Со мной, помимо Роберта и Ульриха, в транспортный флайер погрузилось восемь человек. Не густо, конечно! К тому же эти восемь считались людьми приспособленными скорей для слежки и расследования, чем для боевых и очень сложных операций. Да ещё и к стычкам с вооружённым до зубов и готовым на всё противником. Хуже всего у нас было с одеждой, явно не боевая: ни единого бронежилета! Но когда я кратко изложил обстановку и предстоящую задачу, и пригласил во флайер только добровольцев, все заняли свои места в трюме без единого вопроса и малейшей тени колебания. Умеет таки Алоис подбирать себе помощников!

К особняку вёл флайер Ульрих. А мы втроём занимались пленниками по полной программе. Я с Робертом выпытывал данные о расположении подземных коммуникаций особняка. Особенно тщательно расспрашивая о внутренних постах охраны, спальнях для личного состава и местах сосредоточения врагов в это время суток. Попутно при этом стягивая с них одежду и примеряя на себя. На Роберта одежда пилота была явно великовата. На меня же — подходила по размеру груди и талии, но вот рукава и штанины смотрелись просто смешно из-за своей недостаточной длины. Булька же при этом опять менял мою внешность, подстраивая её под общий вид пилота. Именно подстраивая, потому как тот был меня гораздо мельче, а уменьшать свою плоть даже с помощью риптона как-то не получалось. Поэтому он сделал на моём лице точную копию моусовца, но как бы в увеличенном слегка варианте. Но для того, что бы махнуть приветственно рукой через лобовое стекло встречающим на лифте охранникам должно было хватить и этого.

Со стороны мы смотрелись просто потешно: меняющиеся одеждой и с самыми серьёзными физиономиями задающие нужные вопросы. При чём голосом громким и разделяя каждое слово. При этом я ещё часто прикладывался руками к лицу пленника, дабы Булька изобразил полное сходство. В один их таких моментов Ульрих оглянулся и зафыркал от смеха.

— Весёлое настроение перед боевой операцией только приветствуется! — отреагировал Роберт не оборачиваясь.

— Да вы просто смотритесь как древние шаманы при каком-то таинстве! — пояснил Ульрих с улыбкой. Затем спросил: — Делаем "восьмёрку"?

По показаниям пилота они всегда делали своеобразный манёвр, напоминающий восьмёрку, в городских транспортных потоках. Как бы сбивая со следа возможных наблюдателей. Хотя совершались подобные действия скорей по традиции и никто никогда особо по сторонам не оглядывался. Слишком уж уверовали моусовцы в свою безнаказанность на чужой территории.

Но из-за того, что мы и так слишком задержались на складе, наши дополнительные кульбиты в воздухе, только отсрочивали время прибытия в особняк. Что могло вызвать ненужные подозрения со стороны охранников и лишние вопросы в нашу сторону. Поэтому Ульриху последовала команда:

— Прямо в особняк!

Молчавший до сих пор эфир нашей общей связи заполнился голосом Алоиса:

— Только что наблюдатель возле особняка сообщил, что с территории объекта вновь выехало три автобуса. Предположительно с личным составом…

— Ага! — обрадовался Роберт. — Значит, они позавтракали и подались тренироваться на полосу препятствий! Только вот далеко ли она?

— Неважно! — мне тоже подобный расклад нравился. — Даже если уехали только водители — уже хорошо: тремя противниками меньше…

— Через пару минут поступит запрос пароля из особняка, — предупредил Ульрих. — Подлетаем…

Уже меняющимся голосом, который Булька пытался подстроить под пленника, я задал последние вопросы:

— Кто на вашей базе командует?

— Комендант Шилони…

— Он покидает особняк?

— Никогда…

— Где он может в данный момент находиться?

— Везде…

— В чём он чаще всего одет?

— В форме армейского майора….

— Какой рост коменданта Шилони?

— Метр семьдесят…

— Комендант толстый?

— Нет…

— Худой?

— Нет…

— Какой у него цвет волос на голове?

— Не знаю…

— Он лысый?

— Да…

— Сколько лет коменданту?

— Пятьдесят четыре…

— Отлично! — в момент, привязав пленника к переборке и заклеив ему рот, я поспешил занять место второго пилота. Как раз с той стороны, которая выходила на охранников. Надевая на себя кепку пленного, я скривился: маловата! Но тут же разорвал затылочный стежок и таки нахлобучил на голову. Главное в окно выглянуть с уверенностью.

Переговорное устройство на панели запищало, и я его включил:

— "Сахарный" прибывает на базу через две минуты!

— Какой груз на борту? — довольно равнодушно и буднично потребовали с меня пароль.

— Две с половиной тысячи и в конце три пятёрки! — тем же тоном отвечал и я.

— Падайте! Я уже держу пальчик на воротах лифта! — после этого невидимый собеседник хихикнул и добавил: — Везёте что-то вкусненькое?

Что мне приходилось отвечать? Я ведь даже имени спрашивающего не знал! Всего выспросить мы не могли просто физически! Вот на таких-то глупых вопросах чаще всего и попадаются!

Потому я постарался ответить как можно нейтральнее:

— Как всегда! С голоду не помрёшь!

Видимо мой ответ понравился: раздалось новое хихиканье и рация отключилась. А я прокомментировал про себя:

"С голоду он точно не помрёт! Скорей — от моего кулака! Булька! Мы идём без бронежилетов, если можешь, подстрахуй мою грудь!"

"Устрою по высшему разряду! Не беспокойся!" — тут же отозвался риптон. А я включил внутреннюю связь и сделал объявление для всех:

— Никого не жалеть! Бить сразу насмерть! Не хватало нам за спиной оставить потенциальную опасность. Единственный, кого можно брать в плен — комендант Шилони. Пятьдесят четыре года, рост сто семьдесят, средней комплекции, лысый. Чаще всего одет в форму армейского майора. Но если он окажет ощутимое сопротивление — не церемоньтесь! Ваши жизни гораздо дороже! Главное — найти и освободить графа Шалонера. Всё: дальше действуем по обстановке! Удачи, ребята!

Я и сам сильно вздохнул и сосредоточил всё внимание на приближающемся особняке. Сверху он смотрелся внушительной буквой "П". Во внутреннем дворе всё закрывали огромные деревья, но среди них всё-таки просматривалось блюдце струящегося фонтана. Сам особняк являлся трёхэтажным зданием, окна которого, обрамленные гранитом, чередовались с аккуратной последовательностью фиолетовых и малиновых участков стены. Островерха крыша контрастировала ярко-жёлтой черепицей, которая смотрелась как натуральная. Но подобные изделия уже давно производились из сверхпрочного пластика и покрытия из них не требовали ремонта столетиями.

То есть внешне особняк смотрелся роскошно и почти великолепно. Общее впечатление портил лишь чрезмерно высокий забор с колючей проволокой, да тотальное покрытие асфальтом остального, наружного двора. Видимо транспортом здесь пользовались очень часто.

В обоих торцах здания находились ворота четырёхметровой высоты. Мы знали, что в постоянном пользовании были только левые, потому без лишних маневрирований опустились прямо перед ними. Ворота тут же дрогнули и поползли вверх и вовнутрь, а нашему взгляду открылся довольно просторный гараж. При желании в него можно было уместить и два таких флайера, как наш. Мы вкатились в середину, и ворота тут же стали закрываться. Прямо напротив кабин в стене гаража находилось большое окно, сквозь которое просматривалось длинное помещение, похожее на коридор. Скорей всего оно пронзало всё крыло здания и служило для вахтенных и дневальных служб. За окном маячило несколько фигур всё в той же армейской форме, но внутриказарменного образца. Два человека нам помахало руками с довольными улыбками на лица, остальные даже не отреагировали на наше прибытие. Но когда я помахал в ответ, один из встречающих неожиданно нажал кнопку на столе, и стекло поплыло вниз. Пришлось и мне открыть стекло со своей стороны и вопросительно вскинуть брови. А правой рукой я быстро сбросил с колен автомат и положил туда парализатор. Если хоть что-то пойдёт не так, будем глушить врагов отсюда и прорываться внутрь здания через окно.