— Не раньше полудня.

— Тогда, — сказал он, — я предлагаю отправиться в библиотеку Харви. Взгляните, облака рассеиваются, вот-вот выглянет солнце. Я куплю вам чашку кофе, шокировав всех местных сплетниц, если таковые здесь еще остались, и чудесный роман, который развлечет вас в дороге. Помните, как мы вместе смеялись, читая «Таинственные предостережения»? Я найду вам что-нибудь такое же таинственное, обещаю!

Джейн поняла, что ничего не имеет против предложенной программы, правда, оговорила для себя возможность прежде всего умыться и причесаться.

После того как они выпили кофе и Фрэнк купил ей роман, пакет бисквитных пирожных в дорогу в магазине Риалла и красивую перламутровую раковину, «чтобы иногда, глядя на нее, вы вспоминали Уэймут и вашего друга Фрэнка», он предложил прогуляться по эспланаде. В конце декабря отдыхающие уже разъехались из Уэймута, и на эспланаде почти никого не было.

— Знаете, у меня уже давно появилась великолепная, можно сказать, блестящая идея, — сказал Фрэнк, — и я бы хотел, чтобы вы ее как следует обдумали.

Джейн, пока он оказывал ей все эти маленькие знаки внимания, почти ничего не говорила, хотя чувствовала благодарность за понимание и утешение; в горле сильно першило; вот и теперь она промолчала и лишь пассивно шла за Фрэнком. А когда они дошли до южного края набережной, остановилась рядом с ним и облокотилась о балюстраду. Море было неспокойным, увенчанные белыми шапками волны катились к берегу и с грохотом разбивались о прибрежные камни, но небо очистилось и стало светло-голубым.

— Вот, что я хотел бы вам сказать, — начал Фрэнк. — Вы вполне могли этого и не заметить, дорогая мисс Фэрфакс, но за эти месяцы, проведенные в Уэймуте, я влюбился в вас и испытываю к вам самые теплые чувства — привязанность и восхищение. Волею обстоятельств я постоянно находился на краю или даже чуть в стороне от вашей счастливой компании и потому мог наблюдать и понять, возможно, яснее, чем те, кто был ближе к вам, эмоции, а также хорошие и правильные мотивы, которые руководили вашими поступками в последнее время.

Джейн открыла рот, чтобы заговорить, но Фрэнк ее остановил:

— Мисс Фэрфакс, я не задаю никаких вопросов и не имею ни малейшего желания вмешиваться в чужие дела или показаться дерзким. Я глубоко уважаю вас. На самом деле для меня вы как ангел. Можно сказать, я вас боготворю.

Она снова попыталась заговорить, но Фрэнк перебил:

— Я знаю, что у вас нет приданого, что полковник Кэмпбелл в этом помочь вам не смог. Мне это отлично известно, так же как и то, что вы самая красивая молодая леди, которую я когда-либо видел, и достойны герцогского титула, даже без бриллиантов миссис Фицрой. Кстати, мисс Кэмпбелл получила их после свадьбы?

— Да, — засмеялась Джейн, — но коллекция оказалась более чем скромной. — В ее собеседнике так органично сочетались веселье и степенность, что Джейн не знала, насколько можно принимать его всерьез.

— Прекрасно, рад, что вы наконец засмеялись. Слишком уж большая часть этой комедии в Уэймуте разыгрывалась как высокая трагедия, а мне никогда не нравились трагедии. Я люблю танцевать (а вы великолепная партнерша, мисс Фэрфакс, танцевать с вами — наслаждение), петь, играть на фортепиано. Я обожаю приятные компании, беседы, шутки и красивые сады. Как вы считаете, мы подойдем друг другу? Молю вас, скажите «да». По правде говоря, я не переставал думать о вас после первого бала в Уэймуте, когда вы так здорово причесали мисс Кэмпбелл.

— Но, мистер Черчилль…

— Не надо! Только не надо сейчас выдвигать тьму неразумных возражений. Прошу вас, обдумайте как следует мое предложение. Насколько мне известно, после приезда в Уэймут вы получали и другие предложения, но ни одно из них не является таким приемлемым, как мое. У меня хороший характер, когда-нибудь я стану наследником неплохого состояния, и я вас преданно люблю. Что вам нужно еще?

— Я…

— Да, есть еще одно обстоятельство, — сказал он, не дожидаясь ее слов. — Вы в настоящий момент меня не любите. Этот прискорбный факт мне хорошо известен. Но, дорогая мисс Фэрфакс, я исполнен самых благих намерений. И я, со своей стороны, люблю вас преданно и искренне. Возможно, со временем ваше доброе сердце отзовется на мои чувства. И забудет о другом образе, который, возможно, живет в нем.

— Возможно. Возможно, но… суть не в этом. — Теперь Джейн говорила твердо и уверенно: — Мы оба знаем, мистер Черчилль, что ваша тетя никогда в жизни не согласится на союз между вами и таким жалким, нищим и не имеющим никаких связей созданием, как я. Вы это сами знаете. Я тоже. Как же можно об этом забывать?

— Боюсь, вы правы, — вздохнул Фрэнк. — Вы добры, красивы, талантливы, но моя тетя увидит лишь то, что у вас нет влиятельных и богатых родственников. Поэтому, если вы примете мое предложение — на что я всем сердцем надеюсь, — нам придется держать наше счастье в тайне.

— Вы имеете в виду тайную помолвку? — с отвращением скривилась Джейн.

— Именно это я в вас так люблю! — воскликнул Фрэнк. — Вы всякий раз выражаетесь точно и по существу. Никаких уверток и околичностей. Да, дражайшая мисс Фэрфакс, это будет означать тайную помолвку. Уверяю вас, мне эта идея нравится не больше, чем вам. Тем не менее я пойду на этот шаг с радостью, потому что не буду волноваться за вас. Меня не будет постоянно мучить страх потерять вас, который гнал меня в Уэймут при всяком удобном случае. Я всегда боялся, что какой-нибудь другой прыткий поклонник опередит меня, уведет вас, можно сказать, из-под носа.

Джейн вздохнула и посмотрела на кипящий прибой. Ее лицо было тревожным.

— Вам не нравится эта идея, — заметил Фрэнк. — Не могу вас за это винить. Но посмотрите на ситуацию с другой стороны, дорогая. Я точно знаю, что сейчас вы одиноки и удручены, что вы лишились семьи, которую искренне любили (и кое-кого еще); перед вами мрачное безрадостное будущее: без друзей, без денег, без перспектив. Разве вам не станет легче, если вы будете знать, что у вас есть тайный друг, что ваше будущее вовсе не опасно, а наоборот, со временем вы очень неплохо устроитесь и с вами рядом будет любящий преданный мужчина? Надо только подождать и проявить терпение.

— Я ненавижу ждать чужих несчастий, чужой смерти, — прямо сказала Джейн.

— Совершенно с вами согласен, — пожал плечами Фрэнк. — Мне это тоже крайне неприятно. Но ведь у нас тоже есть права, разве нет? Послушайте, если хотите, давайте сделаем так. Я буду считать себя связанным с вами узами чести, любви и преданности. А вы можете считать себя свободной как птица, так что никакие угрызения совести из-за ожидания чьей-то смерти вас не будут тревожить.

— Но это несправедливо, — живо отозвалась Джейн. — Если один человек считает себя связанным, второго это должно касаться тоже.

— Значит, вы согласны! — в полном восторге закричал Фрэнк. — Вы согласны! Вы — ангел и обладаете великодушием королевы. А я стану бывать в Хайбери так часто, как смогу, пока вы будете жить там, среди хороших простых людей, друзей, которых вы любите. В этом сельском окружении я буду ухаживать за вами, добиваться вашего расположения, как Коридон ухаживал за своей Филлидой. Вы скоро увидите, какой настойчивой, какой постоянной будет моя преданность вам. А в качестве залога прошу вас, моя дорогая мисс Фэрфакс, принять это. — И он вытащил из кармана маленькую коробочку.

В ней было колечко — мерцание серебра, слеза опала.

— Оно принадлежало моей матери. Когда юный капитан Уэстон посватался к ней, это было все, что он мог себе позволить. Вы сохраните его? Будете носить на шее — на ленточке?

Он вложил коробочку в руку Джейн.

— Оно очень красивое, — вздохнула она и опустила глаза на кольцо. — У меня никогда не было ничего подобного.

Неожиданно на глаза набежали слезы. И одна слеза упала прямо в коробочку.

— Я слишком наседаю на вас, — с ноткой раскаяния в голосе сказал Фрэнк. — Я не должен был так набрасываться на вас в столь тяжелый для вас момент. Но поймите меня, мисс Фэрфакс, я должен был рискнуть — не мог упустить такую блестящую возможность. И я не вынесу мысли, что покинул вас в таком состоянии. Скажите мне по крайней мере, что чувствуете себя чуть-чуть лучше, что я сумел отвлечь вас от грустных мыслей, — добавил он и просительно улыбнулся.