Поэтому мои друзья должны были вначале обстоятельно проконсультироваться у врачей, и лишь потом радовать опечаленную предстоящим облысением красавицу.

Я уже был в полной парадной готовности, когда в номер влетел запыхавшийся Цой Тан:

— Разрешили! Они уже собираются и встретят нас возле дворца!

— А я уже и не надеялся: прикидывал другую кандидатуру. Всё-таки такое перенести…

— Да я тоже сомневался, но врачи заверили, что положительные эмоции Амалии пойдут только на пользу! А когда Корт позвонил в поместье и сказал кузине готовиться к приёму, то резко отстранился от крабера, а потом ещё с минуту недоумённо спрашивал: "Что случилось?! Ответьте, хоть кто-нибудь!" И лишь потом крабер подобрала тётушка Освалия и скорбно сообщила: "Моя дочка сошла с ума: прыгает до потолка и орёт как полоумная!" Виконт помчался за Амалией, а я сразу к тебе.

— Главное, что бы моя любимая актриса и вправду не ударилась головой об потолок…

— Барон! Как вам не стыдно так говорить о моей…, — высоко пафосная речь фальшивого графа прервалась в поисках подходящего определения, и я воспользовался паузой:

— Пусть даже и вашей невестой! Но, граф, не забывайте о своём титуле! Ты что, собираешься на приём в этом…, э, с позволения сказать, костюмчике?

— Конечно! Светло бежевая ткань костюма очень гармонирует с алой рубашкой и синим галстуком. Модельеры уверяли меня, что это самое модное сейчас цветовое сочетание.

— Ну, знаешь ли! Это всё-таки приём самого императора!

— Подумаешь! — граф беззаботно повернулся несколько раз перед зеркалом. — Хоть кто-то должен будет разрядить излишний официоз.

— Хм! Возможно, ты и прав…, — задумался я на мгновение. — Может мы и это, используем на благо общего дела…?

— Обязательно используем!

— Ну, тогда в путь?

И мы, окруженные плотным строем моих охранников, устремились к баронскому флайеру. Он находился в подземном гараже, как мне объяснили на ходу, из-за небольшого ремонта одной из систем навигации. И уже на подходе непосредственно к самому аппарату, мы разминулись с тремя веселящимися техниками. Тем было наплевать, что кто-то куда-то спешил, и они даже не обращали внимания на ругающегося им вслед водителя.

— Они что-то недоделали? — строго спросил у недовольного водителя начальник охраны.

— Да нет, неисправность устранили! Но за время ремонта прямо достали меня своими розыгрышами и подколками. Чуть ли не издевались! Так и хотелось им в пятак заехать!

— Не горячись…, — начал, было, я, но тут мне на память пришла одна памятная боевая операция, где мы с Малышом тоже изображали невероятно весёлых и радостных техников и под этот невинный шум изрядно подпортили штурмовой космобот одного предателя-дегенерата. Взлететь то он взлетел, а вот при посадке о твердь скальную и размазался. Поэтому я резко повернулся и со всей внимательностью присмотрелся к спинам удаляющихся техников. Вроде ничего подозрительного: шаркающая походка гражданских увальней, сутулые, инструментами размахивают, словно школьники портфелями… Стоп! А вот это уже непрофессионально! Я повернулся и встретился с вопросительным взглядом начальника охраны:

— Проверь их!

Тому повторять нужды не было. С четырьмя гвардейцами они за двадцать секунд, без единого топота догнали шумно веселящихся техников у самого выхода на внутреннюю лестницу и взяли в плотные тиски. На помощь тут же подоспело еще несколько человек из рассеянных повсюду вспомогательных сил агентства "Спина" и заподозренных в криминале ремонтников увели во внутренние помещения.

Мы же тем временем не предпринимали никаких действий и стояли на месте. Лишь граф не выдержал:

— Честное слово, надоело! За каждым кустом скоро будут мерещиться наёмные убийцы!

— Увы! Лучше перестраховаться и выглядеть круглым дураком, чем не менее круглым, но уже мёртвым, идиотом! — излагал я простые житейские истины. — Вот, например: не расскажи тётя Освалия о странной посыпке в креме, и сейчас мы бы все прохлаждались в комфортных холодильниках столичного морга…

— Святые электроны! — побледнел мой товарищ. — Ну, у тебя и сравнения!

— И везде желательно сразу предположить худшее, чем потом портить себе кровь лишними усилиями для спасения. Если техники и в самом деле чистые, скоро будем во дворце. Если в чём-то не понравятся нашим службам охраны — то мы тоже скоро будем на месте назначения. Но! Заметь: с какой большей уверенностью мы там будем!

— Похоже, — перебил меня мой товарищ, — Ты как всегда оказался прав!

Я тоже повернулся к приближающемуся бегом начальнику охраны. Тот был порядочно бледен от переживаний:

— Моя вина! Не усмотрел! Действительно не те! Даже ума не приложу, как они так всё подстроили. Один попытался съесть какую-то дрянь и покончить самоубийством. Обещают откачать. А двое бьются в истерике…

— Ладно, пусть этим занимаются другие! И предупреди: пусть все держат язык за зубами! Без болтовни! И давай другой транспорт: не опаздывать же из-за таких мелочей. А кто виноват — разберёмся позже!

По дороге все находились в напряжённом молчании. А видя мою раздражительность даже граф не решался разрядить обстановку шуткой. Я же спешно продумывал те меры, которые следовало предпринять в целях собственной безопасности в ближайшее время. И злился ещё больше. У них что, этих драных убийц, спортивный интерес на мою личность? Кому они и что пытаются доказать? Насколько я знал, личное обещание почти никогда не заставляло убийц продолжать выполнение заказа, если оговорённый гонорар окажется под сомнением. А Зел Аристронг почти завершил штурм замка шурина предателя. Уже и труп врага продемонстрировал в специальном выпуске новостей. А Боря Лейквис тоже скорей всего доживает последние недели, пусть месяцы, перед казнью. Так что платить больше некому. Вроде как… Неужели есть другие враги, желающие захватить такие вожделенные в экономическом плане планеты? Если да, то кто они? И как их выявить и разоблачить?

Или всю оставшуюся жизнь баронам Аристронгам придётся жить в тайных бункерах и прятаться от радостей жизни? Кошмар, а не жизнь! Неужели я дал барону опрометчивые и неисполнимые обещания?

Опоздали мы минут на двадцать, почти все приглашённые уже находились во внутренних анфиладах дворца. Нас это не смутило, так как мы прибыли вполне допустимо укладываясь в реальное время. Разве только места не удастся занять более выгодные и часто попадаемые в объективы телекамер.

О чем со слезами сразу же заявила подпрыгивающая от волнения и нетерпения Амалия. Деликатно намекая на неприемлемые в таких случаях оправдания. Граф Шалонер по-хозяйски обнял её за талию и шёпотом проговорил суть последних событий. После чего Амалия тут же успокоилась. А тут ещё и Корт утешил кузину логическими выкладками:

— Да ты только посмотри: и так все камеры теперь направлены только на нас! Мне кажется, и приём не начнут, пока его Светлость, барон Артур Аристронг не займет со своими друзьями надлежащее ему место.

— Так ведь все лучшие места уже заняли! — несмело улыбнулась его кузина.

— Где бы мы не расположились, лучшие операторы будут снимать только нас, Императора с принцессой и Синяву Кассиопейскую.

— Ещё бы! — поддержал его граф. — Они то знают, как заработать на таких репортажах.

— Кстати! — Корт Эроски жестом собрал все наши головы вместе. — У меня для вас одна хорошая новость: арестован главный зачинщик и инициатор заражения вирусом…

— И кто же он?! — в один голос воскликнули мы втроём.

— Один из прибывших вместе с нами кандидатов!

— Не может быть!!!

— Ещё как может! Парень то похоже психически неполноценен, а помехи на своём пути привык устранять самыми грязными способами… Наследственное: папа у него славился плохой репутацией, крупный мафиози. Уже давно пристрелили, так сынок продолжил фамильное дело…

— Вот это — да! — протянул граф Шалонер, глядя на меня круглыми от уважения глазами. — Теперь то уж точно ставки на тебя поднимутся стократно!!!