Как можно было заметить, я даже вышел из образа и назвал месье Этьена на «ты». До этой секунды играть вежливого джентльмена было совсем несложно.

– Был случай две… да, около двух недель назад. Фирма по пассажирским перевозкам «Пегас» разорилась. У них было четыре дирижабля, все они были проданы, но один бесследно исчез. Посадили человека, его обвинили в том, что он продал дирижабль мафии. Якобы он ещё пытался скрыться – мне велели напечатать про это статью.

– Полагаешь, этот дирижабль достался Монарху?

– Иначе какой было смысл заказывать ту статью?

– Ясно. Но можешь ты мне объяснить, как ему удалось спрятать целый дирижабль? Я допускаю спрятать поезд, но не дирижабль же!

– Он должен быть где-то за чертой города, – пожал плечами главный редактор. – Возможно, в лесу, где его никто не увидит. На побережье это ещё куда ни шло: взлетел и ты уже над морем, а там никто и не разберётся, откуда судно и куда летит. Не надо лететь над всей страной, чтобы все таращились.

Значит, искать Монарха надо там, где может незаметно ото всех взлететь дирижабль, либо там, где он может незаметно ото всех сесть (но это уже другой берег пролива).

– А где в окрестностях Фанека такое место, чтобы там дирижабль спрятать?

– Откуда же мне знать?

И это то, на что я тратил своё время…

– Есть у тебя номер о продаже дирижаблей?

– Разумеется, – редактор подскочил, покинул комнату, начав в коридоре громогласно кричат на подчинённых. Довольно скоро он вернулся, держа в руках нужную газету. – Вот, возьмите.

Я сунул газетёнку под мышку и встал, задумчиво посмотрел на Этьена, но новые вопросы так и не назрели. В итоге я нацепил шляпу и навострил костыли к выходу. За спиной послышалось блеяние, но я поспешил отсечь все вопросы:

– Вы увидите свою жену, как только я уеду.

Больше ничего я от Этьена не услышал. Всю дорогу обратно я хромал не оборачиваясь. На улице меня встретило пасмурное небо с блестящими сырыми тучами. Признаюсь, я высматриваю на небе дирижабли.

Незадача, так ни один и не решился похвастать округлыми боками. Добравшись до экипажа, я встретился лицом к лицу с выскочившей навстречу дочерью.

– Ну, и как? – спросила она неуверенно.

– Всё хорошо, – постарался я вложить как можно больше теплоты в ответ. Затем приобнял дочь и сказал, обращаясь уже к остальным. – Отпустить мадам Балестре.

Та выскочила, как из горящего сарая, и, кудахча курицей, понеслась к своему мужу. Нам пора покинуть это место.

Пройдут тысячелетия, но мужчина никогда не поймёт женщину, каледонец – альбионца… в моём случае трезвый никогда не поймёт пьяного.

Птичий губитель убит пару месяцев назад – я лично добил трепыхающуюся тварь. Прошло три года, три долгих, наполненных невидимым, но ощутимым напряжением, выматывающим донельзя. Убитые люди, несчастные, угодившие в лапы демону. Отныне его нет.

Новость о кончине демона разлетается по Фанеку медленно, прямо и не похоже на новость. Прошло два месяца, а не все в городе знают, что пернатой твари больше нет. Наверно, она вселяла такой ужас, что люди просто не верят. Странно же, почему плохое воспринимается с большей охотой? На чьё сочувствие все рассчитывают, от кого ждут, что их пожалеют? Или причины значительно глубже, чем способен докопаться непроницательный ум, довольствующийся первыми сырыми выводами?

Бог знает, но разговор не о том. На меня наткнулся подвыпивший джентльмен в элегантном костюме, опрятный… в общем, далеко не пьянчуга, а просто пригубивший спиртного мужчина, который большую часть жизни трезв, любит детей и жену, старательно трудится. Алкоголь не превратил его в свинью или хотя бы обезьяну – он лишь немного развязал ему язык:

– Что это Вы вставили в шляпу? Дурновкусие, право слово, уберите.

Речь идёт о чёрных перьях с бордовыми прожилками. Я вставил пучок себе в шляпу, естественно, её изуродовав. Понятное дело, джентльмену не к лицу втыкать в головной убор перья, как ребёнку, но я, Эдмор, Рафаэль и Вирюсвач не удержались, чтобы не растерзать труп Митиха на трофеи. Так мы чувствуем себя героями.

– Ворона ощипали что ли? – продолжил незнакомец порицать меня. – Вы уже взрослый человек, что за ребячество?

– Это не ворон, – ухмыльнувшись, ответил я.

– Не ворон? Что же это за птица такая?

– Большая, о четырёх крыльях, людей ела…

– Бог мой, Вы, что же, о демоне говорите? – перешёл испугавшийся мужчина на суеверный шёпот.

Я самодовольно кивнул и оправил шляпу, чтобы пучок перьев был лучше виден. Потянувшись к полям, я одновременно заставил узоры на руках засиять, чтобы отбросить у джентльмена остатки сомнений.

Признав во мне иоаннита, тот заохал, глаза его округлились. Прижимая тонкую трость к груди, он сделал несколько нетвёрдых шагов в мою сторону, чтобы лучше разглядеть необычные перья на моём головном уборе. Челюсть его двигалась вверх-вниз, не сразу пошли звуки:

– Слышал про это, но мне рассказывали сосед, трактирщик и обувщик – всё это жуткие прохвосты, я не поверил им. Неужели, действительно демона больше нет?

– Могу Вас заверить.

– Снимаю перед Вами шляпу, – в самом деле, избавился от головного убора каледонец и раскланялся. – Надо же, как много хороших новостей сегодня. Знаете, я просто не могу это не отметить… Вы не составите мне компанию?

– Вообще-то я не пью… – уже пожалел я об окутывающей меня славе.

– Что-то лёгкое, всего по стаканчику. Тут в паре шагов есть отличное заведение, я не отниму у Вас много времени.

– Да время меня и не поджимает…

– Замечательно, вот и идём!

Выпивоха обвёл меня вокруг пальца. Откуда только у подвыпившего столько энергии и наглости, которую кто-то ошибочно назовёт напором. Пара фраз, наплевать на отказ собеседника и скорее повести его куда-нибудь, развернувшись спиной. Когда к тебе стоят спиной, спорить и сопротивляться становится как-то неудобно. По сути, тебя лишают выбора.

Делать нечего, плесну в себя стакан какого-нибудь пойла и найду повод поскорее убраться. Вообще-то, я не мастер находить поводы, но сейчас меня обязано посетить вдохновение.

Джентльмен привёл меня в трактир, заполненный наполовину такими же порядочными людьми, что и мой провожатый. Средней руки забегаловка, всего дюжина столов, внутри достаточно темно, хотя на улице прекрасная солнечная погода. Мы постояли в дверях, мой новоиспечённый приятель маялся в раздумьях, но, наконец, выбрал столик по душе.

Мы сели поближе к стойке. Джентльмен тотчас убежал к трактирщику и долгие пять минут что-то восторженно ему вещал. Тот для виду улыбался, хотя понятно было, что восторгов выпивохи он не разделяет хотя бы по той причине, что новость для него – далёкое прошлое.

В итоге джентльмену удалось выплеснуть все свои эмоции (странно, что их так много), так что он заказал бутылку вина и вернулся за наш столик. Грохнулись о столешницу стаканы, в которые щедро полилась янтарная жидкость.

– Моё любимое, – принялся мой собутыльник нахваливать вино. – Изысканное и лёгкое, очень приятное на вкус. Просто восхитительное, одним словом! Разумеется, для нас с Вами, а напитки для королей – это напитки для королей. Нам же достаётся вот это, что тоже неплохо.

Стаканы наполнились (любитель вина решил не жадничать и налить до краёв). Пришлось орудовать стаканом с осторожностью хирурга. Собеседник же размахивает своим небрежно и грубо, но, словно на его стороне магия, ни капли не проливается.

– За Фанек без чудовищ! – на весь трактир заголосил джентльмен.

Повторюсь, он не пьян, просто его переполняют эмоции. Что же такого случилось, раз он жил в таком страхе? Возможно, тварь чуть не сцапала его, возможно, сцапала кого-то из его знакомых. Не заставляй он меня пить, я бы даже поинтересовался на этот счёт.

Вино, надо сказать, ничем не лучше остального алкоголя. Лично для меня.

– Как Вам? – заинтересованно спросил джентльмен, словно речь о его детях.