой субстанцией, и боль отходит куда-то на задворки сознания.

"Обезболивающее средство я тебё ввёл, но рукой старайся не шевелить! Особенно резко! — инструктировал меня риптон. — Всё-таки кусок тела у тебя оторвало и не знаю, сколько времени у меня уйдёт на его восстановление и приживление".

Пока я занимался само осмотром и беседой с риптоном, Роберт взял командование на себя. Кто-то перевязывал еле дышащего коменданта Шилони, кто-то выносил бесчувственно тело Цой Тана, а остальные ребята рассыпались по всему подвалу в поисках ещё трёх томящихся здесь узников.

Ульрих через какое-то время сообщил, что они полностью контролируют технический уровень и без проблем могут захватить не только гараж, но и находящийся в нём бот. Похоже, наверху жизнь продолжала идти своим чередом, и тревоги так никто и не поднял. Ну что ж, пока нам здорово везло.

— Ульрих! — незаметно командование вновь перешло ко мне. — Постарайся прокрасться без шума в бот и посади там умеющего управлять им пилота. Есть такой у тебя?

— Кажется, нет, к сожалению…

— Тогда просто оставь в нём охрану. Нам он может пригодиться гораздо лучше, чем флайер. На таком монстре мы вырвемся откуда угодно.

— Не пора ли вам ребята начинать тихое отступление? — вмешался Малыш в разговор.

— А ты бы оставил всю местную мерзость в живых? — жёлчно поинтересовался я.

— Я то нет! Но у вас раненые, в том числе и ты!

— С чего ты взял? Я уже в строю!

— Точно! — подтвердил находящийся рядом Роберт и с завистью осмотревший моё плечо. — Ни одной царапинки!

— Так что будем штурмовать верхние этажи! — решил я. Мы уже находились на техническом уровне, и Ульрих жестами показывал найденные планы верхних этажей. — А электричество можем отключить?

— Не получится: да и на каждом этаже у них автономное питание от батарей и небольшие генераторы.

— Тогда они быстро организуют оборону. Тихо уничтожить их вряд ли удастся…. Алоис! Ты меня слышишь?

— Слышу Танти! — тут же послышался его голос.

— Приготовь текст сообщения для Энгора Бофке. Пусть глаз не спускает с герцога Давида Рибенгола и генерала Влада Савойски. Это в том случае, если он не рискнёт их арестовать немедленно. Укажи наши координаты и опиши, что здесь происходит. Кратко, конечно. Я бы хотел, что бы он здесь появился первым после нашего отступления. И дашь ему сообщение от "Ветра" после моей команды.

— Понял! Готовлю!

С нижних уровней к нам подтянулись остальные бойцы, почти несущие на руках троих освобождённых узников. По первому взгляду даже непонятно было, мужчины это или женщины. Иссушенные фигуры, прикрытые грубой тканью каких-то пижам для душевнобольных. Да и не мыли их наверняка с самого момента похищения. Глаза узников были полны непонимания, боли и муки. И спрашивать их о чём-либо было просто бессердечно.

— Грузите их в бот! Кстати, внутри него вполне поместится машина, которая стоит рядом. Займитесь этим ты и ты! Потом присоединяйтесь к нам! Остальные наверх! Ульрих, по моей команде выключишь всё-таки энергосистему. Пусть хоть на короткое время они озадачатся…

И мы бесшумной поступью ринулись на первый, надземный этаж.

Вначале все проходило очень гладко. Мы без единого вскрика и стука уничтожили пять или шесть человек и даже решили разделиться: действуя одновременно не только на первом, но и на втором этажах. Да вот только, как всегда неожиданно, во всю громкость, пронзительно грохнула внутренняя сирена. Видимо кого-то мы упустили в своём тылу, и он поднял тревогу. А может, первый этаж просматривался камерами и нас таки признали агрессорами местного малинника.

Как бы там ни было, после общей тревоги нам оставалось только ускориться до предела и успеть уничтожить врагов как можно больше. Гоняясь за ними моусовцами по коридорам и ведя беспощадный огонь по всему, что двигалось, мы почти умудрились захватить всё здание. И даже вновь стали мелькать мысли о полной победе. Да вот только на третьем этаже нам оказали грамотное и капитальное сопротивление. В жёсткой перестрелке получили ранения трое наших товарищей, и двое довольно тяжелые. К тому же и у меня рука так разболелась, что я уже не мог полноценно сражаться. Особенно в ближнем бою. Вдобавок Булька отчаянно со мной ругался, призывая как можно скорей дать руке полный покой. И жалуясь, что в таких условиях он не может хотя бы остановить окончательно кровотечение.

Но шансы на полную победу у нас ещё были, и я тут же начал их реализовывать. Только вот Алоис нам помешал, скороговоркой вмешиваясь в ход нашего боя:

— К особняку возвращаются автобусы! Немедленно уходите!

Поэтому я дал команду срочно всем эвакуироваться в уже стоящий в гараже-приёмнике космический бот, а сам поспешил занять место за его главным штурвалом управления. Роберт попытался оспорить моё право пилотировать, ссылаясь на моё ранение, но я в ответ только злобно мотнул головой. Уж с такой проблемой справлюсь!