Мы поспешно закивали головами.

– А у вас есть что покушать? – спросил Галуха.

Еда оказалась только у меня.

– Ты оставишь нам? – он вопросительно посмотрел на меня.

Мне было жалко кусочка сала, но я ответил, что оставлю. Галуха что-то сказал, подошла девочка с какой-то книгой, в которую она записала, что ребята с Хуторка дали кусок сала. После этого Галуха позвал другого мальчика, тот принес алюминиевые миски. В них Галуха положил нам кулеш. Я и сейчас так же живо чувствую запах того кулеша, глядя на пожилого Галуху.

И сейчас мы снова на той поляне. Галуха, пожилой уже человек, снова готовит в казане, а я, тоже немолодой, снова сижу в сторонке и смотрю. Даже любуюсь, как Галуха последовательно, аккуратно кладет необходимые продукты в уху, добавляет специи. Солнце уже клонилось к закату. Стояла тишина, природа была спокойна, и я вместе с ней. Заметив, что дело подходит к концу, я сходил к машине, забрал корзину с продуктами: зеленью, хлебом, колбасой, салом. А также принес бутылку коньяка. Когда я выставил продукты на стол, Галуха одобрил все кроме коньяка.

– Не надо, у меня есть водка.

Пошел к «Хаммеру», вернулся с пакетом продуктов. Набор был стандартным: запечатанные нарезки колбасы, сыра. И бутылка финской водки.

– Конечно, под уху водка лучше, но она финская. А коньяк родной, местного спиртзавода! – возразил я.

– Как? Спиртзавод еще работает?! – искренне удивился Галуха.

– Да, спиртоконьячный завод работает. Выпускает два коньяка: «Большой принц» и «Барон», – гордо ответил я. – Так что будем пить коньяк.

Мы расположились около казана, я достал стопочки, а Галуха снимал последнюю пробу. Он добавил еще что-то и произнес:

– А вот теперь в самый раз! – открыл водку. – Хоть и финская, но ухи без водки не бывает! – Налил стопку, влил в уху, помешал, понюхал: – Нет, не русская водочка, требуется добавить, – подлил водки в уху, снова понюхал, попробовал:

– А теперь можно и приступить!

Галуха разлил уху в миски. Это были специальные миски с деревянными ложками, заботливо уложенные моим братом.

– Давайте за знакомство? – предложил Галуха.

– Да мы вроде как знакомы. Я вот только сейчас вспоминал, как ты нас кулешом угощал.

– Ты помнишь?!

– Конечно, помню. Скольких ребят ты кормил…

Галуха задумчиво посмотрел на меня:

– В самом деле, помнишь?

– Да, помню. Помню, как вокруг тебя всегда была толпа детей, как все они жадными глазами следили за каждым твоим движением в ожидании чуда. И ты совершал это чудо.

Галуха снова задумался. Потом взглянул на меня и сказал:

– Давай, чтобы такого больше не повторялось!

Я налил коньяка, мы выпили и приступили к ухе. Уха удалась на славу. Чем-то она напомнила тот кулеш: может, воздухом, может, кубанской водой, а может, и казаном, сохранившим аромат того кулеша. Многих детей кулеш спас от голода. Это потом отец мне рассказывал, что был такой Галуха – так его в партизанском отряде прозвали. А на самом деле он Гавриленко Виктор. А партизаном прозвали пацаны, так и получился Галуха-партизан. Да, многих, многих детишек спас он в то голодное время. Я решил расспросить, а как получилось, что он стал заниматься таким благородным делом, но увидел, что Галуха думает о чем-то своем, и не стал. Когда с ухой было покончено, он ушел к машине, а вернулся с маленькой газовой плиткой. У меня тоже была, только другой конструкции. Также взял он специальные чайники, заварные-незаварные, и другие современные приспособления.

Он достал пачку чая, но я предложил заварить другой. Я принес заварной чайник, лампу, так как скоро начнет смеркаться, чай – все это у брата всегда было в машине. Вода закипела, я заварил чай, через некоторое время разлили по кружкам и стали пить. Галуха, зажав двумя руками кружку, с удовольствием вдыхал чайный аромат. И с таким наслаждением он это делал, что мне тоже захотелось обнять свою чашку, как дорогого друга.

Последний луч прорвался сквозь листву, осветил его голову. Я сидел и пытался угадать, о чем думал Галуха. Мы сидели молча; последний луч, неизвестно как пробившийся сквозь густую листву, соскользнул с его головы. Сумерки начали быстро сгущаться. На той стороне Кубани зажглись огни. Я достал зажигалку, стал зажигать фонарь.

– У меня есть электрический, – предложил Галуха.

– Нет, будет приятней при этом свете.

Я зажег, поставил на стол. На лице Галухи отразилось что-то вроде улыбки.

– Да при таком приятней, чем при электрическом, – сказал он.

Галуха потянулся за бутылкой, налил по стопке. Мы подняли, чокнулись и молча, думая каждый о своем, выпили. Мы опять посидели, помолчали. Я по новой заварил чай… Сумерки уже превратились в ночь. Было тихо, спокойно. Деревья, окружающие поляну, стали совсем темными. Кубань блестела от фонарей на противоположной стороне.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.