Успокоившись, Джейн смогла вполне искреннее улыбнуться мистеру Уэстону, только что покинувшему магазин.

— А вот и ты! — радостно закричал мистер Уэстон. — И вместе с мисс Фэрфакс. Очень хорошо! Разве мой сын не чудесный малый, мисс Фэрфакс? Ах, я забыл, вы уже встречались. Как я рад вас видеть! Как поживают ваши добрейшие родственницы? Хорошо? Рад это слышать. Ну а теперь Фрэнк, мой мальчик, нам пора идти. Нам надо нанести еще несколько визитов, а потом нас будет ожидать миссис Уэстон. Увидимся, мисс Джейн. Вы и мисс Бейтс должны обязательно как-нибудь на днях заглянуть в Рэндаллс и поиграть для нас. — Мистер Уэстон, едва попрощавшись, взял Фрэнка под руку и потащил за собой, одновременно говоря: — Это хороший, добрый жест — пригласить ее поиграть. Ведь у бедных дам Бейтс нет даже пианино.

Джейн, брошенная возле магазина Форда, чувствовала себя так, словно из нее выкачали весь воздух, всю жизнь. Фрэнк и его отец казались такими веселыми, им было так хорошо вместе. Но она… как она вынесет такой обман? Как сможет увидеться с Фрэнком снова, поговорить с ним наедине? Где бы они ни встретились, это будет в присутствии посторонних людей, под строгим надзором. Нет, ничего хорошего из этого не выйдет.

А Фрэнк, казалось, наслаждался перспективой такого притворства, такой маскировки.

«Что я наделала? — снова и снова задавала себе Джейн этот вопрос. — Что я наделала?»

Наконец она вышла из ступора и медленно направилась в магазин.

На следующее утро Джейн, выглянув из окна, заметила Фрэнка в компании Эммы Вудхаус и миссис Уэстон. Компания стояла на противоположной стороне улицы перед гостиницей «Корона». Очевидно, они обсуждали ее архитектуру. Окна комнат, занимаемых клубом, были открыты, Фрэнк заглянул внутрь, потом что-то спросил у своих спутниц, те покачали головами. Похоже, между ними были самые дружеские, самые добрые отношения.

Только гордость удержала Джейн от того, чтобы не выйти на улицу. Все равно она не сможет присоединиться к группе. Они явно наслаждаются обществом друг друга.

Уже в который раз Джейн остро почувствовала, как ей не хватает фортепиано. Она уже давно привыкла в моменты одиночества и плохого настроения садиться за инструмент и выражать свои чувства в музыке, но теперь такое облегчение было ей недоступно. Конечно, она могла пойти к Коулам, но там по комнатам постоянно бегали маленькие девочки, прерывая ее, да и их разговорчивая мать не давала ни минуты покоя; о каком уединении можно говорить? Она достала набор для писем, который, если не использовался, жил под кроватью, положила в спальне на столик для умывания и продолжила незаконченное письмо к Рейчел Диксон.

На следующее утро тетя Хетти выглянула из окна, что делала по крайней мере каждые полчаса, когда была дома, и воскликнула:

— Ей-богу, сюда идут миссис и мистер Уэстон! Но где же, интересно, их симпатичный молодой человек?

Уэстоны принесли связку фазанов — мистер Уэстон и его сын накануне ходили на охоту и подстрелили много птиц.

— Кто-то говорил, я только не помню, кто именно, что старая миссис Бейтс очень любит фазанов.

— О, моя дорогая мэм! Мой дорогой сэр! Я всегда говорила, что истинную доброту наших соседей не может превзойти никто! Но где же ваш сын? Где этот красивый молодой человек?

Уэстоны слегка смутились, но постарались скрыть это, весело рассмеявшись.

— Он уехал в Лондон, чтобы постричься. Вечером приедет.

— В Лондон? Шестнадцать миль? Стричься? А что не так с нашим Бен-Страдвиком в цирюльне на первом этаже?

— Ну, понимаете, Фрэнка так воспитали. Ему подходит только лучшее. Боюсь, он настоящий денди, — снова засмеялся его отец. — Но, в конце концов, он молод и может себе это позволить; да, мисс Джейн? Когда молодой человек начинает уделять особенное внимание своей наружности, мы же с вами знаем, что это значит? — После этого последовал смутный намек на мисс Вудхаус, который Джейн предпочла пропустить мимо ушей. Миссис Уэстон казалась более обеспокоенной этим проявлением пижонства, чем ее супруг, но сказала, что Фрэнк на самом деле очень хороший и милый мальчик.

Дамы Бейтс, оставшись в одиночестве, никак не могли успокоиться и еще долго говорили об экстравагантности и причудах современной молодежи.

— Шестнадцать миль дважды в день! Почтовый экипаж из «Короны»! Вот кто не считает расходов!

Они обсуждали это всю вторую половину дня; поскольку начался дождь, Джейн не могла выйти на улицу. Фрэнку придется изрядно помокнуть в Лондоне, подумала она и задалась вопросом: а чем еще он займется в Лондоне, кроме стрижки? Но у Черчиллей, разумеется, в Лондоне много друзей и знакомых. Несомненно, он проведет время в хорошей компании.

Об этом она предпочла не думать.

Миссис Коул заглянула к ним перед наступлением темноты, чтобы высказать свое мнение об излишествах, к которым склонна нынешняя молодежь: «Хвала Господу, что у меня девочки!» И чтобы пригласить дам Бейтс в гости в будущий вторник: «Мы с удовольствием послушаем музыку, хорошую музыку; мисс Джейн должна принести свои лучшие ноты!»

— Да, — сказала тетя Хетти, удобно расположившись в кресле, когда гостья ушла. — Коулы — дружелюбная и общительная пара, о таких соседях можно только мечтать. Впрочем, они могут себе это позволить. Его конюшни, да и бизнес в Лондоне тоже, в последние годы приносят настолько хороший доход, что он даже смог пристроить новое крыло к дому. Увидишь, когда мы пойдем туда во вторник, Джейн.

— Я уже видела, тетя.

— Ах, ну да. С возрастом я стала забывчивой, — легко рассмеялась над собой тетя Хетти. — Бабушка очень любит посидеть с мистером Вудхаусом в таких случаях, так чтобы мисс Эмма тоже могла повеселиться. Миссис Годдард заедет за бабушкой, и они вместе поиграют в нарды, к тому же мисс Эмма всегда заботится о том, чтобы у них было хорошее угощение — вино и бисквиты им подают всегда, а иногда еще и легкий ужин — фрикасе или спаржу, до которой твоя бабушка большая охотница…

— Но почему, — спросила Джейн, тщетно стараясь скрыть возмущение и обиду, — Эмму Вудхаус приглашают на ужин к Коулам, а тебя и меня только после ужина?

Тетя Хетти нервно затеребила край своей шали.

— Понимаешь ли, дорогая, мы находимся в таких обстоятельствах… незамужние женщины… дамы без джентльменов — обуза за ужином, они должны сами за собой ухаживать…

— Но Эмма Вудхаус тоже не замужем.

— Зато у нее состояние в тридцать тысяч фунтов. Она самый влиятельный человек в Хайбери. И Коулы это знают. Между прочим, они еще год назад не осмелились бы ее пригласить, до того как дела мистера Коула не пошли в гору. Кстати, со своей стороны она оказывает большое снисхождение, Коулы вовсе не были уверены, что она примет приглашение. Ну а почему бы ей не прийти, она же повидает там своих добрых друзей: мистера и миссис Уэстон, молодого мистера Черчилля — возможно, из-за него она и согласилась — и мистера Найтли, и Понсонби, и Коксов. Знаешь, дамы Кокс тоже придут позже, вместе с мисс Смит, а она близкая подруга Эммы Вудхаус; так что у тебя нет никаких оснований считать, что тобой пренебрегли, абсолютно никаких.

Но Джейн все равно чувствовала себя обиженной, и ничего не могла с этим поделать.

На следующий день в церкви Фрэнк сумел оказаться рядом с ней и, якобы выясняя, кому принадлежит забытый на скамье молитвенник, тихо спросил:

— В котором часу вы ежедневно ходите на почту?

— В половине девятого.

У Фрэнка открылся рот — это было отчетливо видно, — но он взял себя в руки и сказал:

— Тогда мы с вами встретимся там как-нибудь на днях. — После этого он предложил молитвенник другой даме.

Почта располагалась в другом конце Хай-стрит. В понедельник утром Джейн надеялась увидеть там Фрэнка, но он так и не появился.

Однако позднее в тот же день произошло такое удивительное событие, что Джейн и думать забыла о ненадежности Фрэнка и разборчивом гостеприимстве Коулов: перед их домом остановился извозчик, спросил Бейтсов или Фэрфакс и начал выгружать некую громоздкую вещь, тщательно упакованную в мешковину.