Он невольно отшатнулся и воскликнул:
— Ни шагу дальше!..
Хоть я, как будто, не двигался, а может, сам того не заметил.
— Ты уже думал об этом. Ты догадывался. У тебя было достаточно времени для этого. Слишком много и слишком долго. Но ты думал, что обратного хода нет. Он есть. Все еще может быть хорошо. Каждый имеет право на ошибку и отчаяние. Время на этом не останавливается, оно идет дальше.
— Ты знаешь, как течет время, — почти прошипел он, как будто начиная терять самообладание. — Многими потоками! Даже если вы меня остановите, вы не сможете остановить меня повсюду! Мой мир будет создан так или иначе!
— Но ты не сможешь повсюду выиграть! Там, где будем мы, мы всегда будем мешать тебе совершить эту глупость!
— И какое вы имеете на это право?!
— Право времени — двигаться многими потоками, а не одним единственным. Там, где каждый имеет право на слово!
— Но не я?! Довольно!.. — Он сделал взбешенное движение — вот-вот он выбросит вперед руку с лучеметом, отведя его от головы Жанны и у меня будет время выстрелить… но вместо этого движение просто перешло в кивок и усмешку, а взгляд переместился мимо меня в сторону…
Уловка? Нет и да.
— А теперь, брось оружие, Эрвин. Игра закончена. Попробуешь выстрелить в меня, и ей конец, а тебе все равно выстрелят в спину.
— Огюст, — позвал я не оглядываясь.
— Брось оружие, Эрвин, — донесся до меня его спокойный голос. — Я держу тебя на мушке. Все кончено.
Я сделал шаг в сторону и чуть развернулся, чтобы увидеть его. Теперь он целился в меня сбоку. Это было не то, чтобы невероятно и неожиданно… это было логично. Но правда и то, что меня это все-таки поразило. Я слишком увлекся.
— Ты хотел обратить мое же оружие против меня? — усмехнулся Клинор. — Тебе не хватит для этого ни сил, ни ума, ни опыта!
— Почему же ты не прикажешь ему выстрелить? — спросил я, наконец окончательно почувствовав себя как в дурном сне.
— Потому что ты уже безоружен. — Я заметил спускающегося по лестнице Рауля. Он тоже целился в меня, небрежно и буднично, из лучемета. — Но ведь ты считаешь, что человек свободен и должен сам отвечать за свои действия. Так ответь! Или, ты знаешь последствия — я покалечу ее, а тебя все равно оглушат! В три стороны ты выстрелить не успеешь.
— Ты же можешь приказать им выстрелить прямо сейчас. Почему ты все еще угрожаешь, она ничего тебе не сделала!
— В назидание. Как доказательство своей правоты.
— И это ты называешь благом и миром?
— Жертвы неизбежны. При сопротивлении. Ты мне нужен и тебе я вреда не причиню. В моем понимании. А она — лишь одна из многих, ею можно пожертвовать.
— Ты же все равно это сделаешь.
— От тебя зависит, сделаю ли я это прямо сейчас. Итак, у тебя есть свобода выбора! Разве не этого ты хотел?
— Это не свобода, это иллюзия.
— Правильно! И так было и будет всегда. Делай, что тебе говорят! Я могу выстрелить в нее не один раз, а много! Тебе, наверное, понравится зрелище…
— Будь ты проклят! — я скрипнул зубами и бросил излучатель на пол. Но если он приблизится… я начал очень осторожно высвобождать из левого рукава припрятанный там карманный аппарат. Если только Огюст не поймет, что я делаю…
— Вот видишь, это было так просто! Благодарю, дочь моя, — ласково-рассеянно произнес Клинор. — Ты хорошо мне послужила и можешь отойти.
Он уже обратил ее?!.. Но по крайней мере, ему больше незачем ей вредить… Но Жанна вдруг повернулась, толкнула его и попыталась схватить за руку:
— Ты этого не сделаешь!..
— Жанна!..
Клинор изумленно покачнулся.
— Ах ты, маленькая ведьма!.. — и сильным ответным толчком он сбросил ее с лестницы. Я не успел кинуться к ним. Огюст, давно стоявший передо мной, в упор выстрелил мне в грудь, отшвырнув разрядом на несколько шагов под одну из истекающих хрустальным пламенем люстр. Отлетая, я лишь увидел, как Жаннна ударилась головой о перила, и больше с ее стороны не доносилось ни звука…
Вселенная превратилась в маленький, яркий, обжигающий океан. Несколько секунд я не мог ни закрыть глаза, ни моргнуть, ни перевести взгляд, а потом из них покатились слезы. Но мне наконец удалось их закрыть. Под сомкнутыми веками вертелись огненные колеса, и в самом центре этого «водоворота» — маленький образ падающей Жанны.
Алиса, падающая в кроличью нору.
— Теперь он с нами, — услышал я спокойный голос выстрелившего в меня Огюста.
Его излучатель был поставлен на мощность даже меньшую, чем нужно для оглушения. Поэтому я все еще оставался в полном сознании.
— Он слышит нас, — сказал Огюст. — И ничего не может с этим поделать. Присоедините его к нам. Прямо сейчас.
— И мы быстро успокоим остальных, — услышал я трезвый и рассудительный голос Рауля.
— Или просто истребим, раз уж пришло время. Гм… — протянул Клинор. — Думаю, Гамлет, будет лучше, если ты тоже бросишь оружие.
— Конечно, — апатично ответил Огюст, и я услышал стук и скрежет брошенного на плиты и заскользившего по ним излучателя. — Я все-таки привел его к вам.
— Разумеется, — не без странного сомнения проговорил Клинор. — Фризиан, ты ведь можешь проследить за тем, чтобы не произошло никаких непредвиденных случайностей?
— Разумеется, — ответствовал Рауль.
Неважно, насколько Клинор был несовершенен и неполноценен, он слишком быстро переделывал других. Когда я снова открыл глаза, Клинор стоял надо мной, нетерпеливо приглядываясь и неприятно усмехаясь. Легким пинком он отбросил подальше в сторону мой излучатель. В руках у него был продолговатый футляр, обтянутый серым бархатом.
— Разбит и раздавлен! — провозгласил он весело. — Как некий ангел, низвергнутый с небес. Ну и с кем ты надумал тягаться? Но я прощу тебя и вновь возьму на небо. После всего, что случилось, ты будешь верно служить мне.
С щелчком, игриво, отскочил замочек. Из футляра возник серебристый шприц.
— Ну, вот и все, — сказал он мне почти ласково. — Теперь ты будешь слушать только меня. Жаль, конечно, что ты не твой отец, но рано или поздно и он будет с нами. Все старые друзья!.. Приступим, у нас мало времени.
Свет все еще был слишком ярким. Пришлось снова зажмуриться. Но встречать судьбу с закрытыми глазами?.. Когда так немного осталось? И я снова открыл глаза и снова посмотрел на него, с ненавистью. Что-то… что-то было не так. Мне удалось чуть-чуть повернуть голову. Просто от злости? Может быть. А скорей, от зелья Изабеллы. Я стал чуть менее чувствителен к разряду. И еще кое-что… от падения карманный излучатель, который я пытался вытащить, еще больше вывалился мне в ладонь, по счастью, повернутую к полу. Если мне удастся еще самую малость его извлечь… чтобы схватить, а потом еще и поднять руку… И я сосредоточился изо всех сил на том, чтобы это сделать. Неважно, изменит ли это что-нибудь. Медленно, очень медленно… Не уверен, что, попытайся я это проделать не будучи в таком состоянии, не стараясь действовать незаметно и так отчаянно, у меня бы что-то получилось. Но сейчас излучатель неуклонно полз мне в ладонь, будто я тянул его из рукава силой мысли. Это тоже была одержимость — нанести любой последний удар, какой только смогу. Я знал, что скорее всего ничего не выйдет. Знал, что в любом случае останутся еще и Рауль, и Огюст, и бесчисленное число хранителей. Это будет всего лишь комариный укус. И все-таки, это было лучше, чем ничего. Любой камень на другую чашу весов. И кто знает, может быть, где-нибудь, когда-нибудь, это сыграет какую-то роль в огромном мировом уравнении. Где имеет значение каждый взмах крыльев бабочки…
Клинор проколол иглой крышечку пузырька с золотистой жидкостью. А я почувствовал, что излучатель уже у меня в ладони. Еще усилие…
Клинор присмотрелся ко мне и расплылся в улыбке.
— Ты, кажется, хочешь мне что-то сказать? Не нужно стараться. Когда ты сможешь говорить, то будешь во всем со мной согласен! Абсолютно!
Он небрежно и чертовски элегантно опустился рядом на одно колено.