Я отправилась на поиски экономки в странном смятении чувств, вызванном поведением лорда Вульфберна и его согласием оставить меня в доме, на что я десятью минутами раньше не смела надеяться. Душа моя никак не могла смириться с тем, что сделала жизнь из некогда галантного и любезного молодого джентльмена. Что могло вызвать столь резкую перемену?

Миссис Пендавс сидела в холле на плетеном стуле, сложив руки на коленях. Увидев меня, она поднялась, протянула мне ладони и вопросительно посмотрела в мои глаза. Затем, словно испугавшись неуместности этого жеста, опустила руки и выпрямилась.

— Вам нужна комната на ночь, — сказала она резко, как я поняла, только для того, чтобы скрыть минутный порыв. — Ее уже готовят.

— Я пробуду здесь значительно дольше одной ночи. Лорд Вульфберн согласился принять меня на место гувернантки.

Ее лицо просветлело, но, выдав себя однажды, она не хотела сделать то же самое и второй раз.

— Ваш багаж скоро прибудет? — спросила она, словно это было единственное обстоятельство, заслуживающее продолжения разговора.

Пришлось признаться, что багаж оставлен у дороги. Она взглянула в окно и кивнула.

— Лорд Вульфберн не любит, когда его люди выходят поздно вечером. Мы окружены болотами, нет необходимости рисковать. Ваши вещи будут целы до утра, я дам все, что нужно.

Ее спокойный тон убедил меня, что я видела тайну там, где ее вовсе не было. Но я все еще сомневалась, что мне не придется в дальнейшем столкнуться с другими странностями, которые могли вызвать недоумение и даже страх.

Миссис Пендавс повела меня за собой вверх по лестнице на просторную галерею, выходившую в холл. У стены стояли два удобных дивана, обитые гобеленом, с ножками из орехового дерева и высокими резными спинками. Над ними находились окна, расположенные вдоль всей стены. Они начинались на высоте в половину человеческого роста и поднимались к самому потолку.

Одна из служанок, в неярком платье, белом переднике и чепце с оборками задергивала на ночь портьеры. Она присела в реверансе и продолжила заниматься своим делом.

— Это мисс Лейн, — представила меня миссис Пендавс. — Она воспитанница лорда Вульфберна.

Я вздрогнула, услышав столь лестное представление о моем положении в семье Вульфбернов, почувствовала себя неловко, подумав, как все разочаруются, когда правда выйдет наружу. Но женщины не обратили внимание на мое замешательство.

— Мисс Лейн приехала, чтобы быть гувернанткой у мисс… у леди Клариссы, — миссис Пендавс повернулась ко мне: — Если Вам будет что-нибудь нужно, позвоните и вызовите Мэри.

Она оглядела галерею и добавила: «Что-то Вы запоздали сегодня, милочка».

— Пришлось привести в порядок комнату для молодой леди, — сказала Мэри. — Я еще не закончила, когда начало темнеть.

— Нужно было сказать, Вам бы помогли.

— Да, мэм, этого больше не повторится.

— Уж постарайтесь, пожалуйста.

Мы пересекли галерею, затем прошли в конец длинного коридора, который тянулся через все западное крыло. Тафтовая юбка миссис Пендавс издавала приятное шуршание, а звук шагов заглушался длинным мягким ковром, покрывавшим дубовый пол.

Мы прошли несколько дверей, все они были плотно закрыты, вид у них был крайне недоступный, но экономка посвятила меня в назначение каждой двери. Первая вела в детскую, которая в данный момент пустовала. Следующая — в комнату Клариссы. Если девочка и находилась там, то не выглянула посмотреть, кто идет. Далее шла комната для занятий, но мы прошли мимо , не останавливаясь. В конце коридора миссис Пендавс распахнула дверь и ввела меня в мои апартаменты.

Войдя внутрь, я едва сдержала возглас изумления. Я ожидала, что это будут скромно меблированные комнаты, рассчитанные на то, чтобы предоставлять только самые необходимые удобства часто сменявшимся гувернанткам. Но, по-видимому, не очень давно, несколько лет назад, кто-то их переделал.

Кровать представляла собой грандиозное сооружение с массивным резным изголовьем, инкрустированным замысловатым позолоченным узором. Розовый парчовый балдахин, отделанный широкой оборкой, поднимался до самого потолка. Прикроватный занавес из того же материала был раздвинут, открывая взору огромные взбитые подушки и роскошное атласное одеяло.

У стены стоял платяной шкаф из красного дерева и трельяж, в дальнем конце комнаты красовался отделанный мрамором умывальник. В камине весело горел огонь, а через приоткрытую внутреннюю дверь была видна гостиная. Она выглядела не менее шикарно, судя по изысканным тонам и изящному письменному столу в стиле провинциальной Франции, который можно будет рассмотреть из спальни.

— Должно быть, произошла ошибка, — сказала я, почти испугавшись роскоши помещения, где мне предстояло жить. — Не может быть, чтобы лорд Вульфберн предоставил эти покои для меня.

— Это комнаты гувернантки Клариссы, — ответила миссис Пендавс. — В этом доме нет других свободных комнат, кроме детской, но это Вас вряд ли устроит. Кроме того, Вы не просто гувернантка, а воспитанница лорда Вульфберна, член семьи.

Меня бросило в дрожь.

— Боюсь, Вы преувеличиваете мою значимость. Леди Вульфберн взяла меня к себе лишь из каприза.

Слова «из жалости» было трудно произнести, да и она в самом деле сделала это исключительно в своих собственных целях.

— У нас нет общей крови, мои предки занимали гораздо более низкое положение.

Миссис Пендавс изучающе посмотрела на меня своими темными глазами, но, как я ни старалась, я не смогла уловить в них даже и тени того подозрения, которое ожидала увидеть. Решив поставить все точки над i, я продолжала:

— Не думаю, что лорд Вульфберн считает меня своей воспитанницей, скорее, частью обузы, которая свалилась на него после смерти брата.

— Чепуха! — она улыбнулась. — Он сам сказал мне, что Вы его воспитанница. Моя дорогая, стоит ли так волноваться из-за двух маленьких комнатушек, если даже комнаты для гостей вот уже сорок лет стоят без употребления.

— Без употребления?

— Никто не посещает Вульфбернхолл. Покойный отец лорда не любил гостей, да и сам он… У него не много друзей в Корнуэлле.