Но Незнакомец по-настоящему разрушил что-то. Он уничтожил это. Теперь... в том месте в груди появилось ощущение холода. Словно там разрастается лёд, который проникает в мои лёгкие. Обвивается вокруг костей, заставляя меня вдыхать этот момент, чтобы запереть его в определенном месте.

Я наблюдаю за тем, как он уходит, и едва чувствую, как дверь закрывается, ударяясь о дверную раму. Едва ли я чувствую хоть что-нибудь.

Закрывая глаза, я блокирую все это. Вдыхаю и выдыхаю, заставляя тревогу таять и вынуждая её отступить до тех пор, пока не становлюсь в норме.

Я могу сделать так, чтобы ушли прочь мысли о Незнакомце, но не о Джеймсе. Он продолжает являться перед моим мысленным взором. Он не уходит.

***

После того как одеваюсь, подбираю свои вещи и оглядываюсь, чтобы убедиться, что номер выглядит надлежащим образом. Вид всегда остается таким, словно через него пронеслось торнадо, но сегодня, по ощущениям, он оказался эпицентром бури. Сомнение в воздухе, те миллисекунды тишины, образовавшиеся после взрыва бомбы. Секунды до момента, когда весь воздух вернулся обратно, чтобы заполнить пустоту. Заполнить её пеплом.

Я припарковалась в гараже отеля. Вызываю лифт, спускаюсь и иду прямо к своей машине. В гараже холодно и на полу лежит слой слякоти. Лёгкая снежная пудра окутала перила и припорошила въездные ворота. Моя машина стоит в одиночестве, она отделена как минимум тремя стояночными местами от следующей припаркованной на этом этаже машины.

Кто-то перемещается, это совершенно очевидно, и я поворачиваюсь на месте, чтобы увидеть, кто это. Незнакомец? Хочет извиниться? Зажимаю ключи между пальцами и складываю руку в кулак.

Раздается стук каблуков по твердому, холодному бетону. Не Незнакомец. На другой стороне гаража из-за припаркованного фургона появляется женщина. Блондинка, принаряженная, и она идет ко мне. Она держит что-то, но я не могу сказать что. Это зажато между кистью и грудью.

– Мисс Стоун, так и думала, что увидела именно вас.

Сердце ухает вниз, когда я понимаю, кто это. Стэйси. Что она здесь делает? Уже давно нерабочее время. Солнце зашло.

Молчу, не реагируя. Она продолжает идти в моём направлении, и все это время с её лица не сходит хитрая ухмылка. Покрепче сжимаю вооруженный кулак и готовлю руку. Что она делает?

– Я прогуливалась по городу после работы, и мне показалось, что увидела вашу машину. – Она в паре метров от меня.

Уже слишком поздно забраться в машину и притвориться, что я её не видела?

– Я решила проверить регистрировавшихся в отеле, но мисс Стоун не значится среди них. Странно, подумала я, – она говорит, приближаясь ко мне, пока не останавливается в паре шагов.

На расстоянии протянутой руки. Стараюсь казаться непроницаемой изо всех сил, но знаю, что моё лицо предаёт меня. Я слишком уставшая.

– И тогда я оказалась в смятении. Потому что, если это были не вы, то кто-то до невозможности похожий на вас. – Она наконец раскрывает то, что прятала. Длинный объектив однообъективной зеркальной фотокамеры.

– Что?.. – давлюсь собственными словами. – Понятия не имею, о чем ты говоришь. И у меня нет времени это выяснять.

Поворачиваюсь к своей машине, пытаясь заставить её уйти.

Она не уступает. Включает камеру, и экран оживает в красках. Мне не нужно приближаться, чтобы увидеть, что там. Фотографии меня с Незнакомцем. Я практически голая и сосу его член. Следующие пару фотографий – серийная съемка с временным промежутком, после чего картинка сменяется изображением его, вдалбливающегося в меня. Моя голова отброшена назад лицом к окну, и это очень чёткий снимок.

– Я не знаю, кто это, – говорю я.

– Брехня, – отвечает Стэйси, сбрасывая маску. – Это бесспорно ты. Думаешь, фото такого размера, как на экране? Я могу увеличить его до размера небоскреба, и люди смогут рассмотреть застывшую сперму на твоём лице.

Гнев во мне взрывается, и лицо начинает гореть от раздражения и ярости. Мне хочется выхватить камеру, но я знаю, что она не настолько глупа.

– Чего ты хочешь?

– Повышение. И ты начнешь хвалить меня перед Майком... – затихает, как будто просит у меня конфет, а не занимается шантажом. Она свирепо смотрит на меня, когда я не реагирую. – Или я продемонстрирую эти фото публике, и уверена, что Майклу не понравится видеть фотографии одного из его руководителей, принимающих в себя чей-то член.

– Кому какое дело, – выдвигаю я версию. – В любом случае, никто не сможет сказать, кто он.

– В том-то и смысл, – говорит Стэйси, её голос становится мрачным. – Он может быть кем угодно. Неважно кем. Я могу говорить людям что душе угодно.

Киваю головой, не в силах поверить. Хочу вырвать камеру из её тупых рук и разбить о землю. Хочу вцепиться ей в волосы и ударить лицом о машину. Может быть, я бы даже вырвала клок её проклятых волос.

Она вперила в меня свой взгляд, улавливая мой переход к гневному состоянию.

– Не делай глупостей, – говорит она. – Я сказала людям, что встречаюсь с тобой сегодня.

Не могу расслабить руки.

– Ты сумасшедшая.

– Нет, я практичная, – похоже на то, что говорила ей я, и продолжает: – Ничего личного, только бизнес.

Я хмурюсь и отворачиваюсь. Что я могу?

– Ладно.

Даже не смотря на неё, я могу слышать, как её губы складываются в отвратительную улыбку.

– Хорошо. Я рада, что мы поняли друг друга.

Забираюсь в машину и завожу её. Красные огни на минуту освещают её лицо, она не двигается с места. Я решаю объехать её.

Она делает шаг в сторону, и я выезжаю из гаража. Как я зла на неё. Зла на саму себя.

Я не смогу добраться домой достаточно быстро.

***

Больше я не смогу видеть Незнакомца, если в будущем ситуация будет развиваться в таком же неудобном ключе. Если я не смогу видеть его, мне придется найти другой способ сбрасывать напряжение. Работа так легко не свалится с моих плеч. Массаж не помогает. А быть вымотанной – это верный рецепт облажаться на следующий день. Интрижка же превращается в проблему, когда партнер привязывается ко мне.

Я так легко не привязываюсь. Сушу волосы полотенцем. Заворачиваюсь в него, а волосы закручиваю в жгут, и скручиваю их до тех пор, пока стекающая вода не становится каплями, а кисти не начинает жечь. Отпускаю их, и волосы падают на плечи.

Стэйси.

Неудивительно, что существуют бойцовские клубы. Она тоже часть проблемы. Если она грозится разоблачить мои отношения с Незнакомцем, которые без сомнения станут странными и запутанными, не знаю, как после этого снова смогу встречаться с ним. Я не могу просить о встрече в другом месте. Для него неприемлемо, чтобы наши отношения были иными, чем тайными.

Так ведь? Я и правда не знаю. И Стэйси нависает надо мной, как летучая мышь в стропилах, отчего я не могу успокоиться. Если не смогу выпускать пар каждую неделю, то не знаю, что со мной станет. Никогда не сдерживала себя в этом смысле.

Забираюсь в постель, мои волосы всё ещё немного влажные и распущенные.

Я слишком уязвимая. Хватаю одну из своих запасных подушек, запихиваю её под одеяло, зажимаю между ног и сворачиваюсь в клубок. Не чувствую себя уставшей. Измотанной? Вот и простой ответ.

Глава 8

Следующим днем я просыпаюсь, удивленная тем, что солнечный свет проникает через окно. Прикрываю глаза от неярких лучей, пробуждая себя от дремы, и осознаю, почему вообще-то так удивительно видеть солнце.

Я опаздываю.

Выбираюсь из кровати и натыкаюсь на стену, прежде чем собраться. Быстро одеваюсь, радуясь тому, что душ приняла с ночи, и направляюсь к двери.

Достаю телефон из сумочки и набираю новейший номер Незнакомца. Выучила его наизусть. Раньше записывала его под вымышленным именем, но когда он поймал меня, мне пришлось изменить привычке, и с тех пор я просто запоминаю номер.

– Да? – отвечает он.

Я сворачиваю в переулок, чтобы проехать перекресток.