- На две турмы (до ста воинов), - ответил он.

- Хорошо, - стремительно тюкнул парню за ухом рукоятью револьвера и он поплыл. Бережённого и Бог бережёт, пускай полежит здесь тихонько.

Я быстро вышел к воротам, приоткрыл невысокую калитку и чиркнул зажигалкой; буквально через тридцать секунд дядька Феодор и парни были рядом.

- В казарме спят всего десять варваров, остальные тридцать вместе с хозяином виллы в Казерте.

- Плохо, что здесь не все сорок, так бы мы их чик и всё, - тихо сказал Феодор.

- Надеюсь, что мы с ними встретимся, - я взял масляный фонарь и мягко переставляя ноги с пятки на носок, двинулся к казарме, - Пошли.

- Коммодоре, пусть двое остаются на карауле, больше не надо, а остальных возьмём с собой, буду учить нашему делу. Хорошо?

- Не возражаю.

Петли не скрипели, и это единственный момент, который можно было назвать хорошим. Сразу же за дверью в нос ударило настолько неприятное амбре, что у меня едва глаза не заслезились. В углу воняла параша, конским и человеческим потом воняли одежда и обувь, спящие поминутно портили воздух, видно съели что-то не то, из нескольких мест раздавался храп. На мой тусклый огонёк, прикрытый ладонью никто не обращал внимания.

Мы надеялись, что противника здесь много больше и нам придётся работать лишь вдвоём, а парни должны были контролировать подходы и в случае каких-либо неприятностей после моего грома (выстрела) встретить и направить наше подкрепление. Но Феодор на всякий случай инструктировал их всю дорогу, говорил, что может быть возьмёт на дело. Сейчас он остановил меня рукой, мол, здесь тебе нечего делать, наблюдай со стороны, а каждому из молодых воинов указал на их противников.

Я взвёл курок револьвера и наблюдал за развернувшимся действом. Феодор своих двоих зарезал быстро и тихо: легонько толкнул жертву, а когда тот встрепенулся и сделал выдох, чикнул по горлу. Трое, в том числе Парис, справились со своими парами противников хладнокровно и без особых проблем. Зато двое самых молодых запороли косяки: Феодор им определил по одному варвару, которые сейчас громко хрипели и хлюпали, обильно забрызгав пацанов кровью.

- Бестолочь, - прошипел Феодор и треснул одному из них подзатыльник, как потом оказалось, это был его самый младший сын, - Даже зарезать нормально не умеешь!

Резкий запах крови смешался с вонью прочих миазмов, в закрытом помещении стало трудно дышать. А ведь этих живых людей я должен был резать вдвоём с Феодором, смог бы работать точно так же, без страха и эмоций? Из бабушкиной памяти "помню", что она немало голов чикнула, поэтому знал, как это делается на уровне инстинктов. И все же, и все же...

- Выходим, - я двинулся к свежему воздуху, а на выходе негромко сказал, - Эй, это мы, - указал пальцем на крайнего, - Ты! Беги к нашим и скажи, что гром создавать не буду, некого здесь больше бить, можно ехать не спеша.

Фосфор стрелок отсвечивал пять сорок утра, вскоре в свежем рассветном воздухе застучали копыта десятков лошадей. На свет фонаря подъехал Арес и спрыгнул с лошади.

- Не всё нормально, - сказал ему, - Хозяина виллы нет, придётся его как-то из города вытаскивать. Он никогда не простит ни смерти сына, ни гибели отряда и сживёт нас со свету. Другого решения нет, этот сорняк нужно выдирать с корнем. Либо мы их, либо они нас. Дело серьёзное и опасное, ты поговори с бывалыми, если откажутся, то здесь всё выметем и уйдём домой.

- Мы тебе верим, божественный, веди нас, мы с твоим громом всех победим.

- Тогда нужно найти и подготовить место встречи.

- Почему не здесь? Хороший забор, ворота, а с твоими арбалетами они нам нипочём.

- Ты забыл про их луки. Короче, нельзя нам запираться. В любом случае, он может запросить у префекта сотню всадников, думаешь, не даст?

- И что делать? - спросил Арес.

- Слушай, а сейчас перед Казертом есть какой-нибудь городок?

- Есть, называется Маддалони.

- А на побережье есть такой город - Кастель-Вольтурно?

- Да, если через побережье, то полтора дня пути от Неаполя, - недоумённо кивнул он, - И от Маддалони к нему идёт ответвление военной дороги.

- Отлично, вот там мы его и будем встречать.

- Кого?

- Гелимера, местного хозяина.

В это время захлопали двери, из дома стала выбегать прислуга и между мраморными колоннами появился свет, тётки стали развешивать на стены масляные фонари, а невысокий даже по местным меркам мужичок вышел и растерянно остановился на террасе. Постояв так пару минут, он вытянул шею и завертел головой, оглядывая подворье, словно считал гусей. Выждав некоторое время, направился к нему, схватил за полы плаща и гаркнул прямо в лицо:

- Знаешь, где в доме золото, а где серебро, знаешь?

- Э-э, нет! - мужичонка с испугом выкатил на меня глаза.

- Тогда чего тут бродишь, иди займись лошадьми! - столкнул его с террасы и сразу же воскликнул, - Слушать меня всем! До рассвета отдыхаем, затем грузим на лошадей всё самое ценное и идём на Касель-Вольтурно!

- Коммодоре, куда идем?! - удивлённо спросил Феодоро.

- До Маддалони, здесь рядом, четыре мили, а там дорога на Кассель-Вольтурно, где нас ждёт два дромона, на них пойдём в Сиракузы. Декурион! Выставить двух часовых, а остальные заходят в дом, занимают уголок на полу и спать! Баб не трогать! - повернулся к Аресу и тихо добавил, - Присмотри за мужичком, если начнёт убегать, то ты его не останавливай, пускай бежит.

- Ага-а, вон в чём дело, - в глазах моего помощника появилось понимание, он сунул руку под шлем, приподнял его и почесал затылок.

Прошло не более пяти минут, я даже первый этаж дома не успел осмотреть, как вбежал Арес и крикнул:

- Коммодоре, он ускакал! Тимон говорит, что это был управляющий, доверенный нынешнего хозяина!

- И куда поскакал?

- Темно, с крыши будки привратника тоже плохо видно, но по стуку копыт ясно, что повернул в сторону Казерте.

- Прекрасно! Этот управляющий, хороший наездник?

- Куда там! Под вьючной лошадью? - Арес махнул рукой, - Она идти может ходко и груз тащить, а скакать лишь пару миль. Тем более с таким наездником, отобьёт задницу и будет ползти. Тимон говорит, что никогда его верхом не видел, лишь только на повозке. Думаю, раньше полудня до города не доберётся.

- Так ты знаешь Тимона?

- Конечно, - утвердительно кивнул он, - Мы и раньше сюда рыбу возили, и называли его господин Тимон. Послушай, коммодоре, он и правда не раб, а сын бывшего прокуратора, хозяина этой виллы.

- Ладно, пошли кого-нибудь за кузнецом, пусть снимет с парня цепь.

Через час и десять минут Тимон, служанками отмытый и подстриженный, сидел напротив меня в астрие (передняя зала дома) за столом с круглой мраморной столешницей, треская горячие пшеничные лепёшки, запеченное мясо свежей баранины и сыр, запивая всё это отличным красным вином. Я от него не отставал, съев уже полкурицы. Аппетит разыгрался не на шутку; в этом мире я ем гораздо больше, вероятно, потребности молодого тела требуют своё. Наконец, насытившись, взял в руки кубок с вином и откинулся на спинку стула.

- Не объедайся, не то с голодухи будешь животом страдать.

- Не голодал я, - ответил он, между тем, куском ткани вытер рот и руки, -вся наша прислуга подкармливала меня, конечно, без разносолов. А похудел от горя и безысходности.

- Вскоре будем собираться. Знаешь, где в доме ценности, деньги?

- Знаю, господин, - он энергично кивнул, - У нас деньги хранились не в городе, а на вилле, и этот подлый убийца Гелимер тоже их держит здесь, в стенной нише в отцовом кабинете, я точно знаю. Слышал, как он разговаривал с сыном.

- Пошли, - встал из за стола с приятной тяжестью в животе, - показывай.

- Сейчас, - сказал он, мотнулся в какую-то дверь и вышел с зажжённой масляной лампой.

Служанки нашли парню всю его одежду, так что он сейчас выглядел модно и прилично даже по столичным меркам Рима или Константинополя. Сверху белой шёлковой туники с длинными рукавами, была надета туника бордовая из мягкой, но тяжёлой шерстяной ткани и отороченная по краям различными узорами. Был подпоясан тонким ремнём с пристёгнутым спереди паразониумом - коротким культовым мечом знатного римского воина, типа кинжала. Длинные германские штаны с вышитыми узорами-лампасами из добротной шерстяной ткани синего цвета были заправлены в короткие, коричневой кожи сапоги. Парень с любопытством посматривал то на мои берцы, то на тёплый костюм в разно-тональной серо-зелёной цифре, но помалкивал.